к минимуму вероятность того, что послушницы выпотрошат друг друга. Нона подошла и встала рядом с Клерой и Кетти.
Сестра Сало всегда отличалась какой-то неподвижностью. На уроках меч-кулака Нона часто начинала и заканчивала схватку только для того, чтобы найти монахиню в той же самой позе, наблюдающей, словно ее плоть была неодушевленной, и она была вырезана из нее, а не выращена. Но сегодня она расхаживала взад и вперед, поглядывая на окна. Длинными, быстрыми шагами, нетерпеливыми и крутящимися, она шла, поворачивалась и опять шла.
Прежде чем послушницы собрались и выстроились в шеренгу, главные двери открылись, и Сестра Колесо проскользнула внутрь, конус ее головного убора заскрежетал по дереву. Она стояла у дверей и, казалось, пристально смотрела на всех в зале.
— Некоторые из вас видели его раньше, большинство — нет. — Сестра Сало подняла меч, когда они поспешили занять свои позиции. — Вы не получите его, пока не закончите этот класс — и все остальные Серые классы – и не придете ко мне снова в Мистическом Классе. Но если вы станете боевыми сестрами, то именно с помощью такого оружия вам, возможно, придется направлять волю Предка. Молитесь, чтобы вам никогда не пришлось использовать его, но знайте, что было очень мало сестер, которые выбрали красный и сохранили свой клинок незапятнанным.
— Запятнали? — Клера попыталась проглотить вопрос, но он все равно вырвался.
— Кровь — это всегда неудача. — Взгляд сестры Сало метнулся к Ноне. — Часто это неудача сестры, которая держит меч. Иногда тех, кто посылает ее участвовать в конфликте. А иногда неудача лежит в прошлом, в руках того, кто упустил возможность для мира, кто видел шанс предотвратить отдаленное насилие и не воспользовался им... или вообще не сумел увидеть шанс. — Она вернула меч в ножны на бедре. — В Красном Классе — два года для большинства из вас — я научила вас рукопашному бою. Одна из причин, по которой я сделала вас опасными без всякого оружия — и буду продолжать эти тренировки, — заключается в том, что у вас должна быть альтернатива этому. — Она хлопнула себя по бедру. — Вас могут призвать насаждать авторитет и волю церкви. Будет лучше, если вы сделаете это таким образом, который разрешит преступнику увидеть свои заблуждения, а не содержимое своего тела. Меч — это окончательное решение. — Сестра Сало оглядела их ряды, словно рассматривая фрукты на рынке и не находя ничего подходящего по ее меркам. — Сегодня ножи — тренировочные клинки. Вооружайтесь сами. Бегите, но помните, где ваш клинок и что он рассечет, если вы упадете.
Послушницы бросились бежать, песок рассыпался под босыми ногами. Нона замыкала шествие, прихрамывая, чтобы пощадить нежную плоть, уже превратившуюся в синяк. Дарла была уроком сама по себе. Застигни гиганта врасплох, и ты можешь одним ударом свалить Раймела Таксиса. Позволь гиганту застать врасплох тебя, и твои возможности могут сойти на нет.
Когда она повернула туда, где коридор разделялся, — раздевалка налево, склад направо, — Нона заметила фигуру в темном коридоре, который продолжался до комнаты мечей. Она выглядела очень похожей на Чайник, но в ее суровом взгляде не было и намека на юмор монахини.
— Она тебе голову побреет! — Клера выбежала из склада с длинным ножом в руке, когда Нона подошла к двери.
К тому времени, когда Нона пробилась сквозь толпу послушниц, толпившихся у дверей с кинжалами в руках, комната уже опустела. Было неясно, откуда девочки взяли свои ножи: в дальнем конце комнаты на полках выстроились ошеломляющие ряды оружия, рукоятки которого ожидали, когда их возьмут. Нона прошла мимо стеллажей. Мечи разной длины и веса, топоры с длинными рукоятями, ледорубы, кривые кинжалы, метательные ножи, стилеты, смертоносные шипы... Она поспешила в самый дальний угол, опустилась на колени и протянула руку под самую нижнюю полку. Иногда в таких местах прятались зоб-пауки, но у нее не было времени на осторожность. Ее пальцы нащупали только пустоту, и на мгновение ей показалось, что его кто-то нашел. Она прижала щеку к краю полки, еще раз вытянула руку и нащупала рукоять. Рывок высвободил его.
Нона побежала назад с ножом в руке, тем самым, который Ара воткнула ей в подушку в свою первую ночь. Еще до того, как они стали... почти... подругами. Нож стоял между ними уже два года, между Избранной и ее Щитом, они никогда не говорили о нем, никогда не упоминали, и от этого он становился еще острее. Она бежала по темному коридору так быстро, как только позволяли ее раны, преследуемая призраками той далекой ночи, их шаги следовали за ней по пятам.
Остальные выстроились в ряд и были готовы, Сестра Сало наблюдала за туннелем, когда Нона выбежала из него и, поморщившись, остановилась.
— Я повторяю этот урок для каждой послушницы, которая присоединится к Серому Классу. Прежде чем вы уйдете, вы услышите его дюжину раз, и все же этого будет недостаточно. — Сестра Сало жестом пригласила Нону занять свое место в конце группы.
— Да, Госпожа Меч. — Нона присоединилась к хору.
— Это. — Сестра Сало подняла собственный нож. — Это великий уравнитель. Голыми руками трудно вывести противника из строя – еще труднее убить его. Несмотря на все, чему я вас научила, без оружия вас может победить значительно менее искусный противник, если он весит вдвое больше вас, покрыт мускулами и в четыре раза сильнее вас. Я говорю здесь об обычном городском гвардейце. Не переоценивайте, как много будет стоить ваша подготовка в неравном соревновании. В таких обстоятельствах вас может спасти только ваша готовность быстро перейти к самой жестокой тактике. Глаза, пах, горло.
Сестра Колесо отошла от двери, медленно, неуклюже продвигаясь вдоль дальней стены, поглядывая на послушниц, окна и двери. Сестра Сала продолжала, как будто той здесь и не было:
— Острая кромка, однако, лишает противника многих преимуществ в силе и размерах. Ни один мускул, каким бы твердым или толстым он ни был, не остановит удар меча. Острая кромка, ударившая по шее, положит конец любому состязанию, и быстро. Острая кромка, ударившая по руке или ноге,
