- Сядь и успокойся, сынок, - мягко сказал Флинт. Видимо, он тожекое-что вспомнил. - Если твоим эльфийским мозгам этого не понять, такприслушайся хоть раз к тому, что говорит твое человеческое сердце...
Танис зажмурился... слезы жгли ему веки. И тут из храма послышалсябезумный крик. Речной Ветер!.. Отпихнув гнома, Танис толкнул тяжелыезолотые двери... Быстро шагнув, не обращая внимания на боль, он распахнулвторую пару дверей и вступил в покой Мишакаль. В воздухе было разлиточудесное ощущение покоя и мира; но на сей раз оно только раздуло яростьполуэльфа.
- Я не могу веровать в таких Богов!.. - выкрикнул он. - Что вы заБоги, если требуете человеческих жертв? Это вы когда-то навлекли на людейКатаклизм! Верно, вы могущественны! Но оставьте нас в покое, слышите?Такие Боги нам не нужны!..
Полуэльф заплакал. Сквозь слезы он разглядел Речного Ветра, с мечом вруке стоявшего на коленях перед изваянием. Танис неуклюже рванулся вперед,надеясь все-таки остановить самоубийцу... Речной Ветер находился по другуюсторону пьедестала. Танис обогнул его... и замер, потрясенный. Он не могповерить своим глазам. Или это горе и боль сыграли с ним злую шутку?..Танис поднял глаза к прекрасному, благому лику Богини и попробовалпривести в порядок отказывавшийся повиноваться рассудок. Потом посмотрелснова.
Там, на полу перед изваянием, лежала Золотая Луна. Она крепко спала;спокойное дыхание равномерно приподнимало ее грудь. Бледно-золотая косарастрепалась, и неизвестно откуда взявшийся ветерок, напоенныйблагоуханием весны, трогал пряди волос, упавшие на лоб. Мраморная Богиняснова держала в ладонях жезл, составлявший одно целое с изваянием. Зато нашее Золотой Луны красовалось ожерелье, которое Танис в прошлый раз виделна статуе Мишакаль.
- Теперь я - настоящая жрица, - негромко завершила свой рассказЗолотая Луна. - Я ученица Мишакаль. Я еще очень многое должна постичь, носо мной самое главное - сила моей веры. Я стала целительницей. Через меняна землю вернулся дар истинного исцеления...
Вытянув руку, она прошептала молитву Мишакаль и коснулась лба Таниса.И тотчас, залечивая раны и очищая дух, по его телу пробежали токи чудеснойсилы.
- Итак, у нас появилась жрица, - сказал Флинт. - Дело хорошее. Но,насколько я понял, этот, как его, Повелитель Верминаард - тоже жрец, ипритом не последнего разбора. И если мы нашли древних Богов Света, то онстакнулся с Богами Тьмы, и притом куда раньше нас. И хотел бы я знать,каким образом Диски помогут нам против туч драконов?
- Ты прав, - тихо ответила Золотая Луна. - Я - не воин, я -целительница. Мне не дано объединить народы Кринна во имя изгнания Зла ивосстановления Равновесия. Я должна лишь найти человека, наделенного силойи мудростью и способного это исполнить. Ему-то и будут вручены ДискиМишакаль.
Друзья долго молчали, переваривая услышанное. Но потом...
- Надо уходить, Танис, - прошипел Рейстлин. Маг стоял у дверей храма,глядя в щелку на площадь. - Слушайте!..
Рога. Северный ветер донес хриплый рев бесчисленных рогов.
- Это армии, - пробормотал Танис. - Война началась.
В сумерках они покинули Кзак Царот и направились на запад, в сторонугор. Воздух был уже по-зимнему холоден, резкий ветер швырял в лицо мертвыелистья. Идти решено было в Утеху: там они пополнят припасы и разузнают,что делается в мире. Тогда и можно будет пуститься на поиски вождя.
Где же его искать?.. Единодушия не предвиделось. Стурм уже заводилречь о Соламнии, Золотая Луна упоминала Гавань, Танис же полагал, чтосамое подходящее место для Дисков Мишакаль - эльфийское королевство.
Они шли до глубокой ночи, строя пока еще очень неопределенные планы.Им не встретилось ни одного драконида; видимо, спасшиеся из Кзак Царотапоспешили на север, навстречу армиям пресловутого Повелителя Верминаарда,Верховного Владыки драконов.
Вот взошла серебряная луна, за ней выплыла алая. Друзья поднималисьвсе выше в горы; рев рогов, раздававшийся за спиной, гнал прочь усталость.Они разбили лагерь, лишь достигнув перевала, но костер зажечь так и неотважились. Поужинав, они распределили стражу и легли спать.
Рейстлин проснулся в стылый предутренний час, когда небо на востокетолько-только серело. Его разбудил чей-то плач - реальный или, может,приснившийся?.. Звук повторился. Золотая Луна, подумал маг с раздражениеми хотел снова улечься, но лотом заметил Бупу, съежившуюся в комочек игорько всхлипывавшую под одеялом.
Рейстлин огляделся. Все спали, кроме Флинта, стоявшего на страже вдругом конце маленького лагеря. Гном явно ничего не слышал, да и смотрелон совсем в другую сторону. Маг поднялся. Беззвучно ступая, он подошел кБупу и положил руку ей на плечо.
- Что с тобой, маленькая?
Бупу повернулась к нему. Глаза ее были красны от слез, нос распух. Погрязным щекам катились крупные капли. Она шмыгнула носом и кое-какутерлась.
- Моя не хочет расставаться. Моя хочет ходи с тобой! - выговорилаона. - Но... но... как же без своих! Без мой народ...
И вновь залилась слезами, уткнувшись в ладони лицом.
И тогда на лице Рейстлина появилось выражение величайшей нежности -зрелище поистине удивительное. Он притянул Бупу к себе и стал гладить сежесткие волосы. Он слишком хорошо знал, каково это - быть слабым ибеззащитным... быть предметом жалости и насмешек...
- Ты была мне настоящим и верным другом, Бупу, - сказал он. - Тыспасла жизнь не только мне, но и тем, кто мне дорог. А теперь выполни моюпоследнюю просьбу, маленькая. Возвращайся к своим! Моя дорога темна иопасна, и ты не должна далее следовать за мной.
Бупу приподняла голову, глаза ее прояснились. Но потом на лицо вновьпала тень:
- Твоя без моя будет плохо...
- Нет, - улыбнулся Рейстлин. - Я буду счастлив, зная, что ты вбезопасности и среди своих.
- Твоя уверен? - спросила Бупу заботливо.
- Вполне, - сказал Рейстлин.
- Тогда моя уходи. - Бупу проворно поднялась. - Только твоя спервабери подарок!
И принялась рыться в заветном мешке. Рейстлин невольно вспомнил тудохлую ящерицу.
- Не надо, маленькая... - начал было он, но тотчас осекся, ибо Бупувытащила из мешка... книгу! В сером холодном утреннем свете блеснулисеребряные письмена на иссиня-черной обложке...
Рейстлин протянул к ней трясущиеся руки и выдохнул:
- Волшебная книга Фистандантилуса...
- Твоя нравится?.. - спросила Бупу застенчиво:
