— Проницательность Темнейшего не знает границ. Слушая твой познавательнейший рассказ, я и вправду нашёл подходящий ход. Своенравная химера решает прожить чуть дольше, чем уготовано ей, — с этими словами Хадиф заставил химеру отступить на пять клеток, открыв тем, самым пехотинца.
— Своенравная химера? — рассмеялся Мебет. — Вот уж действительно. Когда на кону твоя жизнь, своенравие допустимо. Ход ожидаем, господин Хадиф, я пошёл бы так же на вашем месте, но, увы, это лишь оттягивает ваш разгром.
На освободившуюся клетку встал охотник на монстров. В предвкушении ответного хода некромант потёр ладони.
— Ну-с? Что скажите на это?
— Нужно время на размышление, господин… Расскажи, о многомудрый, какие же цели преследовал ты, решаясь на поездку в земли людей? Уверен, там давно назначена награда за твою голову.
— Само собой назначена и притом весьма внушительная, — откинулся на спинку стула некромант. — Прошу заметить, я до конца надеялся остаться при старом теле, но знал, что туполобые правители всё одно не дадут мне уйти. Но надежда… надежда умирает последней, ведь так? По глазам вижу, что не согласны, господин Хадиф. По правде говоря, я тоже мог бы громить это высказывание, но речь не о том.
Зная заранее ходы противника, можно строить собственную стратегию, — Мебет обвёл рукой тавлейную доску, показывая пример. — Я точно знал, что Оплот не покину. Живым. А значит, и не договорюсь о том, что мне нужно. Мои условия их рассмешили и тогда вступили в игру те силы, что были приготовлены заранее. Мор, беспощадный мор. Помните, я просил вашего слугу-карлика подкинуть в колодцы вокруг городов пару рваных тряпочек. Они были заражены. Потом болезнь я контролировал с помощью магии, а когда они отняли мою силу в ордене «Скверной Мысли», последние барьеры отделяющие чуму от распространения, пали. Но я был бы последним идиотом, если бы решил, что чуму нельзя побороть. В оплоте живут неплохие маги и любое поветрие им по плечу, поэтому, когда я создавал чуму, то оставил ритуал незаконченным. Без окончания, это обычная болезнь, выведенная в алхимической лаборатории, не имеющая магических корней, окончанием же ритуала должна была стать моя добровольная смерть, после чего остановить заразу обычными средствами, доступными магам, не смог бы уже никто. Вывести такую чуму смогут две вещи, первая из которых — время, а вторая — маг, подобный моей силе должен провести ритуал очистки и по окончании добровольно убить себя.
— Темнейший полагает, что среди людей найдётся такой храбрец? — пустынник сдвинул пехотинца.
Мебет забрал пехотинца големом.
— Недооценивать врага не в моих правилах. Храбрец может объявиться, но произойдёт это не раньше, чем люди окажутся в тупике, когда единственным выходом будет чья-то смерть во имя спасения большинства. А до этого мор заберёт и армию Оплота, и мирное население, из которого я наберу ещё один легион мертвецов. К тому же сей плодородный край, что отныне покрыт туманом, каждый день питает меня своей медленной смертью. Вряд ли я нашёл бы в соседних королевствах земмли, более насыщенные живительной силой, чем эти. А самое приятное, что я могу продлевать их умерщвление на долгие годы. Запасы жизни здесь по истине безграничны. Скоро я наберусь сил, а Оплот превратится в руины. Про нас, и думать забудут. В тишине и покое я продолжу исследования. Займусь обучением последователя. Пожалуй, пока всё. Цели на ближайшие двадцать-тридцать лет достигнуты, а власть над всем миром оставим для других.
— Темнейший упомянул о последователе. Кто он? — Хадиф выдвинул последнего пехотинца, тот замер через клетку от охотника на монстров, угрожая в следующем ходу расправиться с ним.
— Да, присмотрел за время путешествия одного рьяного ненавистника некромантии. Хочу, чтобы вы помогли мне его заполучить, — Мебет пододвинул фигуру архимага, перекрывающего пространство на три клетки перед собой, тем самым прикрыв охотника на монстров и предотвратив один из возможных ходов для химеры.
— Что пожелает мой господин? — на этот раз Хадиф не торопился с ходом, широкие манёвренные возможности химеры резко ограничивались количественным преимуществом некроманта в фигурах.
— Господин пожелает привлечь к делу надёжного помощника, что поселился в вашей руке. Работа знакомая — наваждения и сновидения. Хочу измучить намеченного ученика угрызениями совести по прожитой жизни, после чего он должен будет сам придти ко мне. Сначала — в поисках успокоения он попытается искупить мнимую вину, очистив эту землю от моих чар, но ведь он не знает, что я жив. Когда он придёт, нам будет, о чём поговорить, — некромант злорадно усмехнулся, представляя в красках предрекаемую ситуацию.
Вопреки ожиданиям Мебета, колдун не стал убивать охотника на монстров, вместо этого он пододвинул химеру ближе к линии фронта, прикрыв последнего из союзников — пехотинца, и поставив под удар всё того же охотника на монстров.
— В таком случае, господину придётся многое рассказать мне про кандидата в ученики. Джину потребуются знания о жертве для наиглубочайшего воздействия.
— Про кандидата поговорим позже, мне ещё нужно время для восстановления сил, а то негоже принимать в ученики, когда сам толком ничего не можешь. Тем более, что ученик не простой. Мне самому-то о нём не многое ведомо, сияния титулов скрывает его истинную суть. Он сам искренне верит, что является тем, кем наречён хозяевами. Это и делает его сильней. Но сила та — ложная и потому джин должен без труда его сломить. Так же, как сделал это с нашим славным орком.
Некромант подал сигнал архимагу и тот, переместившись через две клетки, огрел навершием посоха пехотинца и занял его клетку. Колдун остался с единственной фигурой. Доступные для атаки архимаг и охотник на монстров надёжно прикрывали друг друга, не давая химере нанести удар.
— Тот орк достался нам без труда. Джину не понадобилось много сил, чтобы заставить зеленокожего поверить в наше сновидение, — химера пустынника отступил к краю доски, открыв себе больше возможностей для действия. — Признаюсь, мне он даже был приятен верой в идеалы родного народа. А главное, храбрость его заслуживает уважения.
— На одной храбрости мир не завоевать. Об этом он не подумал, потому и пал. Когда власть достаётся лёгким путём, легко потерять бдительность. Мы с вами были свидетелями, к чему это приводит, — Мебет заставил голема преодолеть половину доски. Каменный гигант занял позицию, подходящую для атаки в следующем ходу. — Теперь вам остаётся только бегать, господин Хадиф.
Недолго думая, колдун переместил химеру к другому краю доски, поставив её на одну линию с архимагом.
