– Великий регент, если бы ты действительно был из числа этих восточных магов – то есть жрецов Ахурамазды, – то вряд ли стал бы так говорить.
Скорее всего, ты сказал бы, что там не может быть единственного бога, а подобно тому, как и в Спарте существуют два царя, должны быть два божества.
Регент молча протянул свою чашу, и Тизамен налил ему вина.
– Почему ты так считаешь, господин мой? – спросил меня Тизамен.
– Я так не считаю, но предполагаю, что именно так говорил бы восточный маг. И вот чем он подкрепил бы свои слова: в мире существует Добро, а значит, есть и добрый бог, мудрый правитель. Но там существует и Зло, так что должен обязательно быть и злой правитель, злое божество. Один как бы является условием для существования другого. Не может Добро существовать без Зла, как и Зло – без Добра.
– А вот нам здесь хорошо известно, – заметил регент, – что одни и те же боги частенько творят и добро и зло, как и люди порой бывают хороши, а порой – дурны.
– На это, великий регент, тот маг возразил бы так: тогда я назову Добром хорошего Ахурамазду, а Злом – плохого Ангра Манью. И если Добро – это действительно хорошо, то разве не будет плохим, а стало быть, отличным от него. Зло?
Регент кивнул, соглашаясь, однако сказал:
– И все же твои слова не объясняют существования других богов. А как же боги земли, огня, ветра и так далее?
Тизамен кивнул и наклонился ко мне поближе, чтобы лучше слышать.
– Ну, об этом я могу говорить и от своего имени, – начал я, – и от имени того восточного мага. Мне кажется невозможным, чтобы Добро существовало без Зла, а Зло без Добра. Ведь только слепому кажется, что всегда ночь и дня не бывает, верно? И по-моему, если Ахурамазда…
Тут в шатер вошел гоплит из охраны регента, и я умолк.
– Капитан прибыл, господин мой, – сообщил гоплит.
– Придется ему подождать, – сказал регент, а мне повелел:
– Продолжай, Латро.
– Если Ахурамазда существует, господин мой, то все на свете в итоге служит ему. И могучий дуб, и мышь, что грызет корни этого дуба. Без дубов не существовало бы мышей, без мышей не было бы кошек, а без кошек не стало бы дубов. Но почему бы этому богу не иметь и более могущественных, чем дубы и люди, слуг? Разумеется, он должен их иметь, ибо пропасть между Ахурамаздой, людьми и дубами слишком велика! Мы знаем: у каждого царя есть главный министр, чья власть лишь чуть-чуть меньше царской, и у таких министров есть свои подчиненные, тоже министры и тоже облеченные властью.
Кроме того, осмелюсь заметить, само существование солнца, луны, земли, огня и воды – это не подлежащие сомнению факты.
– Однако же существование Ахурамазды – факт отнюдь не неоспоримый.
Допей свое вино.
Я допил и сказал:
– Великий регент, представь себе такой большой город, как, например, Сузы. В центре города стоит огромный царский дворец. А за дворцовой стеной сидит на корточках жалкий мальчишка-нищий, и этот мальчишка – я.
– А Ахурамазда – самый главный и сидит на троне в этом дворце?
Я покачал головой:
– Нет, господин мой. По крайней мере, для меня, Латро, или для того мальчишки-нищего. Для нас самые главные во дворце – слуги. Они и правят там. Вот, например, как-то раз повар кинул мне кусок мяса, а поваренок дал хлеба. А однажды я даже собственными глазами видел постельничего, господин мой! Вот уж у кого действительно власть в руках!
Регент встал. Тотчас вскочил и Тизамен, и я следом за ним.
– Все верно – по крайней мере, для мальчишки-нищего, – сказал регент. – Хотя, видимо, сам постельничий себя в царском дворце повелителем не чувствует. Мы еще поговорим с тобой об этом, Латро, когда ты вернешься из Сеста. Хочешь посмотреть на свой корабль?
– Да, очень, даже если это тот самый, на котором мы сюда приплыли! Я-то все позабыл, но Ио говорит, что мы приплыли сюда на корабле.
– Нет, это один из кораблей, на которых сюда приплыли мы, – пояснил Павсаний, и мы вышли на свежий воздух из душного шатра, где все пропиталось ароматами благовоний. В ночном воздухе чувствовались куда более тонкие ароматы – цветущих растений и моря. – А тот, на котором приплыли вы с Ио, я отправляю назад, в Олимпию. В Сест вы с Пасикратом поплывете на другом корабле.
Снаружи регента ждали гоплит и еще какой-то мужчина.
– Ты капитан Непос? – спросил Павсаний.
Мужчина шагнул вперед и низко поклонился. Седые волосы его блеснули в лунном свете, точно морская пена.
– Ты хорошо понял свое задание и согласен с ним?
– Да. Я должен отвезти сто спартанцев и двести семьдесят рабов в Сест.
И еще одну женщину, которая желает отдельную каюту.
– И еще девочку-рабыню, – подсказал ему регент. – Она поплывет вместе с этим рабом.
– Мы можем занять одну каюту, – сказал я. – Или же спать на палубе, если места в каюте не найдется.
Капитан покачал головой.
– Почти всем придется спать на палубе, на судне и так повернуться будет негде, – сказал он.
– Но ты сумеешь разместить всех воинов? – спросил регент. – С едой и со снаряжением?
– Да, господин мой, только без особых удобств.
– Им особые удобства и не требуются. Тебе известно, что у тебя не будет возможности войти в гавань Сеста? Город осажден, а остальные порты Херсонеса все еще в руках Великого царя.
– Хорошо, я причалю на этой стороне, – закивал капитан, – а их переправлю на лодках. Так безопаснее.
– Хорошо. Что ж, пойдем с нами. Я обещал показать твой корабль Латро, так что уж ты сам укажи, который из них твой. – Регент оглянулся, однако Тизамен куда-то исчез. Гоплит предложил поискать его, однако Павсаний покачал головой. – Приходится предоставлять таким людям, как мой Тизамен, некоторую свободу, если хочешь, чтобы они оставались при тебе. – И уже на ходу добавил, обращаясь ко мне:
– Он, должно быть, просто хочет пощадить свои старые ноги. Знаешь, нам пришлось сделать его полноправным спартиатом, чтобы он помог нам в битве при Платеях, хотя он никакой не спартанец.
Месяц висел совсем низко и очень напоминал мой меч Фалькату. Ночь была звездной. Мы взобрались на утес, откуда была отлично видна небольшая гавань.
– Вон моя "Навзикая" [147], – гордо объявил капитан. – Она ближе всего ко входу в бухту. – Его корабль казался лишь черным силуэтом на темной воде, однако мне сразу же захотелось очутиться на палубе, ибо здесь мне искать было нечего.
