Прожектор включился снова, заливая разрыв пространства бриллиантовым светом.
— Он увеличивается? — спросил Даррек.
Тинкер кивнула. — И через него проходят Они.
— Ага, я видел каппу, которую ты вытащила. Они — больные твари, если превращают свой народ в таких монстров. Знаешь, чем больше я узнаю об Они, тем больше я думаю, что эльфы правы в своем желании истребить их полностью. Проблема состоит в побочном ущербе.
— Не думаю, что все тенгу настолько плохие, — прошептала Тинкер то, что сказать Ветроволку у нее не хватило храбрости.
— Тенгу — это не Они, — сказал Даррек. — Когда-то они были племенем людей, живших в горах на Онихиде, потомками людей, попавших туда случайно. Легенда гласит, что половина из них погибли на поле битвы, в попытке противостоять Они, а затем чистокровные Они, победившие их, скрестили выживших с воронами-падальщиками, которые питались телами их отцов и братьев. Мерзкая история, правда?
— А правда ли это?
— Их ДНК подтверждает их слова.
Прожекторы опять закончили передачу и опять погрузили их во тьму.
Если эта история была правдивой, тогда тенгу вляпались в дерьмо с самого начала — с момента, когда их предки потерялись и покинули Землю.
— Я собираюсь сделать все, что смогу, чтобы защитить жителей Питтсбурга, — сказала Тинкер. — Но я не знаю, что я могу сделать для тенгу.
— Из того, что я видел, никто не сможет многого сделать для тенгу.
* * *
Как долго мы собираемся это делать? — спросил ее Даррек час спустя, когда прожекторы опять погасли.
— Пока не сгорят лампы, пока не потеряет терпение мой муж, пока я не придумаю что-то получше — или пока они нам не ответят.
— Не хочешь держать пари — что случится раньше?
— Я ставлю на то, что они нам ответят, или перегорят лампы. Срок службы этих ламп исчисляется тысячами часов, но не известно, как долго они уже проработали.
— И замены нет? — догадался Даррек.
— Не-а, если только Земля не сможет перекинуть их через Призрачные земли.
— А как мы собираемся определить, что они нам отвечают?
— У меня целая коллекция датчиков, нацеленных на долину, способных улавливать жару, свет, и движение.
— А куда ты направила прожекторы?
— На здания. Я не уверена, что воздух над долиной является частью разрыва пространства, поэтому я не уверена, будет ли свет, прошедший через него, видим в другом измерении. Здания, с другой стороны, либо отражают свет, либо его поглощают, что в теории также делает их более видимыми во всех измерениях — но в этом я могу ошибаться.
— Это кажется таким простым. Если сработает, Земле, пожалуй…
Синие вспышки рассекли темноту, пульсируя в ритме азбуки Морзе.
— Они отвечают! — Тинкер подскочила с места, чтобы выключить программу передачи. Ее детекторы уже передали информацию в компьютер и он перевел эти вспышки.
«Вызываю станцию один, это станция два, прием».
— Это Земля! — воскликнула она.
— Ты не можешь знать это наверняка. Ну-ка. — Даррек слегка отпихнул ее от клавиатуры. — Именно для этого я сюда и пришел, помнишь?
Прожекторы быстро мигнули кодом и отключились.
— Что ты передаешь? — спросила Тинкер.
— Я запрашиваю подтверждение. Возможно, им потребуется некоторое время, чтобы найти того, кто мог бы ответить… или, возможно, у них уже есть кто-то. Форт Мид не так далеко от Питтсбурга.
Долина погрузилась во тьму, затем вспыхнул ответ.
— Это «кто-то наготове»? — спросила Тинкер.
— Нет, они хотят знать, в безопасности ли Питтсбург на Эльфдоме.
— Зависит от того, что понимать под безопасностью.
Даррек засмеялся и начал печатать ответ. — Я повторяю свой запрос. Никогда не делись информацией, если не уверен — кто ее получает.
— Наверняка Они на Онихиде могут все это видеть.
— Именно.
* * *
Волк вернулся к своей доми, и увидел что вид у нее несчастный.
— Что случилось?
— Мы удостоверились, что разговариваем с Землей. Врата уничтожены, как мы и думали. Питтсбург застрял на Эльфдоме.
— Вы все еще общаетесь?
— Мы сравниваем полученную информацию — пытаемся понять, можем ли мы использовать Призрачные земли к нашей выгоде, или каким-то образом их «закрыть». Впрочем, судя по сообщениям оттуда, на Земле до сих пор идут споры относительно того, под чьей юрисдикцией находится Питтсбург.
Между секаша протиснулся посыльный из анклава Маковой Лужайки, и протянул лист бумаги. — Пришло сообщение из Аум Ренау, переданное с королевского двора.
Волк взял сложенный лист, развернул его и прочитал шесть слов: «Иди по дороге из желтого кирпича» Он нахмурился и перевернул лист, надеясь, что это не все. Нет. Больше текста не было.
— Что там написано? — спросила Тинкер.
Он протянул ей бумагу. — Это от Чистого Сияния. Я послал сообщение касте intanyei seyosa, с просьбой о помощи в том, что касается твоих снов. Я не понимаю этого.
— Иди по дороге из желтого кирпича? Иди по дороге…? Покажите мне эту фигню и я пойду. Однако пока я не нашла никакой дороги — из желтого кирпича, или какой-либо другой — ни в буквальном, ни в аллегорическом, ни в метафорическом смысле.
— Ты понимаешь, что это значит?
— Нет! — Тинкер тяжело вздохнула. — Но, похоже, мне придется это выяснить.
Глава 19: ЗМЕИ, УЛИТКИ И ДЕТСКИЕ ХВОСТЫ
Тинкер пнула почерневшие остатки черной ивы. Дерево погибло на берегу, оставив обгорелый след по пути от склада. Несколько зданий на его пути несли на себе следы подпалин, в местах, где горящая ива касалась их, когда шла к реке.
— О’кей, начнем сначала. Мы идем увидеть волшебника, замечательного волшебника из страны Оз.
— Почему? — спросил Пони.
— Почему… почему… почему… — Тинкер не знала. Да знала ли она это когда-либо?
— Потому, что он может делать замечательные вещи, — невозмутимо процитировала кино Штормовая Песня.
Тинкер сердито посмотрела на нее. — В моем сне, дорога из желтого кирпича вела к черным ивам, — она опять пнула дерево. — Которые кидали в нас яблоки. Эсме сказала мне следовать за плодом и найти волшебника — то есть дракона.
Она пошла по черному следу сажи и золы, оставшемуся от черной ивы, обратно к складу. — Лейн дала мне одно из ее семян, но ничего интересного о нем я выяснить не смогла. Большую часть времени оно даже не шевелится. Значит, плод — это что-то еще. Что бы это ни было, оно должно привести нас к дракону. Желаемый конечный продукт — это дракон, а не плод.
