— Но мне удалось добыть горстку яиц этих прелестных существ, и я вывел и вырастил этого малого, который сначала был не больше моего мизинца. О, но я вижу, он вас заметил. Ладно, хватит болтовни, мистер Костиген. Простите болтливого старика. Я буду молча наблюдать, как вы и мой любимец будете постепенно узнавать друг друга.
Последние слова Хозяина Костиген проигнорировал. Он полностью переключил внимание на монстра, извивающегося в воде и ищущего его. Теперь Костиген мог сказать, что монстр ощущал его присутствие. Он лежал в воде почти неподвижно, шевеля самыми нижними щупальцами.
Хлопнув щупальцами, как бы предупреждая противника, монстр бросился вперед, лязгая треугольными зубами.
Костиген позволил себе опуститься на несколько дюймов, необходимых для того, чтобы твердо стоять на песке, после чего отскочил в сторону и нанес монстру сильный удар кулаком. Жуткая морда — сплошной зубастый рот с присосками — шмякнулась о стену арены. Этот удар мог бы сломать спинной хребет любому человеку или животному, но на монстра он, казалось, не подействовал. С помощью извилистых движений щупальцев огромное существо отступило на несколько футов и снова начало жутковатые поиски своего противника.
Стивен Костиген оглядывался по сторонам, ища какой-нибудь предмет, который можно использовать в качестве оружия против монстра. Но он видел только арену, волнистые стены, зрительскую ложу, в которой сидели злорадствующий Катулос и одурманенная наркотиками Зулейха, и скользящего по воде монстра.
Монстр снова бросился через водное пространство, и Костиген заранее увернулся, но на этот раз чуть медленнее, так как нога соскользнула с опоры. Монстр не ударил изо всей силы, а лишь нанес скользящий удар головой, оказавшейся неожиданно жесткой и костистой. Когда монстр отскользнул, Костиген ощутил тупую боль в боку. Взглянув вниз, он обнаружил, что скользящий удар не на шутку ушиб ему ребра, а одно, может быть, даже сломал. А присосок, которому не удалось вонзиться в его тело, оставил тем не менее отвратительный овальный бесцветный след.
Монстр кружил, готовясь к следующему нападению, но Костиген отплыл в сторону и схватил монстра за извивающиеся щупальца. Чудовище боролось, корчилось, пытаясь повернуть к Костигену смертоносную голову, но, как бы монстр не бился, Костиген не сдавался, отчаянно цепляясь за скользкие, похожие на кнуты, щупальца.
Костиген пытался пробиться сквозь них к телу монстра, но монстр корчился, извивался и брыкался, как разъяренный полудикий пони. Костиген отчаянно цеплялся, но в конце концов был отброшен. Прислонившись к стене арены, он осторожно ждал, что предпримет монстр, но его противник тоже отступил и теперь находился на полпути к противоположной стороне арены. На губах Костигена появилась чуть заметная улыбка. Он понял, что ему удалось пробудить нечто похожее на страх в одноклеточном мозгу этого примитивного дикого чудовища.
Битва еще далеко не закончилась, но Костиген знал, что первый раунд он выиграл. Он позволил себе роскошь бросить взгляд в зрительскую ложу. Катулос пристально следил за ходом битвы. Костиген снова посмотрел на своего противника. Монстр готовился к следующему скачку, но Костиген уже давно уяснил, что путь к победе заключается не в том, чтобы ждать атаки противника, а в том, чтобы самому нанести сокрушительный удар.
Он плотно подтянул ноги к телу, оттолкнулся босыми ногами от стены и бросился вперед через весь бассейн. Монстр, секундой раньше кинувшийся навстречу Костигену, меньше всего ожидал, что его противник ринется вперед. Озадаченный и напуганный, монстр отступил, бесславно упустив свою жертву, и, когда отвратительное существо проносилось мимо него, Стивен Костиген нанес ему еще один сильный удар, на этот раз в то место, где костлявая голова монстра соединялась с его более мягким, мясистым телом.
Чудовище, казалось, сплющилось под ударом Костигена, быстро заскользило по воде, выпуская за собой шлейф какой-то пурпурно-черной краски.
Костиген по-волчьи оскалился.
Он медленно плыл за огромной миногой-кальмаром, набирая воздух с помощью нескольких глубоких вдохов. Приблизившись к чудовищу на расстояние нескольких ярдов, он в последний раз глубоко вдохнул и погрузился в воду. Монстр сновал взад-вперед, пытаясь наброситься на Костигена. Казалось, он пришел в замешательство и был напуган. Костиген решил, что он покалечил противника последним ударом.
Он с трудом пробирался по бледному, песчаному дну арены. Монстр находился над ним, по-видимому, не имея ни малейшего понятия, куда подевался его противник. Вдруг, словно сработал долго спящий механизм, и чудовище выпустило огромные клубы такого же пурпурно-черного непрозрачного вещества. Мгновение спустя Костиген был, как и монстр, полностью ослеплен — но он не обладал волшебным даром обнаруживать добычу без глаз.
Но Костиген уже твердо встал на песчаное дно арены и изо всех сил бросился вверх на врага. Он мысленно молил Бога, Люцифера или кого-либо еще из всесильных хоть чем-нибудь ему помочь.
В кромешной тьме он почувствовал, как его руки сжимаются вокруг отвратительного скользкого тела его противника. Одной мощной рукой он вцепился в мягкое мясистое тело монстра. Другую он протянул вперед и ухватился пальцами за костистую голову монстра, нащупав наконец место соединения головы с туловищем. Тогда он начал тянуть назад голову монстра.
Монстр в агонии бился против него своими длинными тягучими щупальцами, но так и не смог спастись от разъяренного, мускулистого американца.
Костиген тянул, монстр боролся из последних сил и, наконец, вслед за тем, как чудовище дало душераздирающий вопль — единственный звук за все время борьбы, — мягкое, мясистое тело отделилось от костлявой головы. Рванувшись в последний раз, монстр затих.
Костиген, из последних сил задержавший дыхание, поднял голову на поверхность окрасившейся в чернильный цвет воды и вдохнул долгожданный глоток воздуха. Стряхнув с глаз чернильную воду, он поднял взгляд на Желтолицего. Лицо древнего существа выражало неописуемый гнев.
С трудом увлекая за собой мясистое тело монстра, Костиген изо всех сил плыл по направлению к зрительской ложе. На страшном пергаментном лице Желтолицего теперь он прочел не только гаев, но и разочарование. Костиген отвел назад мощные мускулистые руки, все еще сжимающие скользкие останки его противника, и с огромным усилием подбросил их в воздух.
Потянув за собой свои безвольно висящие щупальца, мертвый монстр взмыл вверх, шлепнулся мокрым телом о барьер арены, затем перелетел через край и тяжело рухнул в ложу к ногам Катулоса.
