Вокруг этого архитектурного ансамбля раскинулось нечто среднее между охотничьим лагерем, стройплощадкой и табором бродячих комедиантов. Кожаные и парусиновые палатки, покосившиеся хижины из жердей, недостроенные каменные и деревянные дома были перемешаны в живописном беспорядке. Между ними деловито сновали люди, неся на плечах доски, перетаскивая каменные блоки, жужжа пилами и стуча молотками. Впрочем, легко было заметить, что число людей меньше числа жилищ. Видимо, значительная часть населения городка работала в этот час в шахте или в лесу. Над Троллином витал запах свежей смолы, гари плавилен, помоев, рыбы и Белиар знает чего ещё. Неподалёку в тесном загоне блеяли овцы. Где-то возле ратуши драл глотку десятник ополчения, видимо отчитывая какого-то нерадивого стражника.
Безымянный направился к гостеприимно распахнутой двери таверны. Первое, что бросилось ему в глаза, — огромный оскаленный череп с непомерно длинными клыками. Это украшение было прибито над самым входом в заведение.
— Эге! — воскликнул наш герой, — Да ведь это голова моего старого знакомца — чёрного тролля!
— Точно, приятель! В его честь и город назвали Троллином, — отозвался сидевший на скамейке человек в доспехе из потертой шкуры и чеканных металлических пластин.
Безымянный сначала не обратил на него особого внимания, увлечённый созерцанием оригинальной "вывески" питейного заведения. Но теперь, услышав голос и почуяв крепкий запах болотника, повернул голову и взглянул на непрошеного собеседника. Им оказался наёмник Дар из домашней гвардии покойного Онара, бездельник и наркоман.
— Здорово, укурок! — учтиво приветствовал Безымянный наёмника. — Ты-то чем здесь занимаешься?
— Работаю.
— Ты?! Работаешь?!! Уж не рудокопом ли?
— Ещё чего! Мы с Раулем охраняем это вот заведение. Господин Гримбольд помог нам уладить недоразумения с городскими властями и платит неплохо… Закурить хочешь? — неожиданно протянул Дар тлеющую самокрутку с болотником.
— Спасибо, нет. Что мне всегда в тебе нравилось, так это щедрость. Всегда готов попотчевать друга отравой.
— Тоже мне, друг! А болотника не жалко, его тут один парень дёшево совсем продаёт…
— Что за парень?
— Хм… Тебе-то что? Заложить хочешь?
— Да нужны вы мне, торчки укуренные! — презрительно бросил Безымянный и вошёл в таверну.
После утреннего света помещение было сумрачным. Узкие оконца, затянутые пергаментом, и люстра, сделанная из старого тележного колеса, давали не слишком много света. Поэтому потребовалось время, чтобы глаза привыкли к полумраку.
— Чего желает господин рыцарь? — раздался хрипловатый голос из-за стойки.
— Привет, Гримбольд! Не узнаёшь?
— Да чтоб меня шныг задрал! Это ведь с тобой мы тогда охотились на глорхов и чёрного тролля!
— Ну, если быть точным, то на тролля я охотился без тебя. А так — всё верно.
— Надо же! Решил навестить старика? Садись, сейчас велю еды подать… А помнишь, как я тебя учил разделывать добычу? Кстати, пить что будешь? — засуетился Гримбольд.
— Что-то ты суетливым каким-то стал, приятель. Раньше, помниться, степенным был и неторопливым, если не в драке, конечно.
— Да работа эта, будь она неладна! Всё бегаешь, бегаешь, клиентам угождаешь… Однако и упускать такую возможность нельзя было! Я ведь не мальчик уже — с луком по лесу шататься. А сейчас — один из уважаемых жителей города! Так что ты сказал будешь пить? Шнапс есть отличный, яблочное вино собственное.
— Я пока ещё ничего не говорил. Ты вино сам делать стал?
— Не сам. У меня парень один работает. Он раньше на полях Лобарта горбатился, да я сманил…
— Его не Вино кличут случайно?
— Так вы знакомы? Вот и славно! Я сейчас велю его напитков принести… Матильда!
— Не надо. Мне молока бы. Дел сегодня ещё много.
— Молока? Даже и не знаю, есть ли оно у нас. Рудокопы, каменщики и стражники его не пьют… Матильда, — обратился он к вышедшей из-за перегородки женщине, — там молока не осталось? Господин рыцарь вот желает…
— Здравствуйте, сударь, — между тем обратилась к безымянному Матильда. — Я вот здесь теперь работаю.
— Доброе утро. Рад встрече. А остальные ваши где?
— Ганс и Якоб в шахту нанялись. Женщины, известное дело, по хозяйству… А нога у Ганса совсем зажила! Просто волшебница эта Сагитта!
— Волшебница и есть. Так мне мой заказ принесут сегодня?
— Ой! Простите, сударь! Уже бегу…
— Так это ты их сюда провожал? А то они здесь уже всем уши прожужжали о храбром и благородном рыцаре! — подал голос Гримбольд.
— Пустяки. Мне всё равно по пути было… А кто это у тебя там спит? — указал Безымянный на человека, положившего голову на стоявший в тёмном углу стол.
— Рауль, охранник мой. Набрался опять вчера, скотина! Надо же, каких работничков я себе набрал! Один пьяница, второй укурок! Только где сейчас других взять? Кто в бегах, кто в ополчении… Тебе бы местечко предложил. С двойной оплатой! Но ты, гляжу, нынче высоко летаешь!
— Да уж кабак охранять точно не стану… Спасибо, Матильда, — сказал Безымянный принимая кружку овечьего молока, свежий хлеб и блюдо с яблоками.
— Ты ещё что-то спросить хотел? — заметил он взгляд Гримбольда.
— Ага, хотел. Рауль говорил, что того тролля ты по его заказу…
— Ну и что?
— И шкуру ему продал…
— Продал. А потом он грубить начал, я ему морду набил, а шкуру назад забрал.
— Она у тебя не цела? Я на стену хотел, для пущей важности…
— Нет, извини, — усмехнулся в усы Безымянный. — Я её Босперу продал, а он обработал и сбыл заморским купцам.
— Жаль. А то хорошо бы… Ну да что теперь! Знаешь, я на кого только в своей жизни не охотился! Даже на остеров и мракорисов ходил по молодости, но на тролля духа не хватало. Да ещё на чёрного! Скажи, страшно было? И что в этом деле самое трудное?
— Самое трудное при охоте на тролля — это запихать его шкуру в сумку. Она внутри хоть и безразмерная, но горловина-то у неё не слишком широкая. А шкура, да ещё только что снятая, она, знаешь, сколько места занимает?!
— Всё шутишь!
— Ничуть… Смотри, у тебя, похоже, ещё клиенты, — кивнул Победитель Драконов в сторону появившихся в дверях фигур.
— Опять припёрлись! — тихо проворчал Гримбольд и направился к вошедшим. — Чего господа желают?
— Выпить и пожрать! За счёт заведения, разумеется, — раздался в ответ наглый и грубый голос.
Гримбольд, вздохнув, побежал исполнять распоряжение. Безымянный неспеша допил молоко, вытер губы, надел бронированные перчатки, встал и направился к столу, за которым уже расположились нахальные посетители. Подойдя к ним вплотную, он пристально оглядел рожи Нагура, Мо и двух незнакомых парней бандитской наружности. Эти двое уставились на Безымянного с недоумением, а Мо и Нагур сразу же его узнали и подобрались.
