Ханна рассмеялась, предложение показалось ей абсурдным.
— У тебя ведь не было повода сомневаться во мне, правда? — сказал Вулфер. — После некоторой тренировки многие «орлы» способны видеть через огонь тех, кого они достаточно четко могут представить мысленно. Позже ты научишься слышать голоса, но это труднее. Должен тебя предупредить, что некоторые люди в этом смысле слепы. Если так окажется с тобой, Ханна, не думай о себе плохо.
— Просто завидуй тем, кто не слеп!
— Ну ладно. А теперь смотри в огонь. Постарайся ничего не видеть там, кроме пламени. Ничего не ожидай, не предполагай. Пытайся увидеть через огонь, но не мои руки или деревья вдали, а ту неподвижность, что лежит в сердце всех вещей. Она объединяет всех нас, и через нее, как через окно, мы можем видеть.
Ханна тихо сидела и смотрела в огонь.
— Хорошо, — прошептал он.
Похоже, Вулфер видел что-то, чего не видела она сама. Она чувствовала лишь жар пламени да биение сердца, но не своего собственного, а чужого. На мгновение ей показалось, что в огне мелькнул профиль кераитской принцессы.
— Скажи, кого ты видишь? — пробормотал Вулфер.
— Лиат, — прошептала Ханна. — Я хочу увидеть Лиат. И она действительно что-то увидела — не пламя, не тени, а стену, похожую на полупрозрачную вуаль света.
— Неужели это Покои Света? Господи? Она умерла?
— Или ее спрятали от нас, — тихо отозвался он, и страхи Ханны мгновенно улетучились. — Ты быстро этому научилась. Я начинаю думать, что твои видения не просто сны и твоя душа открыта такому знанию.
— Но я ничего не видела! — Ханна протерла глаза, слезящиеся от дыма. — Владычица! Это не колдовство? Я не обреку свою душу на вечные муки, занимаясь этим?
— Нет, дитя мое. — Вулфер откинулся назад. — Мы учимся этому ради короля. При помощи «орлиного зрения» мы можем прозревать многое, невзирая на расстояние или попытки утаить правду. Когда ты путешествуешь, свиту короля найти легче, если ты знаешь, где искать и куда ехать.
— Да уж, — фыркнула она. — Куда удобнее, чем тащиться за ней, отставая на два дня! Неудивительно, что ты приехал так быстро.
— Что ж, ты уже достаточно видела. Солнце поднимается, а у нас еще много дел.
— К тому же, таращась в огонь, мы производим странное впечатление. Но… можно я еще разок попробую? Где принц Санглант? Он наверняка с Лиат, и я по крайней мере узнаю, где она.
Вулфер поднял руку, Ханна снова уставилась в огонь. Она начала уже было думать, что Вулфер подшутил над ней и на самом деле она никогда ничего не увидит.
— Ну, еще раз, — сказала она, потому что не привыкла сдаваться так просто. — По правде говоря, Вулфер, мне всегда было интересно, что случилось с епископом Антонией и братом Херибертом, если они живы, конечно. Господь свидетель, я хорошо знаю их лица. Бедняга Хериберт. Он всегда казался мне безобидным. И я никак не могла понять, почему он так верен своей госпоже.
Сначала она видела лишь дым, темную ветку в середине костра, но вот тени обрели форму, и Вулфер пискнул, словно мышь, которую прижал к полу здоровенный кот, который собирается пообедать.
— Больше нельзя откладывать, — произносит женский голос. Голос очень знакомый, но сквозь треск пламени Ханна никак не может понять, кому именно он принадлежит. — Мы уехали из Новомо прежде, чем убедились, что перевал открыт, потому что Айронхед отправился на север, чтобы захватить Адельхейд. Теперь он стал королем Аосты.
Это шипит пламя или Вулфер выражает свое отношение к происходящему?
Человек опускается перед женщиной на колени.
— Он собирался последовать за мной, ваше высочество. Если у него не получилось, значит, его задержали там против его воли.
В пламени появляются другие тени, видны стены, дома. Наконец одна из теней заговаривает:
— Мы ничего не нашли, ваше высочество. Козья тропка спускается вниз, а на скалы невозможно взобраться. Или он врет, пытаясь спасти собственную шкуру…
— Или там скрывается такая магия, о существовании которой мы и не подозревали, — говорит женщина. — В конце концов, мы видели все собственными глазами, а им приходится верить. Этот человек видел моего брата. Ты можешь сказать что-нибудь еще, брат Хериберт?
Неужели это настоящее видение? Ханна не осмеливалась спросить, боясь спугнуть волшебство. Неужели это действительно брат Хериберт? Где же он скрывался все это время?
— Больше я ничего не могу добавить, кроме того, что он был жив и здоров, когда мы расстались. Боюсь, больше мне нечего сказать, ваше высочество. Есть вещи, о которых лучше не говорить.
— Из тростника не построишь мост, — недовольно бормочет какой-то человек.
— Еще раз: где мой брат?
— Если он не пошел за мной, значит, не смог, — настойчиво повторяет Хериберт. — Существуют силы, с которыми мы не можем бороться. — Он умолкает, опасаясь сказать больше.
— Что же ты предлагаешь, брат? — несколько раздраженно спрашивает его собеседница.
Ханна вдруг понимает, что женщина одета в дорожный плащ — обычную одежду путешественников. Она уже готова пуститься в путь.
— Делать, как он сказал. Нужно ехать к королю, как вы и собирались.
— Король Генрих собственноручно подписал указ, по которому ты должен предстать перед госпожой иерархом. Ты осмелишься явиться к королю, зная, что тебя ожидает?
— Я доверяю вам, ваше высочество. Принц Санглант сказал, что вы сможете защитить меня.
— А! — В голосе женщины звучат удивление и боль. — Значит, я связана словом, черт его побери. — Потом она слегка улыбается: — Так ты ради него рисковал?
— А кто бы не стал? — Он искренне изумлен. Женщина смеется. — Кроме того, ваше высочество, есть вещи, о которых я могу сказать вам только наедине. Это возможно?
Она отсылает тени. Но одна из них остается.
— Вы доверяете этому человеку, принцесса?
— Я доверяю своему брату, капитан Фальк, — отвечает она. — Так же, как и вы.
Ханна видит, как тени уходят.
Потом Хериберт снова начинает говорить. Он говорит так тихо, что ей едва удается разобрать его слова.
— У него родился ребенок.
— Ребенок! От этой «орлицы»?
— Что значит от «орлицы»?
— От женщины по имени Лиатано.
— Да, от Лиат. Он считает, что Лиат и, значит, его дочь потомки…
Ей в лицо летит комок грязи. Вулфер вскакивает на ноги, яростно затаптывает костер и уходит. Ханна отплевывается от едкого дыма и вытирает лицо. Она смотрит ему вслед и видит, что он движется так неестественно, напряженно, что она не сразу решается догнать его.
