имя и просьбу, он согласится, — развернувшись, пошла домой досыпать. За мной следом пошел Гост, догнав, он решил меня проводить.
Страж шел со мной рядом, а я никак не могла понять, почему я сразу не распознала очевидного, и не уловила орчий запах. С приходом охотника все пошло наперекосяк. Может, я просто раздражена его присутствием и не могу толком сконцентрироваться. Может потому, что в моей голове застряла мысль о предстоящем празднике у арвов и этом неуместном приглашении синда, а может все из-за предстоящей встречи с Мо. Не знаю, что именно меня отвлекает, но это жутко раздражает.
— Саши, что ты задумала?
— Ничего, просто поговорить с Лиамом и все выяснить мне необходимо. Нужно как можно скорее посадить преступника, обезопасить город от маньяка. А потом, когда дело будет закрыто, вернуться к заботам клана. Договаривайтесь с главой и отпускайте меня.
Не хочу задерживаться в Вестере надолго, как только представиться возможность тут же сбегу. Гост проводил меня до трактира и пообещал, если охотник снова станет за мной следить посадить как за препятствие следованию. Я поблагодарила и поднявшись к себе застала стоящего у окна Лиама. Закутанный с головой в капюшон, он что-то писал и не заметив, как я вошла, продолжал заниматься своими делами. Когда за мной захлопнулась дверь, он тут же поднял на меня свой взгляд и спросил:
— Ты меня видеть хотела, зачем?
— Есть разговор, новое убийство и странный запах, навел меня на одного из твоих, я вчера была в баре и только сегодня поняла, что за запах был на каждом месте преступления.
— Какой запах? — Лиам был немного раздражен.
— Запах орка, я вчера разговаривала с Зессом, сидели мы за стойкой, за которой стоял орк и разливал всем гостям напитки. Именно его запах я сегодня почувствовала и вспомнила предыдущих жертв маньяка, которых мне доводилось видеть, — Лиам слушал меня и не перебивал, но при этом был недоволен, верить в то, что убийца кто-то из его квартала, хотелось меньше всего. Я его прекрасно понимала, так как сама глава, чувствовать ответственность за то, что происходит в городе, ему хотелось меньше всего, поэтому дабы убедиться он спросил:
— Сашель, ты в этом уверена?
— Лиам, я когда-нибудь тебя обманывала? — Отходя от подоконника он отрицательно покачал головой. Чтобы заглушить точившую его вину за недосмотр, предложила участие в раскрытии и поимке убийцы: — я могу придти сегодня к тебе с вещью жертвы и ты сам убедишься, — он подошел ближе ко мне, и посмотрев печальным взглядом, сказал:
— Ты во мне ошиблась, сказав, что я все сам могу уладить и что у меня все под контролем. Сейчас мне очень хочется, чтобы ты ошибалась на счет причастности кого-то из наших, — он печально улыбнулся и ушел.
Я же дала сама себе обещание, во что бы то ни стало найти убийцу. От этого зависит многое, жизнь и спокойствие граждан, судьба Сумеречного квартала, и репутация, моя репутация. А пока мне хотелось вздремнуть, пусть мне этого снова как следует, сделать не дадут. Вечером предстоит поход в клан Лиама уже на законных основаниях, а не подозрениях, так что нужно набираться сил пред предстоящей кульминацией дела.
***
Как и предполагала, поспать мне не дали. Снова назойливый стук в дверь, и снова стражник, который не знает о простых правилах приличия. Гост готов был ворваться в закрытую дверь, останавливало знание того, что с ним будет, если он так сделает. Хотела послать его по матери, высказать за порушенный сон, не только мой, ведь Терсел так же проснулся, но все оказалось куда серьезнее, чем я предполагала.
Ругая стража за то, что не получила причину столь быстрого визита сразу. Выскочила на улицу, на ходу застегивая пуговицы плаща, думая и представляя по пути, что я сделаю с тем, кто этот поступок совершил. Дело получило дополнительные проблемы в раскрытии, а именно вездесущего охотника и его Святую обязанность перед миром живых.
Тритр убил Лиама, пришпилил его к стене одного из заведений колом в сердце. По характерным ранам от очищающих заклинаний, на руках, лице, шее и груди, Серый сопротивлялся. Долго и продуктивно, украсив не хуже своего оппонента. Но тот все же убил вампира, воспользовавшись жженым пеплом, выжигающего глаза. Так и победил, вонзая кол в сердце ослепленному противнику. Тела еще не коснулось солнце, поэтому он не рассыпалось прахом.
Подходя все ближе к Лиаму, вижу пепельно-серое тело мертвого друга, опущенную голову с выжженными когда-то голубыми, как небо глазами, безвольно-висящие руки, развивающиеся от ветра рыжие волосы, капающую на брусчатку кровь, от оставленных до этого ран, пропитанную собственной кровью одежду, и торчащий в груди кол, это все, что осталось от Серого главы. Смотря на его тело, мне хотелось так же прибить охотника, оставив его умирать. Лиам был у меня несколько часов назад, я и подумать не могла, что поход ко мне так вот закончит его жизнь.
Охотник сидел на скамейке и покуривал трубку, победно смотря на мертвого вампира. Его раны от когтей Лиама уже обработаны и перевязаны, а сам он доволен и расслаблен. Но это ненадолго. Не разбирая, кто, стоял на моем пути, Гост или же сам глава специального отдела, подходила медленными, размеренными шагами к нему. Страж старался уладить все и уговорить меня остыть и отступить, но не в этот раз. Сдерживая свою натуру, а так же позыв схватить охотника за глотку и поднять над землей, спрашиваю:
— Вы хоть понимаете, что натворил?
— Я убил вампира, на руках которого, смерть очень многих людей, — в его голосе слышалась гордость над тем, что он сделал. За этот тон мне хотелось его убить и поднять как зомби. Я подумывала над этим еще с того момента, когда узнала о слежке, а сейчас это желание укрепилось и продолжало расти. Магия кипела, отзываясь на позыв, как и сущность высшего вампира, мечтавшая отомстить ему той же монетой, обратить, вбить установки на запрет самоубийства и пустить в путь, в лапы его же ордена. Но я дала самой себе зарок и не нарушу его. Запрета на убийства же не было, поэтому предупредила:
— Ты вырыл себе могилу собственными руками, — немного остынув, сказала я, смотря на охотника, чтобы не
