Тем более что и личная жизнь Алексея вышла из фазы застоя. Впервые после армии он завел любовную интрижку. Стал встречаться со своей сотрудницей — бойкой разведенкой Ниночкой. Ниночка была старше Лехи лет на пять, у нее был восьмилетний сын и старенькая мама, жившая с ними в маленькой однокомнатной квартирке. Особых планов друг относительно друга любовники не строили, а пока просто развлекались. Ниночка не считала Лешку перспективным кандидатом в мужья — ни кола, ни двора, да еще и инвалид, хотя и симпатичный. Он же, в свою очередь, даже не был официально разведен, чего там думать о новой семье, да еще с таким-то довеском. Может быть, потом что-нибудь серьезное из этих встреч и вышло бы, но пока, никто из любовников эту тему не поднимал. Все и так было замечательно. Вот только бытовые условия серьезно осложняли их отношения. Приходилось то выгонять Кирюху из комнаты, то отправляться в гости к Ниночкиным подругам.
— Хватит — решил в один прекрасный день Алексей — Надо что-то решать. Я что, бомж бездомный? Достаточно проявил благородства в отношении этой шлендры! Нужно и о себе подумать.
С этой мыслью он позвонил как-то вечером в двери своей бывшей квартиры, где в данный момент проживала Светлана, его, пока, официальная жена со своим другом — Штырем. Как на самом деле звали Штыря, Лешка точно не знал, да, в общем-то, его это и не интересовало — Штырь так Штырь — детей с ним не крестить. Как-то Светка его называла, но как — не отложилось в памяти.
Дверь приоткрылась, и в проеме показалось остроносое личико Светкиного сожителя. Увидев Алексея, он, не говоря тому ни слова, повернулся спиной и ушел в комнату, бросив на ходу в сторону кухни: «К тебе».
Леха не стал раздеваться, но туфли, все-таки снял. Светлана всегда была чистюлей. В их первый год совместной жизни она заставляла Лешку мыть полы каждую неделю. В квартире и теперь чисто. Интересно, кто сейчас полы моет? Неужели Штырь? Сомнительно.
— А, это ты? — равнодушно пробормотала Светка, приподнимая голову от разделочной доски. — Хорошо выглядишь.
Алексею показалось, что вторую часть фразы она произнесла, не так равнодушно, с легким удивлением. Он повернулся к висящему на стене зеркалу. Есть чему удивляться! Из зеркала на него смотрел пышущий здоровьем мужчина. Совсем не тот доходяга, смотревший в это самое зеркало всего месяц назад. Морозный воздух нагнал на лицо румянец, скулы еще недавно обтянутые кожей стали не так заметны, исчезла болезненная впалость щек — лицо здорово округлилось. Да и вообще, видно было, что Алексей поправился, набрал вес, но не жирку поднакопил, а нарастил мышечную массу.
— Ну что тебе опять? — раздраженно пробурчала Света.
— Две новости, и обе хорошие. С какой начать?
— Говори, давай, не выделывайся. — Светлана не поднимала головы от стола, всем своим видом давая понять, что ей некогда, и Лешка — визитер в этом доме нежеланный.
— Ну, во-первых, я назначаю тебе свидание. В следующую среду в здании райсуда, комната номер 28, в15-30, — с ехидной улыбочкой произнес Алексей.
— Это еще зачем? — удивленно спросила Светка.
— Развестись нам пора. Давно, — улыбочка исчезла. Теперь он говорил вполне серьезно, — У тебя уже семья, да и мне нужно свою жизнь устраивать. Детей у нас нет, весь развод — пустая формальность. Я у ребят, которые разводились, спрашивал. Так вот, они говорят, вся процедура, я имею в виду беседу с судьей, занимает минут пять. Потом, через десять дней дадут на руки постановление — и мы вольные птицы! Придешь?
— Ладно, приду, если тебе не все равно. Еще что-нибудь?
— Да, еще кое-что — Алексей полез в карман и протянул Светлане исписанный тетрадочный листок, — Вот, выбирай, три варианта. То, что ты и хотела — центр, до главной улицы — пять, максимум десять минут пешком. Третьи-четвертые этажи. Все квартиры с телефонами. Позвони, съезди посмотри, выбери. Какая понравится — твоя будет.
— А на эту что, уже покупателя нашел? — спросила его бывшая.
— Здесь буду жить я. Тебе квартиру я куплю с условием, что вы отсюда съедете.
— У тебя что, деньги завелись? — удивилась Светка, — Ах, да, Натка что-то такое говорила… А чего ты сам не хочешь в центре жить, а нам бы оставил эту хату, нас, все-таки, двое, а ты — один.
— Нет уж, дудки! Это моя квартира! — жестко процедил Алешка сквозь зубы, — Здесь я родился, здесь вырос, родителей отсюда вынес. Короче, если не будешь дурой, согласишься на один из вариантов, а нет…
Он не успел договорить, дверь в комнату открылась, и на кухню выскочил Штырь, — видно, подслушивал, сволочь, под дверью.
— Чувачек — с улыбкой от уха до уха вскричал он, — Так это же деловой разговор! Слушай, давай по семь капель, и поговорим в спокойной обстановке, за столом, сидя. Что за разговор, стоя в дверях, не раздевшись?
— Я все уже сказал — проговорил, не оборачиваясь к Штырю, Алексей, — И с чего ты решил, что я с тобой пить буду?
— Ну, не хочешь — как хочешь, мне больше достанется, — Штырь продолжал излучать дружелюбие, — Послушай, мы на твою квартиру не претендуем. Твоя — так твоя. Я уже давно присмотрел домик на Заливе. На кой бес нужна эта скворечня, даже и в центре. Мы и бабло почти собрали, восемь штук осталось — и дом наш. Но надо спешить — в марте барыга — хозяин хаты — дергает в свою обетованную. Чего тебе возиться, оформлять, покупать, мы сами все сделаем. Ты даешь бабки — и весной квартира твоя!
— Ха-ха, Штырь, ты что, думаешь, я полный идиот? — Алексей с трудом сдерживал злость, — Квартира стоит шесть максимум семь тысяч. К тому же Светке — не тебе, Светке, — принадлежит только половина ее, а это всего три — три с половиной. Соглашайся, Светик, пока я не передумал. Я предлагаю тебе квартиру за четыре с половиной тысячи баксов, но при условии, что ты не будешь ломаться и упираться.
— Ну, я же о том и говорю, чувачек, чего тебе покупать эту хату, давай нам четыре с половиной и к весне заезжай сюда на здоровье — не унимался Штырь.
— Уговорил — Леха решил прекратить этот пустопорожний разговор — Я вам бабки выложу хоть завтра. Но только после того, как сегодня Света принесет мне паспорт, где будет стоять печать, подтверждающая, что она выписалась, а в дверь будет врезан мой замок. Расписка, заверенная нотариусом, что Светик на эту квартиру не претендует, тоже не помешает. В противном случае я подаю в суд, а там уже, как карта ляжет — домик то наш старенький, оценивать квартирку будут по остаточной стоимости. Смотри, дорогая, чтобы после всех моих тебе выплат, на троллейбусный билет хватило. Короче, решайте, на все про все вам — месяц. Потом подаю в суд. Все, счастливо оставаться.
