Испытания прошли с некоторыми затруднениями, потому что я начудил с центровкой, и лодка не хотела взлетать. Однако эту проблему я предвидел заранее и предусмотрел в конструкции возможность передвинуть крыло вперед или назад вдоль фюзеляжа. Затратив три часа на перестыковку крыла, мы снова спустили аппарат на воду, и на этот раз он взлетел с первой же попытки. Разбег у лодки оказался в два раза длиннее, чем у дельтаплана, но она могла взять на борт шестерых пассажиров.
После двух часов проведенных в воздухе, я выявил основные недочеты в конструкции, которых оказалось на удивление мало. Главной недоработкой было отсутствие триммеров, которые должны были облегчить управление самолетом. Триммера при проектировании я предусмотрел, но торопился закончить лодку как можно быстрее и недоделал для них некоторые детали. Все эти недостатки было несложно устранить, но комфорт полета в закрытой кабине и со скоростью втрое превышающей скорость дельтаплана, перекрывал все недочеты.
Совершив посадку, я вылез из кабины, сияя как юбилейный рубль, и мы снова затащили лодку в бункер. Началась очередная бессонная ночь, но к утру триммера заняли свои места на элеронах и руле высоты самолета. Испытания я отложил до полудня и завалился спать, потому что сил совершенно не осталось.
После обеда мы дотошно осмотрели аппарат и исправили небольшие огрехи ночной работы. Ничего особо опасного я не обнаружил, но несколько гаек пришлось переконтрить. На этот раз испытания прошли без замечаний, триммера прекрасно справлялись со своими функциями, а аппарат прекрасно держал направление, как по высоте полета, так и по курсу. Посадив самолет, я снова вынужден был взлетать, поддавшись на уговоры Басарда и Парлана. Мои помощники были вне себя от восторга, совершив получасовой полет, сидя в удобных креслах, а не в продуваемой всеми ветрами кабине дельтаплана.
Следующий день до полудня был заполнен полетами с полной нагрузкой, это было необходимо, чтобы определить грузоподъемность аппарата. Шестерых пассажиров лодка брала на борт без заметных проблем, правда разбег увеличился на треть, но высоту аппарат набирал уверенно. Эйфория от успехов глаза мне не застила, и я решил не изображать из себя Валерия Чкалова. Здравый смысл подсказывал, что не стоит рисковать ни собой, ни аппаратом, поэтому экстримом я заниматься не стал и закончил испытания.
Незаметно подошел срок отправляться в Мэлор на съезд народов Геона, тем более время уже поджимало. Я получил письмо от Саадина, в котором он сообщал, что все делегации уже в городе и ждут только меня и Арданая. Халиф также писал, что караван таргов уже в дороге и должна прибыть в город через три дня. Почтовая птица вместе с письмом от халифа принесла и записку Алдара. Эльф докладывал, что резиденция к моему прилету готова и вопросы безопасности у него под полным контролем. К этой записке прилагалось, запечатанное послание для Эланриль, которое я вскрывать не решился, хотя любопытство и ревность терзали душу. Однако, я не опустился до чтения чужой корреспонденции, понимая что следующим шагом может стать слежка за женой. У меня и самого рыльце в пушку, а поэтому я не имел права лезть в тайны Эланриль.
Затягивать вылет в Мэлор стало невозможно, но я решил перед отлетом навестить свое семейство. Мало ли как сложится ситуация в Мэлоре, да и соскучился я по женам и детям.
Мы с Ингуром просидели в бункере до поздней ночи, где я инструктировал брата на время своего отсутствия. Ингур успешно освоился со своим новым положением и мог самостоятельно управлять основными функциями подземного комплекса. Претензий к знанию братом матчасти у меня не возникло, и я вполне мог доверить ему командование бункером. Около полуночи мы с Ингуром тепло попрощались, и я уехал спать в поселок.
Глава 26. Под каблуком у жен.
Сборы в дорогу были закончены еще с вечера, а рано утром я поднял самолет в воздух и взял курс на юг. После продуваемого со всех сторон дельтаплана, полет в кабине настоящего самолета показался приятной прогулкой, и мой перелет до долины 'Нордрассила прошел с неожиданным комфортом. Однако, набрав высоту над защитным куполом долины, я не обнаружил в нем привычного разрыва, а сам купол показался мне более плотным и насыщенным магической энергией.
Я сразу связался с 'Нордрассилом' и выяснил, что двое суток назад тот полностью восстановил генераторы магической защиты, и сейчас в защитном куполе нет ни одной бреши. Теперь, чтобы попасть в долину, было необходимо связаться с 'Нордрассилом, а затем дождаться, когда дерево откроет окно в защите. Мне пришлось минут десять нарезать круги в воздухе, прежде чем я заметил медленно открывающийся проход в куполе. На этот раз это была не рваная дыра в защите, а круглое отверстие, открывавшееся, словно диафрагма фотоаппарата.
Пролетев через открывшиеся ворота, я по привычке направил самолет к 'Нордрассилу, чтобы посадить его на воду ручья, но здесь меня ждал жестокий облом. Русло ручья прекрасно подходило для посадки дельтаплана, однако летающая лодка в него не вписывалась. Лететь в Горное убежище, а потом полдня трястись в седле, добираясь обратно, мне не хотелось, поэтому я решил приземлиться на дорогу, ведущую от дерева к туннелю. Древнее шоссе покрывали каменные плиты и в принципе оно должно сойти за посадочную полосу аэродрома.
Мне пришлось, сделать пару пробных проходов над дорогой, прежде чем я решился выпустить шасси и посадить самолет. Посадка вышла так себе, но аппарат после пары 'козлов, все-таки не развалился на куски и я лихо подрулил к площадке подъемника.
Мой взгляд не обнаружил под деревом привычного часового, что меня весьма удивило. Я открыл люк и собрался вылезти из кабины, но сразу был обстрелян из луков. Как потом оказалось, к обычным 'драконам' эльфы уже привыкли, хотя относились к ним с большой опаской, но невиданное доселе летающее чудовище вызвало у часовых настоящую панику. Похоже, эльфы решили, что на 'Нордрассил' какое-то исчадие ада, поэтому Великого князя Ингара едва не пристрелили собственные подданные. На мое счастье испуг был настолько велик, что у эльфов тряслись руки и ни одна стрела меня не задела, а мифриловой обшивке летающей лодки эльфийские стрелы были по барабану.
Однако, на этом инцидент не был исчерпан и вскоре часовых действительно обуял настоящий ужас, когда они поняли что матерные вопли раздающиеся из чрева чудовища принадлежат князю Ингару. Эльфам был хорошо известен крутой нрав Великого князя, а о моей жестокости по Геону ходили легенды, поэтому смерть в пасти дракона им казалось меньшей из зол.
В конце концов, недоразумение разрешилось, и я не поубивал перетрусившую охрану, но веселое до этого настроение упало ниже плинтуса. Сопровождаемый извиняющимся Лаэром, я поднялся в княжеские покои и сразу попал в объятия Виканы и Эланриль. Именно они оказались виновницами досадного происшествия у подъемника, в результате которого едва не овдовели. Из разговоров со мной по магической связи, обеим моим супругам было известно, что я прилечу на новом шестиместном драконе, но они почему-то не уведомили об этом Лаэра, а тот соответственно охрану.
