— Ему не следовало этого делать, — мягко произнесла Кейт Уэнджер.
— Нет, следовало, — возразил Нед.
Она опять сердито посмотрела на него.
— Значит, твоя тетя, — сказала она с необоснованным гневом, — была права. Мужчины — глупцы.
— Я пытаюсь не быть глупцом, — ответил Нед.
— Даже не начинай со мной, Нед Марринер.
Чье-то присутствие, голос позади них:
— Будь справедлива. Он довольно успешно справлялся.
К ним подошел Фелан.
— Мы вас не слышали, — сказала Кейт.
Человек, которого они впервые увидели в баптистерии, пожал плечом. Второе, под курткой, должно быть, забинтовано, понял Нед. А куртка порвана. Слишком темно, не разглядеть.
— У меня было время научиться двигаться так, чтобы никто не слышал, — ответил Фелан. — Я пришел попрощаться.
— Хорошо воспитаны? — спросила Кейт.
— Когда-то — да. — Он поколебался. — В Фокайе.
— Я знаю. Я смотрела. Восточная Греция. Но вас звали не Протис?
Он покачал головой.
— Вы помните, как были молодым? — спросил Нед. Снова молчание. Он по-доброму относится к ним, понял Нед.
— Никогда не забываешь, как был молодым, — ответил Фелан. — У вас есть что-нибудь для меня? Хоть что-нибудь?
Чтобы задать этот вопрос, ему пришлось преодолеть свою гордыню. Нед покачал головой.
— Если бы было, я бы вам сказал. Вам обоим.
Ему показалось, что на лице собеседника отразилась боль, но, возможно, это только его воображение. Цветные полосы на западе почти погасли.
— Я думал, что вы можете…
— Быть на вашей стороне?
Фелан кивнул головой.
— Ты был на моей стороне, в кафе.
— Я вам был не нужен, — ответил Нед. — Вы сказали, что с моей стороны было глупо выйти на улицу, помните?
— Помню. — Его зубы сверкнули в улыбке. — Мужчины — глупцы?
— Да. Вы слышали? — спросила Кейт.
Он снова кивнул.
— В доме и здесь. Кажется, это общее мнение.
— Как ваше плечо? — спросила Кейт.
— Так же, как его, полагаю.
— Но вам не нужно лететь.
— Нет, не нужно.
— Но вы ставите защиту, правильно? — сказал Нед. — Вы мне о ней говорили. А потом сделали это в Антремоне.
— Действительно, я научился этому, в конце концов. Так же, как он научился менять облик.
— А почему он, а не вы?
Впервые в его голосе прозвучал намек на нетерпение.
— Почему у них есть друиды и они хранят черепа своих предков и своих врагов и верят, что небо упадет и погубит мир?
Нед ничего не ответил.
— Почему мы строили акведуки и города? И театры? И арены, и бани, и дороги?
— Я понимаю. Почему вы их завоевали? Превратили в рабов? — Это спросила Кейт.
— Почему мы сумели это сделать?
— Что вы этим хотите сказать? Разные представления о мире? — спросил Нед.
Фелан кивнул. И повернулся к Кейт.
— Между прочим, он не глупец.
— Я никогда и не говорила, что он — глупец, — парировала она.
Фелан открыл рот для ответа, но не ответил. Он снова посмотрел на Неда.
— Разные представления о мире, разные подходы к власти. Ты научился ставить защиту, чтобы тебя не видели?
Нед кивнул.
— Только что.
— Не забудь снимать защиту, когда она уже не нужна. Ты сейчас остаешься невидимым. В этом нет необходимости. Это ударит по тебе рикошетом, если будешь держать защиту слишком долго. Можешь навредить себе. Я дорого заплатил за это знание.
— Серьезно? — Глупый вопрос.
Фелан кивнул.
— Это опустошает тебя, отнимает большое количество энергии, но ты даже не подозреваешь об этом.
Нед неуверенно закрыл глаза, снова посмотрел внутрь себя, увидел серебристый свет человека, с которым беседовал, и зелено-золотистый свет тети в доме наверху. Кадел уже был слишком далеко, или он поставил защиту.
Он снял свою защиту, будто мысленно разжал пальцы, и увидел, как внутри снова появилось его собственное бледное свечение.
— А, — сказал Фелан. — Это правильно. Я ухожу. Подозреваю, что это навсегда. — Он перевел взгляд с Неда на Кейт. — Хочу поблагодарить — за кафе, за Антремон.
— Вы спасли нас там, наверху, — произнесла Кейт. Он покачал головой.
— Маловероятно, чтобы он причинил вам вред на глазах у Изабель.
— Это могли сделать другие, и тогда был Белтейн, — упрямо возразила Кейт.
Фелан опять пожал плечами, одним плечом.
— Пусть будет так. Я спас вас. Это не делает меня добрым человеком.
— Я это знаю, — сказал Нед.
Фелан долгое мгновение смотрел на него.
— Ты должен понять, я не могу… соразмерить, — тихо произнес он почти в полной темноте. — Воздух, которым я дышу, — это она или моя страсть к ней.
Нед молчал. Он чувствовал, как что-то прорывается в нем изнутри, какое-то желание, томление. Последняя встреча, завершение, мир, к которому он прикоснулся и который уходил от него.
Он услышал свой голос:
— Я почувствовал ее на кладбище. Представления не имею, когда она там была. Возможно, давным-давно, как в том, другом месте, но я ее действительно почувствовал.
Внезапно Фелан весь обратился в слух.
— Сама Изабель, не просто ощущение ее?
Нед кивнул:
— Изабель.
Он сам произнес ее имя.
Мужчина поднял голову. Он смотрел вниз, на долину, словно пытаясь увидеть вдали Арль. В лунном свете он казался серой тенью, удаляющейся от них. Свет из виллы падал на траву, на каменные ступени, струился из окон, далеко от того места, где они стояли.
— Если так, то она была там теперь. Она знала Лез-Аликам. Мы все знали.
— О чем это вам говорит? — спросила Кейт, и ее голос прозвучал резко. «Она тоже понимает, что он уходит», — подумал Нед. Тот мир, который они нашли.
— Кое о чем, — ответил Фелан. И посмотрел на Неда. — Еще раз спасибо.
— Я и сам не знаю, почему это сделал.
— Я тоже не знаю, — сказал Фелан. — Потому что он мошенничал?
— Я тоже иногда мошенничаю, — признался Нед. — Я даже взял эссе у… — Он не договорил. Эта мысль показалась ему отчаянно глупой.
Он увидел, как сверкнули в темноте белые зубы.
— Возможно, я очаровал тебя своей любезностью? — рассмеялся Фелан. И покачал головой. — Я ухожу. Вспоминайте меня, если это конец.
Он повернулся и зашагал по траве. Нед обнаружил, что не может ничего сказать.
— Как же вы… Как вы попали сюда? — снова Кейт.
У Неда возникло ощущение — как тогда, в монастыре, — что она пытается удержать его здесь, удержать вопросами, не отпускать его в ночь.
— Сейчас услышите, — ответил Фелан, не оборачиваясь. Он и тогда, в монастыре, тоже не обернулся.
