Наследница открыла светлые, холодные глаза и чуть приподнялась на локтях. Всё вокруг таяло, словно воск. Иногда мне думалось, из чего сделаны наши сны? Из какой материи создано всё это?
- Моим первым приказом будет твоя казнь, - неприязнь в глазах. - Того, что ты натворил, хватит на сотню приговоров.
Я поклонилась и, вспомнив один из подаренных отцом снов, произнесла:
- Как пожелает Наследница, я повинуюсь... Если угодно, я умру во славу Вашу...
Я не стала уточнять, что мой смертный приговор подписан вовсе не ею, и мне нечего терять. И вообще, то, что она будет делать в качестве Королевы, меня не касается. К этому моменту я буду либо в аду, либо в другом мире. А с этой девчонкой пусть мой так называемый отец разбирается. Эти двое друг друга стоят.
Только вот тоска накатила. Словно потеряла что-то ценное, словно умер кто-то близкий...
Мы вернулись. Оба. В глазах Лаина было такое облегчение, что я запоздало испугалась: что же со мной могло произойти? Хел казалась довольной. Зарин чуть ли не повизгивал от восторга; стоя на коленях рядом с Ярь, он смотрел на неё собачьими, преданными глазами. Вот уж нашелся на мою голову!
- Прими мою благодарность, Первый. - В голосе Ярь было что угодно, только не благодарность. Будь её воля, меня б казнили прямо здесь и сейчас, но, к счастью, Ярь не глупа и понимает, что сейчас я - её проводник к трону. На чужом горбу въехать в рай всегда было проще, чем войти в него своими ногами.
А ещё мне интересно, насколько Ярь осталась Ястребом? Что в ней от него? Должна же прожитая ею новая жизнь наложить хоть какой-то отпечаток? Мне, конечно, сложно судить. Моё восприятие Наследницы субъективно и основывается лишь на воспоминаниях родителя, лично им отобранных и, скорее всего, дающих неверное представление.
- Тебе не стоит меня благодарить. Благодари существо, породившее меня. Каково это знать, что ради тебя Первый пожертвовал своим ребёнком? Каково это, Наследница Ярь? Скажи, я имею право знать, ради кого меня искалечили и изменили... - Я не хотела этого говорить, но, как всегда в стрессовых ситуациях, не выдержала. Я понимала, что вины Ярь в случившемся со мной нет, она не просила Первого об этом, но лишь ей я могла высказать наболевшее, лишь её могла обвинить. Ястреб так часто перекладывал свою вину на меня...
Странно, но я не успела среагировать. Ярь вскочила и, отпихнув Зарина, бросилась на меня. Нет, она не отвесила мне пощёчину - заехала кулаком в грудь, выше не достала. Я даже не почувствовала удара, а вот Наследница скривилась и затрясла ушибленной рукой.
- Первый! - в голосе угроза-предупреждение. Да уж, Хел неплохо меня знает... - Не смей, она Наследница, женщина и вар. Если ты поднимешь на неё лапу, я тебя самолично убью, и Лайгон не возразит.
А вот Седьмой молчал. Остальные хрисы разошлись, лишь он подпирал стену в ожидании. Странно, но особой радости при виде Наследницы он не выказал, а когда та ударила меня - угрожающе рыкнул. Сейчас же он едва удерживался, я видела, Седьмой воспринимает оскорбление Первого, как собственное.
- Лапу не подниму, а вот руку... А насчёт женщины, Хел, не забывай, кто я.
И трансформируюсь. Одежда на мне - лохмотья, едва прикрывающие тело. Хорошо, хоть такая осталась.
Ярь охает и совсем по-детски прикрывает рот ладонью. Пялится на меня, будто призрака увидела. Впрочем, так ведь оно и есть? Мы с ним как две капли воды - я и молодой вар, которого любила Ярь, и который исчез, когда она приняла наследие.
Отталкиваю Зарина и шагаю к Ярь. Потом размахиваюсь и отвешиваю ей оплеуху. Не слишком сильную, но девушка отлетает, падает на руки Зарину. Лишь это удерживает лидера Зелёных от того, чтобы броситься на меня.
Хмыкаю, издевательски-вежливо кланяюсь. Разворачиваюсь и ухожу. План добрых дел на сегодня перевыполнен, пора и честь знать. Вот найду себе комнату, и спать... Сутки - не меньше.
Странно, но перед глазами туман, и стены как-то странно покачиваются. Или это не стены? А потом кто-то подхватывает меня и поддерживает, не давая упасть, почти тащит на себе - я с трудом переставляю ставшие вдруг ватными ноги.
- Не смей трансформироваться! - Шипит. Голос Лаина. - Кимка, слышишь, не смей трансформироваться, я тебя-хриса не дотащу до постели, а сама не дойдёшь: сил ты потратила - не знаю, как жива осталась.
- Дай-ка я, - Седьмой. - Всё обойдётся, как думаешь, Лайгон? Выживет?
- Выживет, куда денется! - Седьмой наклоняется и осторожно подхватывает меня лапой. Лаин тут же отпускает. Как только он отступает на шаг, я ослабляю контроль и тут же ощущаю себя лучше.
- Комната. Постель. - Мысли путаются, сказать что-то связное - можно и не мечтать. Но Седьмой понимает, что мне нужно, и без подсказок. Он дотаскивает меня до сваленных кучей одеял и осторожно укладывает на это импровизированное ложе. Уже на грани беспамятства я чувствую, как он укладывается рядом. Это ощущение чужого тела рядом неожиданно приятно. Спокойно. Безопасно. Уютно. Седьмой мне никто, тем более удивительно доверие, которое я чувствую. Пожалуй, я понимаю, почему Королеве не удалось вырастить из молодых хрисов своих верных псов, почему они так преданны Седьмому. Хрисы вырастают, не зная родительской любви, и то, что предлагает Седьмой - единственное, что они могут получить: поддержку старшего, дядюшку, опекуна. Уже позже я узнаю, что правильно догадалась о том, какую роль исполняет Седьмая линия. С начала времён Седьмой отвечает за воспитание молодняка, учит и направляет.
- Неправильно, - терпеливо повторил Седьмой. - Ты словно забываешь, что у тебя есть хвост, а он - твоё главное оружие. Зачем ты подпускаешь врага так близко? Смысл? Твой радиус поражения - пять метров.
- Когтями оно как-то удобней. Этот хвост мне только мешается, - смущённо ответила я. - Ты ведь помнишь, что я - человек, а не хрис.
- Чушь! - Седьмой фыркнул и отключил голограмму, позволяя мне покинуть программу спарринга. - Первый, ты - хрис. Когда ты рассказал мне свою историю, я сразу понял, что версия твоего отца - полный бред. Он тебя обманул.
- Вот и Лаин так говорит, - я сменила ипостась и оделась, не обращая внимания на осуждение в глазах Седьмого, который крайне отрицательно относился к тому, что я предпочитаю форму вара. - Только вот Первый был очень убедителен. Я верю ему, в этом - верю.
Седьмой рыкнул и устроился на полу, скрестив лапы и внимательно глядя на меня. Я устроилась на стуле и продолжила:
- Мои поступки сейчас кажутся мне абсолютно нелогичными и необоснованными. Я верю, что они - следствие программы.
- Вот-вот! Следствие программы! Но ты утверждаешь, что сама являешься этой программой! Эта теория - полный бред. Не знаю, специально ли отец обманул тебя, но, уверяю, ты - хрис. Обычный хрис с синдромом берсерка, в сознание которого внедрили программу. Это изменило тебя, как изменила жизнь среди людей, но изначально ты - это ты. Хрис.
