— Я пойду с тобой.
— А если я снова обманываю тебя? Если там давно ждут тебя, чтобы использовать в своих целях?
Его голос был все так же бесстрастен, но я явно почувствовала сарказм. И облегченно вздохнула. Вот чего мне не хватало — я не чувствовала его, а сейчас все вернулось.
— Прости меня.
Теперь вздох вырвался у него. Он притянул меня к себе, и я прижалась к его груди.
— Я думал, ты не вернешься, — все тем же ровным голосом сказал он.
— Я люблю тебя, — повторила я. — Прости, я не ответила сразу на твое признание. Я и тогда знала, что тоже тебя люблю.
— Почему же не ответила?
— Тот день был слишком тяжелым. Сначала мне пришлось поверить в твое предательство, узнать, что тебе нужна вовсе не я сама. А потом все снова перевернулось. Я не умею так быстро перестраиваться.
— И ты меня прости. Сейчас я тоже боялся.
— Чего?
— Что ты пришла попрощаться.
— Разве ты не знал, вернусь я или нет?
— Нет. Я не смотрел наше будущее. И не собираюсь его смотреть. Твои действия не влияют на равновесие.
— Если бы я решила бросить тебя, я бы точно не пришла, — я позволила своим рукам скользнуть под его рубашку. — Потому что тогда я бы не смогла уйти.
На его губах заиграла усмешка:
— Вот что тебе от меня нужно…
— Это ты первый все начал еще пять лет назад, — откликнулась я и начала расстегивать пуговицы рубашки.
— Мне надо было отбить тебя у Терса, это был самый действенный способ, — он чуть приподнялся и подпер голову рукой. Никаких ответных действий он не предпринимал, только продолжал с ухмылкой наблюдать за мной, хотя глаза его превратились в два черных урагана.
— Способ хорош, — согласилась я и занялась его брюками. — Отбить тоже удалось. Сегодня я это окончательно поняла. А в том твоем мире есть секс?
— А если нет? Не пойдешь?
— Организую нам побег, — я приблизила свои губы к его, но, уже почти коснувшись их, замерла и отодвинулась.
— Что такое? — в его глазах заискрились смешинки.
— Я ответила на твой вопрос, а ты на мой — нет. Отказываюсь продолжать, пока не узнаю, как называет тебя Йу, — заявила я. — Ты обещал ответить, когда отвечу я.
— Да ты сама первая сдашься, — он откинулся назад на подушки и ухмыльнулся.
— Неет уж, — протянула я и с вызовом взглянула на него. — Ты сказал, что обещания свои выполняешь всегда. Или это тоже было вранье?
Он медленно покачал головой и коварно улыбнулся.
— Она зовет меня сыном.
— Что? — возмутилась я.
— Ты же слышала это от нее сама. Хоть она и была уверена, что я не узнаю о ее визите к тебе, но действия Йалу я отслеживаю по-прежнему.
— Это был нечестный договор.
— Но я же занимаюсь враньем, — он лениво провел пальцами в воздухе, и меня воздушной волной отбросило на него.
— Это тоже нечестно, я так не умею.
Он обхватил меня руками и притянул мое лицо к своему. Я закрыла его губы рукой, а он вдруг рассмеялся. Если бы я уже не любила его, точно влюбилась бы сейчас, настолько эмоции делали его привлекательней.
— Придумай мне имя сама, — прошептал он, — если оно тебе так необходимо.
Я проснулась раньше него, и это тоже было новым впечатлением — видеть его утром рядом, спящего. Тихонько вышла из спальни и отправилась готовить нам завтрак. Еще одно новшество.
Когда все было готово, я решила подождать его, только налила себя чай с чабрецом, и уселась на подоконнике.
Еще было совсем рано, Озеро было окутано дымкой, и казалось, что небо, воздух и вода стали единым целым. Я вдохнула запах чабреца и улыбнулась. Я тоже чувствовала себя целой. Снова.
Вдруг вспомнились слова Йалу, когда она только вернулась в селение, когда приняла решение подчиниться своему предназначению: «Лита считает, что Озеро ломает наши жизни. А мне кажется, что Озеро дарит нам друг друга. Пусть и не навсегда».
Я взглянула на беспрестанно катящиеся волны. Когда я слушала рассказы Йалу, разве могла я предположить, что и моя жизнь окажется связана с ее Озером? Но именно оно подарило мне любовь. Я надеюсь, что навсегда. Да и Хранителям теперь, наверное, тоже.
Я поставила кружку возле себя и закрыла глаза. Наверное, этот месяц нашей разлуки был необходим мне, чтобы научиться ценить то, что у меня есть. Теперь все будет хорошо, куда бы нам ни пришлось отправляться, кем бы нам ни пришлось стать.
То ли я задремала, то ли он настолько неслышно подобрался ко мне, но я вздрогнула, когда его губы легко коснулись кончика моего носа.
— Привет! — улыбнулся он.
— Привет! — я обвила его шею руками. — Голодный?
Он кивнул.
— Так странно, — сказала я, когда мы вместе накрыли на стол, и я поставила перед ним тарелку с оладушками.
— Что именно?
— Мы теперь словно настоящая семья: совместная ночь, совместный завтрак. Жена, которая встает пораньше и кормит мужа.
Я усмехнулась.
— Мы и есть с тобой семья, — совершенно серьезно откликнулся он. — И, кстати, у Хранителей все наоборот: муж должен накормить жену в их первый после церемонии день.
— Да? — удивилась я. — Что ж, Йалу повезло: Терс очень вкусно готовит.
— Ну да, — хмыкнул он. — У Терса все наоборот. Йалу он не кормил, поскольку они побежали спасать тебя, зато тебя когда-то успел.
— Зачем же он тогда взялся угощать нас с Лелькой?
— Потому что относился к вам просто как к людям, должным помочь ему с Йалу.
— Те, из которых можно выстроить мост, ведущий к цели, — подвела я итог. — Просто материал, к которому не нужно относиться серьезно. Понятно, все, как всегда. Но это уже неважно. Он сам стал мостом, который привел меня к тебе.
— Да ты поэт. И оладушки потрясающе вкусные. Кстати, о Терсе. Точнее, о твоих словах. Именно сегодня (хотя, уже вчера) ты поняла, что я отбил тебя у него. Что же привело тебя к этой мысли?
— На самом деле я давно это поняла. Но убедилась вчера, когда Терс пришел, чтобы перенести меня к тебе. Мы поговорили, потом поругались и помирились, — засмеялась я. — Я давно не люблю его, но что-то во мне все еще реагирует на него. Поэтому мы оба решили держаться друг от друга подальше. Кстати, он рассказал мне кое-что о тебе.
— Очень интригующе, — в его глазах промелькнула насмешка.
— Терс сказал, что это ты спас меня от него. И от приготовленной для меня роли жертвы.
— Неужели догадался? — с иронией заметил он. — Я просто поддержал твое решение. Твоя интуиция подсказала тебе, что Терс опасен для тебя. Хотя, надо отдать ему должное, он бы не стал бросать тебя, как было у них задумано. Или, если бы ушел, то вернулся назад.
— Ты можешь видеть несвершившееся будущее? — заинтересованно спросила я.
Он пожал плечами:
— Могу предполагать. Он бы поднял бунт и отказался использовать тебя. Думаю, тебе бы просто изменили память, потому что бороться с ним было бы бессмысленно. Но в этом случае вряд ли у них все хорошо сложилось бы с Йалу. Хотя это все ерунда, потому что в любом случае тебя бы забрал я.
— А ведь ты тоже Хранитель, — вдруг озадачилась я.
Он молча смотрел на меня, ожидая продолжения.
— Значит, секс с тобой тоже привязывал меня к тебе навсегда?
— Разговоры с твоим Терсом всегда плохо на тебя влияют, — пробурчал он.
— А он говорил: «с твоим Человеком Без имени», — съязвила я.
— Я наполовину Хранитель, да, — уже серьезно продолжил он, — но только по рождению. Я не принадлежу их системе, не поддерживаю их убеждения, не пользуюсь их возможностями. А главное: я никогда не применяю свою силу для изменения чужих чувств.
Меня снова затянул ураган в его глазах, но через пару мгновений он вернулся к оладушкам.
— Мне всегда казалось невероятным, — медленно сказала я, — что у меня хватило сил его оттолкнуть. Не твое ли это вмешательство?
Он ответил не сразу. Поднес кружку к губам, сделал несколько глотков, задумчиво глядя в окно. Потом повернулся ко мне.
— Если бы я имел право вмешиваться в ваши отношения, я бы вообще не подпустил его к тебе. Но никаких воздействий на тебя с моей стороны не было никогда. Я мог сглаживать твои чувства, когда они начинали выплескиваться через край. Но не больше. Мне не нужен рядом со мной автомат, выполняющий мои указания. Так что зря ты подозреваешь себя в слабости, ты сама ему отказала.
