Обратный отсчет начался, и он не станет терять ни минуты.
* * *
Я писала письмо Эмилии, с которой собиралась встретиться через недельку-другую, когда прислужник сообщил, что папа желает меня видеть. В это время суток король обычно отдыхает после обеда и готовится к вечернему заседанию совета, поэтому я удивилась. Но он действительно ждал меня в тронном зале, причем одетый довольно официально, как для приема гостей. Когда я вошла, подтянулся и с важным видом сложил руки перед собой.
— А, Оливия!
— Ты хотел меня видеть?
— Да, дочь моя. — Я приподняла бровь, услышав это непривычное обращение. — Вообще-то тебя хотел видеть еще кое-кто.
В этот момент я заметила гостя. Он стоял спиной к окну, в ореоле света, поэтому различим был лишь силуэт, но фигура показалась знакомой. После папиных слов он вышел вперед, и ноги у меня подкосились. А накатившая следом волна счастья смела все на своем пути, включая болезненные воспоминания об обстоятельствах расставания. Я радостно подалась вперед, но тут он ткнул когтем в мою сторону.
— Ты! Опозорила меня. Дважды.
Я растерянно замерла, словно коготь уперся прямо в грудь.
В лицо бросилась краска, я нервно покосилась на папу и забормотала:
— Господин Кроверус, не лучше ли будет поговорить об этом в другом…
— И сбежала от меня. Трижды.
— Вообще-то в третий раз я…
— Помолчи, Оливия, — строго заметил король. — Прошу, господин Кроверус, продолжайте и извините манеры моей дочери.
— Папа! — возмутилась я.
— Спасибо, Ваше Величество, — кивнул дракон и двинулся мне навстречу, приближаясь с каждым словом. — Из-за тебя мой собственный замок отбился от рук, еда потеряла вкус, а слуга уехал, обозвав меня бессердечной скотиной (простите, Ваше Величество, никаких намеков на недавние события).
— Хоррибл уехал? — поразилась я. — Но почему?
— Сказал, что я тебя недостоин.
Я пожала плечами:
— Мне он всегда казался очень разумным. На этом у вас все?
— Нет. Еще Варгар хандрит, и свечи не зажигаются. — Дракон остановился напротив, буквально нависая, в серебристых зрачках колыхнулось мое отражение. — Что ты на это скажешь?
Я скрестила руки на груди, прищурилась и вздернула подбородок.
— Скажу: пользуйтесь картой, направьте жалобу господину Мартинчику, предложите Варгару колбасу, закажите спички и верните Хоррибла. Лучшего слуги вам не найти. Вы прилетели лишь затем, чтобы все это мне сказать?
— Нет, я прилетел сказать, что ты перевернула мою жизнь с ног на голову, сбила, запутала и лишила покоя, а потом уехала, прихватив с собой кое-что очень важное.
Я постаралась скрыть разочарование:
— Так вот в чем дело! Ничего я не забирала, все вещи остались в башне, даже платье по почте отправила.
— Ты забыла выслать по почте это, — он прижал ладонь к своему сердцу, — и это, — коснулся головы.
Горло стиснуло, я медленно опустила руки и сказала дрожащим голосом:
— Тогда, боюсь, вы приехали зря. Я не могу исправить то, что уже произошло.
— А я приехал не для того, чтобы ты исправила.
— Нет? Тогда зачем?
— Чтобы попросить тебя вернуться.
— Засим я вас оставлю.
— Нет, папа, прошу, останься. — Я снова повернулась к дракону. — С чего мне возвращаться?
— Потому что я жить без тебя не могу.
Я помолчала, глядя в пол, а потом попросила:
— Папа, ты можешь нас оставить?
Когда король, ворча на молодежь, удалился, я снова подняла глаза и произнесла, буквально выдавливая слова:
— Вы сами меня прогнали.
— И за это буду вымаливать прощение остаток жизни.
— Мне было больно, — заметила я. — Мне еще никогда в жизни не было так больно, как от тех ваших жестоких слов.
Дракон виновато коснулся моей щеки и тихо произнес:
— Мне было стократ больнее их произносить.
— Обещайте, что это не повторится.
Он грустно убрал пальцы.
— Не могу, я не могу гарантировать, что не причиню тебе боли, равно как и не могу обезопасить от нее себя. Потому что жизнь полна острых углов и все их войлоком не обтянешь.
— Нет. Пообещайте, что больше никогда не оттолкнете меня, — пояснила я. — Не скажете, что я для вас ничего не значу.
— Обещаю, — твердо произнес дракон и потянулся ко мне, но я отступила на шаг.
— Почему я должна вам верить?
— Потому что я говорю правду. — Он запнулся и прошептал: — Помнишь, принцесса: чудовище погибнет, если красавица не вернется.
— Так вы только поэтому хотите моего возвращения? Чтобы было кому поддерживать порядок в замке, болтать с Хорриблом и развеивать вашу скуку?
— И поэтому тоже.
Я отступила еще на шаг.
— Этого мало.
— А еще мне нужно смотреть с кем-то закаты и практиковаться в танцах босиком.
— Этого тоже мало.
Он не дал мне снова отступить. Шагнул вперед, притянул за талию и, прижав к груди, выдохнул в губы:
— Потому что я люблю тебя, Ливи. И прошу выйти за меня замуж.
Я попыталась высвободиться и, когда не получилось, замолотила кулачками по его груди:
— Я не хочу, чтобы вы любили меня только из-за Знака! Я сама выбираю судьбу, и никакие Знаки мне не указ!
Дракон мягко перехватил руки и прижал к своему сердцу.
— Глупенькая. Слышишь, как стучит? Ни один Знак не заставил бы меня тебя полюбить, как ни один Знак не может заставить разлюбить. Оливия Виктима Тринадцатая, я люблю тебя по знакам, вдоль знаков и поперек знаков. Так ты выйдешь за меня?
Я всхлипнула и молча закрыла лицо руками.
— Это значит «да»?
— Да, — расплакалась я.
— Уверена?
Я подняла глаза и засмеялась сквозь слезы:
— Да!!
В голове некстати мелькнула мысль про третью примету — черную метку в неустановленном месте. Поинтересоваться? А, к черту!
— Отлично.
Дракон деловито порылся в кармане, взял мою руку и нацепил на палец кольцо с большим черным камнем в красных прожилках.
Пару секунд я всматривалась, а потом уточнила:
— Это «невестин камень»?
— Да.
— То самое кольцо, которое уже невозможно снять до свадьбы?
— Именно. Поэтому дважды переспросил.
— Я думала, оно у госпожи Марбис.
— В нашей семье их два. Кстати, как раз успеем на свадьбу к отцу на будущей неделе.
«Стоп, так госпожа Марбис станет моей свекровью?»
Я покосилась на перстень. Дракон перехватил этот взгляд и крепче прижал меня к себе, словно опасался, что сбегу:
— Поздно отступать, принцесса. Я никуда тебя не отпущу.
Оторвавшись от созерцания перстня, я посмотрела ему прямо в глаза, улыбнулась и притянула за лацканы.
