После недолгих раздумий Федна предпочла все-таки кресло. Я сел напротив нее и еще раз внимательно обдумал свой план. Очень важно сейчас было не ошибиться. Потому что в отличие от любой другой ситуации второй попытки у меня, скорее всего, уже не будет. Так что или дело выгорит, или мне придется ее убить.
– Что ж, начнем с божьей помощью, – перепроверив все, резко выдохнул я и закрыл глаза. И сделал я это не столько ради сосредоточения, сколько ради собственного спокойствия. Сейчас я ощущал себя безумным профессором, который собирается ставить непонятные эксперименты над беззащитной девушкой. И мне было стыдно.
Поэтом я еще некоторое время собирался с духом. И только полностью убедив себя, что это необходимо, я стал воплощать свою идею в жизнь. А суть ее была проста. Что заставляет человека совершать или же наоборот не совершать те или иные поступки? Конечно же, страх! Им то я и предполагал воспользоваться. А какой страх в человеке сильнее всего? Страх смерти. Я предположил, что у теоретически бессмертного существа он будет еще сильнее. Поэтому решил играть на нем.
Я собирался сделать так, чтобы она Федна боялась убивать, и приложил к этому все свои силы и все могущества слившегося со мной лжеБельтара.
Долгое время я сосредотачивался, выделяя из потока мыслей самое важное и отбрасывая в сторону все остальное. И только когда ничего лишнего не осталось, я открыл путь силе. Всесокрушающим водопадом она обрушилась на мое многострадальное тело и заставила надолго забыть обо всем. Краем плавающего по волнам боли сознания, я слышал чей-то крик. Но не обратил на него внимания, потому что сейчас для меня было гораздо важнее удерживать сосредоточение на требуемом эффекте. Потому что малейшая ошибка могла оказаться фатальной. Впрочем, могла и не оказаться. Моя комплексная магия вообще отличалась поразительной непредсказуемостью, даже тщательнейшим образом продуманных эффектов. Что уж говорить об экспромтах вроде этого?!
Когда я почувствовал, что еще чуть-чуть и я потеряю контроль над происходящим, я закрылся от потока энергии мира и оборвал заклятье. Теперь оставалось только немного прийти в себя и посмотреть на результаты своего труда. А уже по ним решать, что же будет дальше: трогательное «До новых встреч» или все же трагичное «Прощай».
– Вот и все, – немного придя в себя, но все еще не открывая глаз, заключил я.
– Что все? – не поняла меня вампирша и поэтому заметно насторожилась.
– Все в смысле все, – любезно пояснил ей я. – Что мог я сделал. Теперь с чистой совестью я могу тебя отпустить хоть на все четыре стороны.
В качестве подтверждения своих слов, я поманил пальцем адамантовой кольцо у нее на шее, и оно послушно вернулось ко мне, в общую кучку.
– Вот так просто возьмешь и отпустишь?! Не потребуешь ни клятв на крови не убивать никого, ни каких-нибудь условий? – сильно удивилась такому повороту событий она. – А как же твои опасения насчет того, что я продолжу убивать невинных?..
– Невинны лишь младенцы, а с них крови много не сцедишь, – пожал я плечами. – Все остальные хоть когда-то в чем-то да провинились. Так что их встречу с тобой можно расценивать как воздаяние. Хоть мне это и не слишком нравится. Впрочем, убивать ты больше не будешь, а значит совесть моя может спать спокойно.
– Думаешь, я пообещаю это в качестве благодарности за столь великодушный жест? – в хищной улыбке показала клыки Федна. – Ты слишком наивен, Основатель!
Пока мы разговаривали, она успела подняться из кресла и подойти к окну. Очевидно, чтобы в случае неприятностей покинуть комнату до того как ей на шею вновь оденут адамантовый ошейник. На мой взгляд, самый разумный ход. Хотя будь у меня такое желание, никуда из этой комнаты она бы не делась при всем старании.
– Неужели я действительно кажусь настолько наивным?! Согласен, кое-что из прежних времен во мне еще осталось, однако никогда бы не подумал, что так много… – грустно вздохнул я и вернулся к теме разговора. – Нет, я вовсе не настолько верю в человеческую и не очень человеческую признательность. Скорее даже не верю вообще. И мои недавние слова вовсе не пустое предположение. Совсем нет! Я абсолютно уверен, что ты, моя дорогая, более не отнимешь ничью жизнь потому… Да просто потому что наложил на тебя проклятье. Первая же забранная тобой жизнь унесет с собой за грань и твою собственную. Так что не думаю, что в таких условиях ты продолжишь жить также как жила до столь неудачной встречи со мной…
– Ты проклял меня?! – не веря собственным ушам, переспросила вампирша.
– Именно это я и сказал, – утвердительно кивнул я. – Собственно если придерживаться фактов, то я наложил на тебя специальное заклятье, настроенное на твою ауру и призванное отслеживать изменения в ней. И в случае несоответствия определенных критериев заданным оно тебя убьет. Но, на мой взгляд, сказать «проклятье» значительно быстрее и проще. Ты так не думаешь?..
– Не могу поверить! Ты действительно считаешь, что способен проклясть столь древнего вампира как я?!! – она сомневалась в моих словах, поэтому я должен был заставить ее сомневаться в самой себе.
– Не веришь и не надо, – равнодушно пожал плечами я. – Разве я требую поверить себе? Нет. Уверяю тебя в истинности своих слов? Нет. Я просто поставил тебя в известность. И тебе остается лишь выбрать сторону. Веришь – живи с оглядкой. Не веришь? Флаг в руки! Можешь хоть сейчас отправляться и доказывать самой себе, что я соврал. Только превращаясь в золу, не огорчайся слишком сильно. Договорились?..
– Ты…ты… Ты лжешь!!! – начиная нервничать, взвизгнула Федна. – Вампира нельзя проклясть! Мы неподвержены никаким проклятьям!..
– Ну да, ну да, – покивал я. – А еще человек должен умереть, когда его выкручивают как мокрую тряпку. И еще люди не возвращаются, после того, как их сожгли на костре. Все это, конечно же, невозможно… В общем, я сказал все что хотел, теперь можешь быть свободной, моя милая. Больше я тебя тут не задерживаю.
Но вапмирша не спешила никуда уходить. Она продолжала стоять у окна и сверлила меня злым и одновременно подозрительным взглядом.
– Решила еще погостить? – ехидно хмыкнул я. – Милости просим. Располагайся на здоровье. Прямо таки скажу, чувствуй себя как дома. А я пока схожу проведать моего «призывника». Авось нашел что-нибудь полезное уже.
Я покинул кабинет, оставив Федну всю в раздумьях, и, насвистывая, отправился обратно в библиотеку.
«Все-таки нет страшнее лжи, чем полуправда», – по пути отстраненно подумал я.
Вернее не совсем «полу». Правдой в моих словах было очень многое. Практически все. Я действительно пытался наложить на нее это заклятье. Однако именно, что ПЫТАЛСЯ. Но результата своей попытки даже и не представлял. Может все получилось, а может и нет. В общем, я блефовал. Но раскусить меня можно было лишь рискнув жизнью, и тут я очень сильно надеялся на инстинкт самосохранения.
