В саду зазвенели весёлые голоса. Выглянув в окно, Илана увидела трёх симпатичных, хорошо одетых девушек, которые дразнили рыжевато-серого зверька, похожего на лемура. Он висел на сосновой ветке, тараща на них огромные круглые глазищи. Потом вдруг молниеносно вскарабкался на вершину дерева, где ветви были усеяны золотисто-коричневыми шишками. Девушки с визгом отскочили подальше, когда шишки полетели в них, но дразнить зверька не перестали. Тут одна из них заметила Илану и что-то сказала своим приятельницам. С минуту все трое изучали гостью, потом, тихонько переговариваясь, удалились.
— Они тоже тут гостят? — спросила Илана.
— Да нет, они тут служат, — ответила горничная. — Как и я. Меня зовут Люси, юная госпожа. Если понадоблюсь, нажмите вот на эту штуковину.
И девушка показала на красную кнопку в стене рядом с выключателем.
Мадам Би обожала вся прислуга, которая процентов на девяносто состояла из женщин — в основном молодых и красивых. Герцогиня была ласкова со всеми, но, похоже, особым её расположением пользовалась Бестия — очаровательное создание с золотистой кожей и копной ярко-оранжевых волос. Её настоящее имя было длинным и трудным для произношения, и его здесь почти никто не знал. Ариманку это ничуть не обижало. Она охотно откликалась на прозвище, которое получила за свой шаловливый нрав.
Илане она его продемонстрировала едва ли не в первую минуту знакомства. А познакомились они в зимнем бассейне, куда Илана пришла вместе с герцогиней. Бестия, которая ныряла не хуже дельфина, подплыла к гостье под водой и попыталась стащить с неё плавки.
— Послушай, я не любительница подобных шуточек! — возмутилась Илана, оттолкнув ариманку. — Выкинешь ещё что-нибудь подобное — пожалеешь!
— Хорошо, больше не буду, — кротко согласилась та. — Я просто хотела тебе кое-что показать. Хотела тебя немного расшевелить, принцесса-льдинка, но ты, похоже, совсем не любишь секс.
— Неужели ариманцы и впрямь все озабоченные?
— Да нет, — нисколько не обидевшись, ответила Бестия. — Есть и зануды вроде тебя.
Она засмеялась тонким, каким-то щебечущим смехом и надолго скрылась под водой. Илана заметила, что мадам Би с любопытством за ними наблюдает.
— Бестия — сущий ребёнок, — сказала она, когда девочка выбралась из бассейна. — На неё невозможно сердиться. Но если она возьмётся тебе докучать, ты скажи. Я приму меры.
— Не беспокойтесь, мадам Би. Я уже вышла из того возраста, когда жалуются старшим.
— Да, мадам, не беспокойтесь за неё, — прощебетала Бестия, которая вылезла из воды вслед за Иланой и принялась отжимать свою роскошную шевелюру. Намокнув, её огненно-рыжие волосы стали тёмно-красными. — Принцесса-льдинка умеет за себя постоять. Она из того льда, что не тает. Вряд ли вам удастся его растопить.
— Ты слишком много болтаешь, дорогуша, — шутливо нахмурилась герцогиня. — Наверное, придётся тебя наказать.
— Как вам будет угодно, мадам. Всё, что вы делаете, мне только в радость.
Ариманка кокетливо улыбнулась герцогине и уставилась на гостью немигающим взглядом своих огромных золотистых глаз. Илана сама не поняла, что её смутило — неподвижный непроницаемо-насмешливый взгляд Бестии или её слова, в которых явственно прозвучал некий подтекст.
Свадьба Лии де Веро и молодого банкира Зильберта Хайнца состоялась через три дня. Венчание проходило в главном соборе Лидона — величественном белом здании, совершенно не похожем на церкви Гаммеля. Большинство майдарцев исповедовало дальвинизм — учение, которое ортодоксалы считали такой же ересью, как и элианское направление. Здесь Ортодоксальная Церковь тоже была, но вела себя потише. На Майдаре не поощрялась нетерпимость к чужим обычаям и чужой вере. И вообще к чужакам. Илана с любопытством смотрела из окна экипажа на прохожих. На улицах Лидона можно было увидеть и маленьких мохнатых зилов, и жутковатых на вид, но совершенно безобидных керминнидов, и ариманов, и множество других алиенов, знакомых Илане лишь по картинкам, которые показывали при помощи голопроектора на уроках естествознания. Раздел в учебнике под названием «Ксенобиология» был самым маленьким, и многие его параграфы давались школьникам для самостоятельного изучения. Люди должны знать, с кем они могут встретиться в разных уголках вселенной, но не стоит говорить о нелюдях слишком много. На Майдаре «нелюди» чувствовали себя превосходно. Многие из них здесь обосновались и весьма успешно занимались бизнесом.
— В центре Лидона почти всё построено керминнидами, — сказала Илане герцогиня. — По проектам их архитекторов.
— Так вот почему здесь столько зданий, похожих на гигантские муравейники, — засмеялась девочка, глядя на причудливые куполообразные строения.
— Керминниды действительно страдают гигантоманией, и их архитектуре свойственно некоторое однообразие, зато их постройкам не грозит никакое землетрясение. Тем более, что керминниды знают, где строить.
Церемонию бракосочетания действительно снимали несколько телекомпаний, причём Илане показалось, что на неё камеры направляют едва ли не чаще, чем на невесту. Впрочем, та была слишком взволнованна, чтобы это заметить. Все, включая священника, улыбались, глядя на красивую девочку с пышными белыми локонами, которая шла во главе процессии с корзиной белых лепестков. В какой-то момент Илана даже пожалела, что живёт не на Майдаре, но тут же поймала себя на том, что Гаммель с его уютными старинными домиками и «средневековыми» дворцами нравится ей гораздо больше, чем помпезный, изобилующий какими-то невообразимыми архитектурными конструкциями Лидон. Многие его кварталы напоминали картины художников-фантастов двадцатого века, которые стремились воплотить в своих творениях мечты о городах будущего.
Герцогиня решила задержаться в столице на несколько дней. Её особняк, расположенный в парковой зоне города, был типичным образцом так называемого космического модерна. Потолок в гостиной представлял собой голографическое изображение звёздного неба, причём звёзды можно было зажигать, что герцогиня и делала, когда они с Иланой ужинали вдвоём. Обедать приходилось в ресторанах, поскольку каждый день был заполнен весьма насыщенной культурной программой. Илана побывала и в знаменитом лидонском Художественном музее, где выставлялись произведения искусства, созданные представителями едва ли не всех разумных рас, и в Музее истории вселенной, и в огромном океанарии, посетители которого плавали в прозрачных батискафах — маленьких, но достаточно прочных, чтобы их не смогли повредить подводные хищники. Впрочем, самые опасные хищники содержались в особых отсеках, и посетители наблюдали за ними из залов с прозрачными стенами.
