Однако надежде его сбыться оказалось не суждено. Едва он впотьмах кое-как добрался до своей комнаты, по дороге опрокинув с грохотом какой-то горшок и пребольно ударившись коленом об угол двери, как вдруг словно кузнечные щипцы ухватили его за горло. Придавили так, что в глазах потемнело, приподняли - и волоча носками сапог по доскам, втащили в комнату. Едва Бердон, у которого уже от нехватки воздуха потемнело в глазах, догадался ухватиться за револьвер за пазухой, как его руку что-то с лёгким шумом вывернуло - да так, что едва из плеча не вырвало.
Затем по темечку некто дюжий как медведь приложил кулачищем - и мир померк для отпрыска старинного семейства…
* * *
Она ждала его час, и час тянулся как год, и выяснялось потом, что этот час навсегда, и выяснялось потом - сегодня он не придёт, а дверь в квартиру её покрылась коркою льда.
Она гадала на картах и глядела в окно, и вечера пролетали за безделием дел, она себя уверяла, что ей теперь всё равно, здесь нечем горю помочь - он так решил, так хотел.
А ожидание крепло и росло как трава, и оплетало корнями её ночи и дни…
Да был бы, Господи, жив, была б цела голова, пускай он будет не с ней - да только Бог был бы с ним.
Она ждала его век, она закрыла свой дом, а время лезло сквозь стены, умирало в углах, и между пальцев текло сухим, колючим песком, и оседало тоской в её усталых глазах, и отражение лгало новой сеткой морщин, что ей казалось - видна всё чётче день ото дня, она себя утешала - у неё как у вин, которым выдержки срок лишь добавляет огня.
Но всё кончается. Рвётся полусловом строка.
И наступает обычный, очень быстрый финал - рванулась в небо душа, ступила на облака, и оказалось тогда - он здесь давно её ждал.
(это замечательное стихотворение написала {Лада} - прим.авт.)
Лючике сортировала травяные сборы в каморке хозяина дома и вполголоса напевала песню. Просто удивительно - как слова неведомой женщины из невероятного далека подходили к нынешнему настроению, как мастерски чаровница слов облекла в рифму и тяготы ожидания, и безнадёжную суетность нашей жизни. Как там сказал отправившийся на дело Сашка? Это привилегия мужчин умирать, защищая свой дом и своих близких? А тут с ума сходишь, и места себе не находишь…
В себя она пришла, только когда со щеки сорвалась непрошенная слезинка. Капнув на сухо шуршащий стебель драконьего корня, капелька влаги пшикнула сизым дымком, а затем испарилась во вспышке пламени.
– Ой… думай, девонька, куда слезами капать. Ведь не просто солёная водица - а из глаз ведьмы да на отнюдь не безобидное растение, - Лючике упрекнула сама себя, мимолётно ощупав лицо.
Так и есть - левые ресницы маленько подпалило. Придётся теперь косоглазой ходить, пока отрастут. Или укоротить и правые - чтоб для симметрии? Лючике так задумалась над этим вопросом, раскладывая пряно и терпко пахнущие растения по пакетам, что даже не почувствовала силой малышку Тиль, пока та не распахнула дверь кладовой и не взвизгнула:
– Дон Александр возвращается! Я с крыши увидала! - и тут же умчалась по коридору с удалым развесёлым припрыгиванием.
Мимолётно подивившись, какая же нелёгкая занесла девчонку в такой мороз аж на крышу, Лючике осмотрелась в кладовой. Что ж, поработала она на славу - всё разложено по полкам, с ярлычками да ещё и рассортировано. Опасные вещи и зелья налево, более спокойные направо. Что чаще востребовано, то ближе ко входу, более редкие надобности подальше. А в обитом железом сундуке у дальней стены самое-самое - да такое, что и у самой сердце ёкает, когда берёшь в руки.
– Ну что ж… хоть мистер Зорг и мерзавец был редкостный, но сказал он правильно - хочешь сделать дело, делай его сам, - ведьма прихватила обе висящие на крючках волшебные лампы и вышла.
Закрыла дверь, навесила с таким трудом перенятое у мастера Пенна запорное заклятье. Дунув легонько на махоньких элементалей, дрыхнущих в проволочной клетке, заставила тех погаснуть и не светиться боле. И только затем, чинно и с подобающим знатной леди достоинством прошествовала в гостиную. Александр просил поработать над манерами, так что приходится соответствовать. По пути Лючике забросила в камин лампы - подкормитесь пока, голубчики. Спохватилась, испуганной белкой слетела на первый этаж и заскочила в ванную, повертелась перед зеркалом.
Ой! Нос и левая щека покрыты копотью, правая вся в ярко-жёлтой пыльце одуванчиков. Волосы всклокочены паклей, и вообще из них торчит стебелёк… ага, дикого лука. Полюбовавшись на это замурзанное чудо, молодая женщина мысленно поблагодарила Тиль за своевременное предупреждение и решительно отвернула кран. Симбиоз механики и магии не подкачал - облицованная мрамором ёмкость быстро наполнилась горячей водой. Так, настой корня мыльнянки, из этого пузырька немного аромата зелёных яблок - Сашка его отчего-то очень любит. И капельку экстракта роз, себя побаловать…
В общем, когда Александр на весело хрумкающих по свежему снегу чёрных конях обогнул озеро и прибыл к воротам, на крыльце его встречала великосветски красивая дама с таким надменно-холодным видом, что если бы не искорки смеха, так и пляшущие в зелёных глазах, он даже и купился бы.
– Привет, радость моя! - огласил он окрестности.
Поскольку кэльпи снова не возжелали становиться в стойло, Александр взвалил на плечо связанного и до сих пор не пришедшего в чувство лорда как-там-его, да и потащил в дом. Хлипковаты что-то здешние дворяне… он чмокнул в охотно подставленную щёчку Лючике, на миг прижал к себе прыгающую и восторженно вопящую Тиль - и отнёс добычу в подвал.
– Прекрасно! - коротко ответил он на заданный с едва заметной тревогой вопрос - как прошла вылазка?
В самом деле, Лючике уже с успехом могла навесить не только на себя, но и на другого человека невидимость, кошачьи глаза и даже обостряющее слух заклинание. Не надо и объяснять, насколько это облегчало бы жизнь диверсантов и лазутчиков всех мастей - а нынешней ночью старлей выступал именно в роли эдакого ниндзюка из дальней галактики. Правда, резать глотки всем подряд не стал. Сначала разобраться бы, а там уж и решать - кто виноват и что с супостатами делать.
Ведьма с удовольствием сопроводила вернувшегося с успехом воина в ванную. Получившая в этом деле от ворот поворот Тиль показала язычок захлопнувшейся перед носом двери - слвно та могла оценить или обидеться - и потопала помогать Санке накрывать на стол. Последняя как раз находилась в откровенно расстроенных чувствах - пролетающий мимо Бен, опять обкурившийся бездымного пороха, невовремя чихнул. Ну, и прожёг девице в переднике дыру - даром, что ли, огненный демон.
