— Здравствуй, Ди Арси, — сказала она. — Мой муж говорил с тобой?
— Понятия не имею, о чем вы, — Стар нашел самообладание приподнять брови. От ледяного — не злого, а именно совершенно равнодушного — синего взгляда богини было не по себе.
— Я знаю, он не удержался бы, — пожала она плечами. — Но это только хорошо. Я хотела, чтобы ты проверил наши слова. Теперь ты убедился, что мы не врали тебе?
— Так вы хотите сказать, что это не было сном? — спросил Ди Арси.
— Да, какая разница? — женщина дернула плечом. — Смертные придают слишком большое значение отличию сна от яви. Лорд Ди Арси, у меня не очень много времени. Я хочу спросить, какое решение ты принял?
— Какое решение я могу принять, если не знаю, чего вы от меня хотите? — резонно задал вопрос Стар.
— Я же сказала! — ответила она почти раздраженно. — Мы хотим, чтобы ты сохранил жизнь своему другу. Обо всем остальном можно поговорить позже — вероятно, ты сам решишь потом, что можешь сделать еще кое-что. Но пока достаточно одного.
— Жизнь — это понятие растяжимое… — пробормотал Стар.
Про себя он гадал, почему Фрейя ни словом не обмолвилась про то, о чем говорил Кевгезстармель — будто боги хотели сделать из падшего божества сверхорудие… или, если угодно, сверхбога, который позволил бы им пользоваться силой людей?.. Или Стар что-то не так понял? Ди Арси даже сам перед собой не притворялся, что понимает что-то в мистике или в теологии.
— Не играй словами! — сказала она. — Может быть, нам встретиться в другой раз, когда ты все обдумаешь получше?
Тут Стар и вовсе растерялся — или даже разозлился.
— Я вас не вызывал! — резко сказал он. — Будь моя воля, вы бы совсем со мной не разговаривали — или разговаривали бы не так!
— Я — твоя богиня! — воскликнула Фрейя.
— А я был бы богом, если бы захотел, — Стар сощурился. — Это ведь вам что-то от меня нужно, а не мне от вас? Я всегда приношу положенные жертвы. Раз так, то и слушаете меня.
— И что ты хочешь? — Фрейя явственно смирилась. Стар отметил про себя: как бы то ни было, а он и в самом деле нужен богам… Странно, почему на переговоры пришла она, а не Воху-Мана? С Мудрецом было бы сложнее — тем более, что он один раз чуть было не одолел Стара на мечах, и Стару было бы тяжело сражаться с ним на словах. А эта — слишком легко выходила из себя и будто бы уступала инициативу…
Или не уступала? Ведь начал Стар с того, что не хотел ее слушать — а теперь он заставляет выслушать себя и даже удерживает богиню на месте!
Если он выставит ей условие, он пропал, он у этих богов на крючке.
— Я выставляю вам условие, — сказал Стар, явственно ощущая, как за спиной невидимый тюремщик поворачивает ключ. — Я обещаю вам — я даю слово — что сделаю все, что в моих силах, чтобы Райн Гаев остался жив… — он сделал паузу, — если от этого не будут зависеть жизнь или благополучие Вии Гаевой, Ванессы Гаевой или миледи Аннабель Хаксли, герцогини Хендриксон. Но взамен я хочу, чтобы вы доказали, что вам можно верить. А там мы продолжим разговор.
— Какого доказательства ты хочешь? — спросила богиня надменно.
— Покиньте тело Вии Гаевой и пустите ее гехерте-гееста к ней обратно.
— Это невозможно, — сухо сказала богиня Фрейя. — Уйти могу, но пустить гехерте-гееста?.. Она будет знать о наших разговорах и донесет мужу. Это исключено.
— Она не донесет мужу, это я беру на себя, — твердо сказал Стар.
— Ты не можешь быть уверен.
— По-моему, причина совсем в другом, — медленно и зло проговорил Ди Арси. — Вы, миледи Фрейя, знаете, что если гехерте-геест вернется, то вы не сможете так просто захватить душу моей… госпожи Гаевой. Вы хотите оставить страховку. Но это не пройдет. Если вы так могущественны и столько знаете — вы найдете еще способы поговорить со мной. А иначе мне плевать на вас. Я сейчас же пойду к астрологу — уж он придумает, как избавить жену от вас с помощью Драконьего Солнца!
— Драконье солнце работает не так. Оно не может…
— Вы уверены? — жестко спросил Стар. — Вы же сами говорили: это драконья игрушка, вы о ней ничего не знаете. Итак, госпожа Фрейя: я выставил свое условие для продолжения переговоров. Или так — или ничего.
Внезапно Фрейя улыбнулась. В синих, словно светящихся глазах, мелькнуло что-то похожее на теплоту.
— Я ведь была богиней любви, рыцарь, — сказала она.
И исчезла.
С неба шел снег. Белые, кружащиеся хлопья.
Вия стояла перед ним и смотрела на него как-то ошарашенно, снизу вверх, как положено.
— Стар… — начала она.
Ди Арси сделал шаг к ней навстречу — и внезапно поскользнулся: то ли на пожухлой листве, то ли на корне дерева. Мир перевернулся, молодой рыцарь пребольно ударился пятой точкой — аж слезы на глазах выступили.
Вия наклонилась над ним, протягивая руку.
— Стар… — проговорила она неверящим голосом. — Мой гехерте-геест вернулся… Ох, что со мной было… Что это? Ты знаешь, что?
А Райн говорил, что снег не выпадет до января…
* * *
— Вот что я хочу от вас, — сказал Стар тем, кто надел на себя доспехи Рысьего воинства. — Не удивляйтесь тому, что будет происходить — прежде всего, с вами. Не верьте своим глазам. Выживите. Победите. На вас и на вашем оружии — древнее благословение самой нашей земли. Она хочет быть свободной! За Хендриксона — и за ваши будущие поместья в этих благословенных местах, раздери Ариман всех единорогов!
То, о чем говорить, сказал ему Райн.
То, как говорить, Стар придумал сам.
Ральф Мединский, «Рождение Империи»
<…> Стремительный натиск Астериска Ди Арси во второй половине ноября и в декабре 3042 г. современники во многом были склонны объяснять причинами мистическими. Ваш покорный слуга помнит еще дикие слухи, которыми обрастали таверны на Закате, будто ворота мхом: что якобы Ди Арси вместе со знаменитым Магистром Драконьего Солнца предприняли сказочный марш на самую полночь, в глухие льды, где раздобыли легендарные мечи Рысьего Воинства, дарующие победу в любой схватке. Должен сказать, что, безотносительно того, насколько осуществимо добраться из южных Радужных Княжеств в Зарадаганье и обратно чуть более чем за месяц (да к тому же надо учитывать документально подтвержденное пребывание Райна Гаева в Ингерманштадте, и тот факт, что в то время дороги без попечения Солнцеликого Императора были еще хуже, чем теперь), нужно помнить, что самому Рысьему Воинству эти мечи никакой победы не дали. История учит нас, жалких своих слуг, что никакая победа еще не была достигнута за счет колдовства и мистики, пусть заступничество богов часто перетягивало чашу одиночного сражения. Победу, как правило, одерживают те, у кого больше денег и лучше организация — да простят меня за столь приземленный и неромантичный подход.
