— Хорошо, что ты это понимаешь, — Фаул еле сдержался, чтобы не усмехнуться. Димьен и так себя накрутил. Не исключено, что и Менестрес уже в курсе.
— Угу. Но такая сила! Просто невероятно!
— Вымуштрованные способности, помноженные на опыт.
— Как думаешь, он согласится дать несколько уроков? — вдруг спросил телохранитель.
— Тебе?
— Да.
— А не боишься, что убьет?
— Скорее нет. Не сделал же он этого сегодня.
— Хм… логика есть. Но пока лучше не упоминай об этом. Деймосу есть о чем подумать и без этого.
— Ты предложил ему лечение?
— Да. Один из самых сильных его способов, — Фаул не стал распространяться, что ему до сих пор немного не по себе от того, что он увидел и впитал.
— Тогда удачи тебе.
— Спасибо.
На этом их разговор исчерпал себя, и они разошлись каждый по своим делам. Фаул отправился прямиком к Владычице Ночи.
Королева словно ждала его, и сразу после приветствия спросила:
— Как там Деймос?
— Так вы уже знаете?
— Мне хотелось бы услышать твою версию. Ты не был вовлечен непосредственно в происходящее и, уверена, заметил больше.
— Вы невероятно проницательны, госпожа.
— Будет тебе, рассказывай.
И Фаул рассказал, ничего не утаивая. Да и зачем? Каждая мелочь в таком щекотливом деле могла сыграть роковую роль, и лучше предотвратить это, чем бороться с последствиями.
После того, как Фаул закончил рассказ, Менестрес выглядела задумчивой. Далеко не сразу она ответила:
— Хорошо, что вы поговорили с Деймосом на эту тему.
— Вы не считаете разговор преждевременным?
— Возможно. Но, при сложившихся обстоятельствах, это наилучший выход. Особенно, если он отнесся к этому спокойно.
— Внешне — да. Но Деймос вообще мужчина очень уравновешенный, и редко когда просто выдает эмоции.
— В него слишком хорошо вдолбили это.
— Знаю, теперь уж точно. Слишком глубоко заглянул. Это ужасно.
— Теперь понимаешь, почему я удивилась, что Деймос все еще такой… мирный?
— Да. Идеальная машина для убийства, ему нравится мастерство воина, но садизм так и не прижился, вместо него лишь огромное чувство вины.
— Именно. Не будь его, Деймос вполне мог бы стать мечом правосудия. Но… не в нынешнем состоянии.
— Я постараюсь уговорить его на обряд. Без него я не многое могу сделать с таким тяжелым случаем. Возможно, будь я Черным Принцем…
— Ты станешь им, но не сразу. Твой род силы зреет медленно, та как требует большей… затратности. Ведь ваш клан едва ли не единственный, кто может питаться тем, что остальные с трудом переваривают.
— Я знаю. Если бы не один неразумный поступок в прошлом, нас вообще могло бы не быть.
— Никогда не стоит недооценивать фактор случайности, — улыбнулась Менестрес. — И та же случайность вмешалась и в жизнь Деймоса, столкнув его с нами.
Фаул умолчал о том, что думает, Владычица Ночи иногда твердой рукой корректирует эту самую случайность. Вместо этого он счел нужным предупредить:
— Мне кажется, скоро Деймос сам придет к вам за советом.
— Что ж, рада буду выслушать.
* * *
Тот, кто занимал сейчас мысли столь многих, сам предавался размышлениям. Не самым радостным. Воспоминания о прошлом вообще не отличались позитивностью, тем более, когда их так неудачно разбередили.
Как ни странно, но сейчас было легче, чем обычно. Видимо, Фаулу и, правда, удалось что-то сделать.
Произошедшее Деймос мог описать только одним словом — странно. Ему довелось испытать многое. И пытки, и ласки. Но подобный поцелуй (а как еще назвать такой… контакт?) не походил ни на что. Разве что на моменты, когда из него пили кровь, да и то отдаленно.
Вместе с этим был и еще один момент, куда более интимный — тело Деймоса соскучилось по контактам подобного рода. А в последний раз такую жажду пробуждал Фуар. Именно этот несчастный юноша, принц-раб. Та вампирша, Церес, была хороша, но слишком уж напоминала многочисленных жен. Он ее даже не вспоминал.
Осмыслив собственные ощущения, Деймос вовсе не собирался терзаться по этому поводу. Просто удивился себе. Куда больше беспокоило другое.
Фаул предлагал помощь. Не эфемерную, а довольно конкретную, часть которой он даже продемонстрировал. Вот только демонстрация больше смутила, чем объяснила. И если он примет помощь, то это свяжет его с Фаулом.
Не то, чтобы Деймосу так уж было что терять. Он и так долго прожил свободным, и натворил за эту свободу такого, что и не расплатиться! Скорее вампира смущало то, что он ищет лекарство, а не покаяния.
Пусть все сколь угодно долго убеждают, что вина его невелика. Себя-то не обманешь! Перед глазами до сих пор стоят реки крови и горы трупов.
Но что будет, если он откажется от помощи? Менестрес опасается, что он может сойти с ума или уйти от мира. Интересно, что хуже? Но если он сойдет с ума, то может выпустить все то, что клокочет внутри, и может выйти даже хуже, чем тогда, с Димьеном. Этого Деймос никак не мог допустить!
* * *
Два дня Деймос не выходил из своих покоев и ни с кем не разговаривал, хотя и от пищи не отказывался. Менестрес велела всем домочадцам не докучать мужчине. А через два дня он пришел к ней сам. Непривычно тихий и задумчивый, а не замкнутый.
— Могу я поговорить с вами, госпожа?
— Да, конечно. Всегда. Присаживайся, прошу.
— Фаул не так давно сделал мне одно предложение.
— Знаю. Волнуясь, правильно ли поступил, он рассказал мне.
— Что ж, так даже легче.
— Тебя что-то смущает в нем или есть дополнительные вопросы?
— Наверное, оба варианта.
— Тогда начнем по порядку. То, что предложил Фаул, действительно может помочь справиться с твоей меланхолией. Не сразу, но со временем. К сожалению, я сама не могу прибегнуть к такому способу.
— Вы — королева, и не должны связываться с тем, кто вам не предназначен, — просто заметил Деймос.
— Спасибо за понимание. Ты очень проницателен.
На это мужчина лишь пожал плечами. В конце концов, он и сам долгое время правил. Тем временем Менестрес продолжила:
— Нет, я нисколько не принижаю твою значимость. У меня слишком много обязанностей, а чтобы ты смог обрести мир с самим собой, рядом нужен кто-то менее… занятой.
— А вы тоже можете так же, как Фаул?
— Поглощать эмоции? Да. Но у него это клановая способность, развиваемая тысячелетиями. Так что и результат будет выше при меньших затратах.
— Он просто заберет мои эмоции?
— Не совсем так. Скорее твои чувства от этих эмоций. Воспоминания прошлого утратят остроту и перестанут причинять боль.
