— Что значит «не так страшно»? — полюбопытствовал Ждан. Видимир удовлетворённо кивнул. Кажется, он ждал этого вопроса, чтобы выговориться.
— Да всё просто. Неустойчивость! Вот смотри — вилка. Ставлю её зубьями вверх, на торец ручки. Стоит… Нет, упала, едва стол чуть-чуть вздрогнул. Вот так и вся поползаевская жизнь — существуем одним днём, нет, даже одним часом, одной минутой. Никто не может сказать, что будет завтра, кроме того, что завтра будет хуже. Страшно…
— Есть такая поговорка. — мрачно ухмыльнулся Ждан. — «Вчера было лучше, чем сегодня. Вчера у меня было завтра».
— Надо запомнить. — хмыкнул Видимир. — Совершенно верно. Пока я учился в подготовильне, была не то, чтобы уверенность в завтрашнем дне, но какая-то определенность. Приходили в общежития правительственные проповедники, вербовали нас в разноимённые молодёжные союзы. Ну, «Единое Большерунье», «Молодое Большерунье», «Соколята Зуда», то да сё… Детишек богатеньких родителей туда вписывали родители. Эти сопляки, конечно, без того хорошо устроены, да деваться некуда, надо являть не просто согласие с властью, а холуйскую преданность ей. А почему я записывался куда ни попадя? Из безмерной любви к Хорю и Зуду? Да за кого меня принимаешь?! Платили за это казёнными медяками, немного, но жить и учиться на что-то было надо, вот и… Тем более, что было всё это необременительно: потолпиться на празднествах, помахать трёхцветными флажками, покричать «Слава Зуду! Слава Хорю! Долгих лет жизни Поползаю!». Кроме того вежливо поясняли: «Не хочешь вписываться? Наше народоправие не нравится? Учиться надоело? Отчислим из подготовильни!». До поры, до времени, учился. Теперь вот пришла пора работать, а негде. Подумал. Решил податься в Большие Смердуны. Жильё можно купить незадорого, хозяйством обзавестись. Жить, конечно, и там не дадут, но и сдохнуть помогать не будут. Так что предлагаю съехать на село вместе.
— В самом деле… — Ждан задумчиво поскреб недельную щетину на подбородке. — Село — так село. Почему нет?
Уроки Брана
Рунское летосчисление, месяцы и дни
Дни недели:
Початник
Продолжник
Трудник
Убытник
Остатник
Спочинница
Месяцы и праздники:
— Новый год (1 день, в високосный год — 2 дня)
Снежень (6 недель, 36 дней)
Ветрень (6 недель, 36 дней)
— День земли (1 день)
Талень (6 недель, 36 дней)
Цветень (6 недель, 36 дней)
— День воды (1 день)
Травень (6 недель, 36 дней)
Червень (6 недель, 36 дней)
— День воздуха (1 день)
Зрелень (6 недель, 36 дней)
Желтень (6 недель, 36 дней)
— День Огня (1 день)
Водень (6 недель, 36 дней)
Мёрзлень (6 недель, 36 дней)
— Брошенных и выморочных изб много. — говорил смердуновский староста Ждану и Видимиру. — По закону все отходят государству. Цены устанавливают грошовые, да только покупателей всё одно не находится… Вот к примеру эти две. Крыльцо починить, печь переложить, внутри помыть-поскрести, вот и всё, живи на здоровье. Ну, колодцы, конечно, тоже вычерпать и очистить придётся. Огородища вон какие, вдобавок, к реке примыкают.
Видимир с трудом покачал высокий плетень, подёргал ржавое железное кольцо на воротах.
— Даже к самой реке? Замечательно. — прищурился Ждан. — И почём оно всё?
Староста зашелестел потёртыми листами пухлой учётной книги.
— Восемь тыщ серебряных за этот дом и девять с половиной за тот.
— Беру что подешевле. — поспешно сказал Видимир.
— Добро, — согласился Ждан. — Мне как раз второй понравился, да и по средствам подходит. Можно рассчитываться?
— Хоть сейчас. — кивнул староста. — Вселяйтесь и живите на здоровье.
— Вот я и селянин — глубокомысленно заметил Видимир.
— И я. — согласился Ждан. — Через недельку, как наведём порядок — пригласим на новоселье.
— Спасибо! — оживился староста. — С удовольствием. А уж мы в гости без подарков не ходим.
Глава 2
Поползаевский детовод
— На главной площади завтра будут открывать памятник Пьюну Громоздиле. — бесцветно зудела управительница. — Объявлено общегородское ликование, на которое каждый из вас должен вывести с утра своих учеников. Занятия по такому случаю велено отменить. Предупредить, чтобы все были в праздничной одежде и с праздничными лицами. Само собой — флажки и ленты в трёх цветах державного стяга. Обеспечить несколько девочек трогательного вида с бело-фиолетово-оранжевыми букетами для возложения. Что значит «за чей счёт цветы»? За собственный, разумеется, если с родителей стрясти не сумеете. За присутствие детей и надлежащий порядок будете отвечать лично.
Заканчивалось собрание детоводов обучалища № 6 города Поползаевска.
— В заключение хотела бы обратить ваше внимание, — управительница перешла с жужжания сонной мухи на тона встревоженного шмеля, — что с некоторых из вас еще не сняты выговоры. Не забывайте и не усугубляйте! Постарайтесь, чтобы всё прошло без сучка, без задоринки. Всё ли ясно?
— Яснее некуда. — сморщился Бран, учитель прошлознания и наставник шестого уровня. — Чем ещё ученикам заниматься, кроме всенародных ликований — не уроками же.
Он сидел за третьим столом левого ряда и пробурчал это под нос, но управительница услышала.
— Когда я говорила о лицах, отягощённых выговорами, то имела в виду в первую очередь Брана и Вечу. Повторяю: не усугубляйте! Желающих занять ваши освободившиеся должности — много.
— Премного признательны! — с преувеличенной признательностью ответила учительница рунского языка Веча, сидящая рядом с Браном. — Помним. Оправдаем.
— Собрание окончено. На сегодня все свободны.
Негромко переговариваясь, детоводы покидали горницу собраний.
— Полчаса вычеркнуты из жизни. — посетовала Веча. — За это время я бы по рынку пробежалась, яиц, масла да муки купила. С утра посулила своей спиногрызке лепёшек на ужин напечь.
— Лепёшки — это славно. — одобрил Бран. — А с чем?
— С мёдом.
— Настоящим?
— Издеваешься? С нашими-то жалованьями да по теперешним-то ценам… — безнадёжно махнула рукой Веча. — Скорее всего — новая подделка харадримских искусников. Слишком уж дешёвый для пчелиного. Но сладкий. И пахнет — не отличишь.
— Успеешь еще на рынок, если поторопишься. — заметил Бран. — Доброго вкуса тебе и спиногрызке!
— Спасибо. А что ты домой не собираешься?
— Обещал после уроков на вопросы ответить.
— «После уроков»… Ума не приложу, — задумчиво пожала плечами Веча, — с чего на тебя управительница взъелась? Ей бы молиться на такого учителя надо. На службе полыхает, словно факел, дети его обожают… Хочешь, расскажу, как дочь о тебе отзывается?
