— Ты обманул меня, Мъяонель! Ты знал, что уговорами невозможно увести моего сына из королевства, которое создает он своими мечтами! Исполни наш договор и верни мне моего сына!
Сказал ему Мъяонель:
— Разве об этом был наш договор? Я обещал привести тебя в Царство Безумия — и привел. Более нет у меня перед тобой никаких обязательств.
— Будь ты проклят, — сказал ему тогда старик, — за этот обман.
Молвил Мъяонель:
— Несправедливы твои слова. Исполнил я наш договор.
Крикнул тогда старик:
— Взываю к твоему милосердию! Прошу — без всякого договора помоги мне вернуть моего сына.
— Благодеяние, оказанное одному человеку, может обернуться для другого жестокостью, — сказал Мъяонель. — Для чего мне лишать человека, называемого Тедорихом, всего, что ему дорого, тебе в угоду? Разве он несчастлив?
Сказал старик:
— Фальшивое это счастье. Общается он лишь с порождениями собственной мысли и повелевает не людьми, но иллюзиями.
Рассмеялся Мъяонель, услышав эти слова:
— Неужели ты полагаешь, — спросил он старика, — что мир, в котором ты жил прежде, чем-то отличается от мира, в котором обитает Тедорих? Уверен ли ты, что существовало еще хоть что-то, кроме большой библиотеки, которую ты видел вокруг себя, или твоего кабинета, в котором ты работал, или улицы, по которой ты прогуливался? Уверен ли ты, что во время этой прогулки дома за твоей спиной не оплывались и не текли, подобно расплавленному воску?
Сказал старик:
— Не пытайся свести меня с ума, Владыка Безумия. Я твердо знаю, что мир, в котором я обитал прежде — реален, и ты никак не убедишь меня в обратном.
Сказал Мъяонель:
— Не кажется ли тебе, что твои слова чем-то похожи на то, что говорил тебе Тедорих?
Сказал ему старик:
— Пусть будет так, Мъяонель. Но я-то могу видеть Царство Безумия, а он не мог оторваться от иллюзии, что была у него перед глазами.
Спросил его Мъяонель:
— Не потому ли это, что ты, а не он, в свое время открыл Книгу Безумия?
Сказал старик:
— Кто же тогда Тедорих и откуда я знаю о нем? Не найдется у тебя на это никакого ответа!
Сказал Мъяонель:
— Ты рассказал Тедориху некую историю — позволь, я расскажу тебе другую. Жил некий человек, и был вокруг него мир, который он творил собственным воображением — полагая, впрочем, что ничего не творит, но просто живет в своем мире. Жил он там долго, и было у него двое сыновей. Один из них был талантлив и красив, второй же не обладал ни красотой, ни талантом. Однако человек, сотворивший их обоих своим воображением, в глубине сердца больше любил того, кто не обладал никакими талантами — без всякой причины, ибо для любви не нужны причины. Столь сильно он любил его и столь сильно желал, чтобы его сын приобрел хоть что-то, чем смог бы гордиться (ибо видел он тоску на лице своего сына, когда тот созерцал чужие таланты), что незаметно часть души отца перешла в сына. Тогда сын ушел из мира отца и создал собственный мир. Однако отцу стало одиноко без него — кроме того, ощутил он в себе некий недостаток, образовавшийся после того, как потерял часть своей души. Тогда он заключил сделку с одним из Владык Безумия и пришел в мир своего сына, чтобы вернуть его в свой — но сын его не согласился на это.
Сказал Мъяонелю старик:
— Ты лжешь, и знаешь, что лжешь. То говоришь ты, что это я открыл Книгу Безумия, то утверждаешь, что я заключил с тобой сделку, чтобы вернуть себе часть души. Что еще сочинишь ты, чтобы поиздеваться надо мной?
Сказал Мъяонель:
— Две эти истории, да еще та, которую ты рассказал Тедориху — суть одно целое. Теперь я расскажу тебе четвертую историю — и последнюю. В неком королевстве правил могучий король. Был он силен, мудр и справедлив. Подданные его были довольны его правлением и благословляли короля, за исключением одного грязного нищего, чье сердце терзала зависть и злоба. Даже и душу готов был продать этот нищий, лишь бы на мгновение ощутить свое превосходство над королем и всеми его подданными. Столь сильна была его злоба и зависть к чужому счастью, что помрачился разум у этого нищего, и стал вотчиной Владык Безумия.
А следует сказать, что далеко-далеко от того королевства, где жили и старик-нищий, и король, и его подданные, произошла война меж Обладающими Силой. В той войне погиб один из Обладающих, однако враги не сумели уничтожить его до конца. В подобном случае Обладающий может возродиться там, где сильна его Сила: повелитель водной стихии выйдет из моря или озера, повелитель огня — из пламени, повелитель воздуха — из воздушных потоков, повелитель молний… кхм… из молнии. А сила погибшего в той войне проистекала из Царства Бреда.
И вот, возродился он из разума безумного нищего, и, в награду за эту невольную услугу, позволил нищему ненадолго ощутить себя кем-то большим, чем тот являлся на самом деле, позволил почувствовать, будто знает этот нищий некую истину о природе мира, в котором находится, и наделил его осознанием, будто есть у него некое важное и ответственное дело в этом мире — куда как более важное, чем войны и государственные заботы тамошнего монарха. Однако оказалось, что быстро разонравился нищему этот подарок.
И пока тело его, грязное, вшивое, старое, покрытое язвами и болячками, лежало в канаве, ум нищего оторвался от тела и побежал к Мъяонелю, громко крича, все еще пребывая в уверенности, что знает истину: «Ты обманул меня, Мъяонель!.. Исполни наш договор! Исполни еще несколько других моих желаний!..» Но сказал я ему: «Разве об этом был наш договор? Я обещал привести тебя в Царство Безумия — и привел. Более нет у меня перед тобой никаких обязательств…»
ДРОУ
(история восемнадцатая)
У одного богатого поселянина была дочь по имени Рея. Раз пошла она со своими подругами в лес для того, чтобы погадать у колодца, каков будет ее суженый.
Темна была вода в этом колодце и далеко не всегда отражала облик того, кто смотрел в него. Говорили, что пугающие видения открываются старикам, когда те смотрят в колодец, а юноши и девушки, заглянувшие в него, могут узнать свою судьбу. Никто не знал, откуда этот колодец взялся в лесу, и кто, и для какой надобности сделал его, и кто первый открыл его волшебные свойства — но вот уже не одно поколение тайно друг от друга пробирались к колодцу юноши и девушки, и глядели вниз, желая увидеть, какое их ждет будущее и с кем им предстоит разделить свою судьбу. И ходило поверье, что если не увидят они там ничего, даже и собственного отражения, то скорая смерть ждет их.
И вот, заглянули в колодец все подруги Реи — и увидели там кто себя саму, кто образы, слишком размытые и быстрые, чтобы можно было доподлинно разглядеть их, кто странные картины, смысл которых был непонятен, а кто и отражения незнакомых мужчин. Одна лишь Рея не заглянула в колодец, хотя ей и сильно хотелось этого — но она боялась не увидеть ничего, или увидеть урода или старика — казалось ей, что тогда, горюй-не горюй, плачь-не плачь, но брака с ним будет уже не избежать.
