В белой бутыли хранилась трижды очищенная вода, которую Вельстил кипятил в специально подготовленном медном сосуде всякий раз, когда у него появлялась возможность обновить содержимое бутыли. Он выдернул пробку и налил в чашу воды — ровно до середины.
Затем Вельстил перекатил матроса на спину. Как много жизненной силы терялось при простом высасывании крови и как мало ее на самом деле получал вампир! Способ Вельстил а был куда более эффективен и куда менее отвратителен. Он вынул кинжал, проколол кожу на запястье матроса и подождал, пока на лезвии кинжала не соберется лужица крови. Наклонив лезвие, Вельстил уронил в чашу одну-единственную каплю ярко-красной влаги.
Кровь начала растворяться, и он запел заклинание.
Воздух вокруг него налился пустынным жаром, но сам Вельстил ощущал, что он становится все влажнее — куда влажнее, чем бывало даже в сыром климате Древинки. Кожа на лице матроса начала стремительно иссыхать, съеживаться и в конце концов, потрескавшись, лопнула. Когда сердце жертвы остановилось, Вельстил тоже прервал свой напев. Матрос был совершенно пуст. Даже его глаза высохли бесследно, остались лишь пустые, обтянутые кожей глазницы.
Вода в чаше поднялась до краев и приобрела такой темно-красный цвет, что ограниченное зрение смертного сочло бы ее просто черной. Вельстил бережно снял чашу с треножника, запрокинул голову и вылил себе в рот ее содержимое.
Поглощать такое количество жизненной силы в ее чистом виде было не очень-то приятно. На вкус она сильно отдавала железом и оседала на языке жгучей солью. Затем струя влаги достигла его желудка и мгновенно разошлась по всему телу.
Вельстил дрожащей рукой поставил чашу на место, затем с силой уперся обеими ладонями в землю, чтобы сохранить равновесие. В юности он как-то пошел е "капитаном отцовской стражи в таверну и там выпил первую в своей жизни кружку крепкого пива. Это было приятно до тех пор, пока он не попытался слишком быстро встать. То, что он выпил сейчас, было намного крепче, и ему пришлось переждать, не поднимаясь на ноги, пока наихудшие ощущения не останутся позади.
Когда Вельстил снял чашу с треножника, чтобы вернуть ее в шкатулку, она уже была внутри совершенно сухой и чистой — ни малейшего намека на то, что в нее недавно что-то наливали. Вслед за чашей он убрал в шкатулку железные стержни и белую глиняную бутыль.
Мертвый матрос весил куда меньше, чем при жизни. Вельстил закатал мертвеца в его же плащ. Река протекала совсем неподалеку отсюда. На берегу Вельстил задержался, чтобы набрать камней и хорошенько набить ими одежду матроса. Убедившись, что на пристани нет ни души, он отволок тело к самому краю причала и без особого труда столкнул в Вудрашк.
Затем Вельстил вернулся на безлюдный берег и долго стоял там, мучимый давно и хорошо знакомым чувством — отвращением к самому себе. Впрочем, то, что он сумел получить всю, до последней капли, силу смертного, позволит ему обойтись без кормления еще самое меньшее две недели, а может быть, и дольше. Нескоро еще он ощутит необходимость подкрепиться — и это, по крайней мере, отчасти его утешало.
Закрыв глаза, Вельстил без особой охоты возблагодарил черно-чешуйчатого повелителя своих снов за помощь и за указание пути. Скоро, очень скоро Магьер наконец завершит свои бесплодные поиски и направится на север, ведя его к артефакту, по сравнению с которым все изобретения Вельстила просто жалкие поделки.
И вот тогда ему больше никогда не нужно будет кормиться.
На обратном пути Вельстил не стал надевать плащ — его прежде нужно будет отдать в стирку. Вернувшись в свою комнату, он обнаружил, что Чейн так и сидит за столиком с пером в руке, заправив за ухо длинную каштановую прядь.
В дальнем углу комнаты стояло на подставке большое овальное зеркало, и Вельстил, остановившись перед ним, долго и придирчиво изучал свое отражение. Глаза у него были ясные, бодрые, на лице ни тени усталости.
— Ты выглядишь намного лучше, — заметил Чейн. — А то я уже за тебя беспокоился.
Вельстил подавил желание скорчить брезгливую гримасу. Чейн, вероятно, считает, что он прокусил горло какому-нибудь полунищему крестьянину. Ну да пусть себе считает, что хочет.
Вельстил вновь уселся в кресло у огня.
— О чем ты уже написал? Я прожил в этой стране много лет. Возможно, кое о чем я мог бы поведать тебе поподробнее.
Чейн изогнул бровь:
— В самом деле? Что ж, не мог бы ты рассказать мне, как аристократические дома совместно выбирают нового верховного князя?
Вельстила вдруг охватило приятное волнение — и от наслаждения при мысли о предстоящей беседе, и оттого, что Чейн не скрывал искреннего научного интереса к ее теме. Вельстил развернул кресло, чтобы оказаться лицом к лицу со своим спутником, и остаток ночи они провели, погрузившись с головой в политическую историю Древинки.
* * *
Лисил, притаившийся за конюшней рядом с замком, чувствовал, как растет в нем беспокойство. Впрочем, это ведь была его собственная идея. Волосы он упрятал под шлем, лицо вымазал грязью, а поверх кожаного доспеха надел алый плащ.
— Ты просто замечательно выглядишь, — заверила его Винн. — Шлем затеняет глаза, а стражники Верени наверняка устали от долгих дежурств, ведь у них сейчас прибавилось работы. Сомневаюсь, чтобы они все знали друг друга в лицо.
Уверенность Винн нервировала полуэльфа почти так же сильно, как противодействие Магьер его планам. Малец сидел рядом с Хранительницей, а она держала мешок, собранный Лисилом. В этом мешке лежало то, что может им пригодиться, когда они проникнут в замок, в том числе коробка со снаряжением анмаглахка и тонкая веревка. Свои клинки Лисил оставил в трактире, рассудив, что их необычная форма может привлечь к нему ненужное внимание. Взамен он упрятал в рукава стилеты и сунул по кинжалу за голенища сапог.
Магьер окинула его оценивающим взглядом и отстегнула с пояса свою саблю:
— Вот, надень. Все стражники вооружены.
— Я и так вооружен, — возразил Лисил.
— Но у них оружие на виду, — проворчала она.
— А… ну да. — Он пристегнул саблю к поясу. — Я покажу вам, где находится люк, но вы не сможете просто сидеть возле него и ждать, когда я появлюсь. Вдруг вас кто-нибудь заметит?
Он проскользнул на улицу, которая тянулась вдоль стены замка, и подвел своих спутников к тому месту, где улица упиралась в подножие угловой башни, смотревшей на реку.
— И вот этим-то путем предлагается удирать нобилям? — скептически осведомилась Магьер.
— Да, и у них, между прочим, будет неплохой шанс спастись. — Лисил приложил ладонь к стене, к тому месту, где — он точно знал — находится потайной вход. — Во-первых, по реке — она достаточно близко. Во-вторых, если водный путь блокирован, всегда можно через соседние здания пробраться в город. Видишь, где сейчас моя рука?
