— Только с кладбища давай все-таки уедем, — попросила Ия через несколько минут, когда их лица, наконец, оторвались друг от друга.
Утро двое молодых волшебников встретили все на том же заднем сиденье "Москвича". Спрашивать, где они оказались на этот раз, Ия не стала — ей это было решительно все равно. Тем более, что Аскольд, скорее всего, и сам не знал, куда они умудрились заехать накануне вечером.
— Мы где-то в Питере, — словно прочитав ее мысли, объявил Тихомиров, протирая глаза. — Устраивает тебя такой ответ?
— Полностью, — металлическую волшебницу сейчас устроило бы любое место, где они с Аскольдом могли бы находиться вдвоем. Однако ей уже было ясно, что долго это счастье не продлится, потому что в мире кроме них двоих, как ни жаль, существовало еще множество других людей, о который они накануне благополучно забыли. В том числе тех, кто в эту длинную ночь наверняка искал их по всему городу.
И снова Аскольд подумал о том же, о чем и она, и полез в бардачок за сотовым телефоном. Ия достала из кармана свой собственный мобильник, и оба мага выбрались из машины и отбежали от нее в разные стороны — разговаривать с супругами, которым они только что изменили, оба предпочли наедине. Что, правда, не помешало Ии, закончив разговор, с любопытством посмотреть на своего спутника.
— Сказал, что приеду вечером, и мы все обсудим, — хмуро отозвался Аскольд в ответ на ее невысказанный вопрос. — Не по телефону же об этом разговаривать!
— Да, верно, — согласилась Кушнир. — У меня все то же самое.
Она подошла к Тихомирову, и они снова крепко прижались друг к другу, словно хотели остаться в такой позе навсегда.
— Ия, послушай, — чуть виновато заговорил огненный волшебник. — Нам бы надо еще Юрию с девчонками позвонить… Они ведь тоже нас ищут. Уже, наверное, все общины на уши поставили.
— Да, ты прав, — еле слышно прошептала молодая женщина. — Звони Юрию, а я пока наберу свою начальницу — разведаю обстановку.
Разговор с почтенной Юстинией тоже не занял у Ии много времени и в целом очень напоминал ее объяснение с мужем: молодая волшебница сообщила, что она жива и здорова, а глава ее общины потребовала, чтобы вечером Кушнир явилась к ней и рассказала о своих приключениях подробно. Пообещав так и сделать и выключив телефон, Ия увидела, что Аскольд все еще занят разговором, причем вид у него был довольно взволнованный.
— Не знаю я, где мы сейчас находимся! — кричал он в трубку. — Говори адрес, и мы сами к вам приедем. Да откуда же я знаю, через сколько времени, если я понятия не имею, где нахожусь?! Черт! — он засунул мобильник в карман и растерянно повернулся к Ии. — Похоже, Златов и компания вчера тоже зря время не теряли. Я сейчас с Альбиной говорил. Юрка, по ее словам, пока не в форме, но жить будет.
— А с ним-то что случилось?
— Сейчас узнаем. Они все у Звениславы дома сейчас сидят, в Сосновке, — Тихомиров вернулся к машине и галантно распахнул водительскую дверь. — Хочешь порулить, пока я Алоизию звонить буду?
Долго упрашивать Ию ему не пришлось. И до лесопарка она довезла его на удивление быстро: Тихомиров всегда считал себя лихачом, но даже ему порой становилось не по себе от тех крутых виражей, которые выделывала на дороге его подруга. Лилит и Альбина, ждавшие их у входа в парк, испуганно отпрыгнули назад, когда Кушнир резко затормозила у них перед самым носом. Завалившись на заднее сиденье, обе девушки принялись взахлеб болтать с Ией, пересказывая ей собственные приключения и одновременно расспрашивая ее о том, что было с нею и с Аскольдом. Сам же огненный маг был в это время занят невеселыми мыслями о будущем. По всему выходило, что их с Ией теперь ждут крупные неприятности. Во-первых, из-за того, что они, не поставив свое начальство в известность, начали собственное расследование, впутав туда двух неопытных новичков и неспособного к магии представителя водной общины и едва не погибнув. Однако этот поступок они, пожалуй, еще смогли бы объяснить старшим магам. Тем более, что у их расследования был не такой уж плохой результат: теперь они точно знали, что в городе орудует опасная для окружающих банда людей, каким-то образом "заряженных" магией земной стихии. А вот в том, что после своего побега из бомбоубежища они с Ией где-то провели вместе ночь, оправдаться будет сложнее.
— Ладно, — вздохнула Альбина, после того, как они с Ией и Лилит обменялись "последними новостями". — Пошли к Звениславе, там, наверное, Юрий уже проснулся…
Девушки вылезли из машины и вместе с Тихомировым направились к входу в Сосновку, но внезапно Ия остановилась и начала сосредоточенно оглядываться по сторонам:
— Подождите-ка! Слушай, Аскольд, ведь тот мужик, у которого жена — "несущая добро", здесь поблизости живет! Мы ведь можем через нее выйти на их главного!
Тихомиров прищурился:
— Она же от него ушла. Он может и не знать, где она теперь.
— Все равно надо проверить, — не обращая внимания на вопросительные взгляды Лилит и Альбины, Кушнир быстрым шагом к ближайшему переходу через дорогу. — Про бункер-то он как-то узнал!
— А как к нему идти, ты хорошо помнишь? — Аскольд поспешил за ней. — Я тогда, если ты не забыла, вообще ничего не видел!
Как выяснилось, дорогу к дому Петра Ия помнила прекрасно. Однако когда четверо волшебников позвонили в дверь его квартиры, им долгое время никто не открывал. Тихомиров уже хотел предложить своим спутницам уйти, когда за дверью послышался тихий шорох и детский голос неуверенно спросил:
— Кто там?
— Мы хотели бы видеть Петра или Алену. Они дома? — спросила Альбина. В квартире снова послышалась какая-то возня и громкий спор двух шепчущихся голосов. Наконец, дверь распахнулась, и волшебники увидели перед собой двух мальчишек лет десяти-двенадцати на вид. Лица у них были слегка испуганные и совершенно ничего не понимающие. Тот из мальчиков, кто, как показалось магам, был постарше, неуверенно мотнул головой куда-то вглубь полутемного коридора:
— Папа там, в комнате. Только…
Лилит первой вбежала в квартиру, оттолкнув стоящих на пороге детей. Вслед за ней туда мягко протиснулась Альбина.
— Оставайся здесь, с детьми, — велел Аскольд Ии и бросился догонять девушек, уверенный, что с Петром случилось все самое худшее — его жена или какой-нибудь другой "несущий добро" попытались сделать из него "хорошего" в их понимании человека. С уже известным и, похоже, неизбежным для обыкновенного, нормального человека результатом.
Но войдя вслед за Альбиной в небольшую светлую комнату, Тихомиров вздохнул с облегчением. Хозяин дома был жив, и даже аура у него оставалась совершенно обычной, без малейшего перекоса в расцветке, вот только очень тусклой, практически совсем "погасшей", как выглядят ауры людей, полностью, окончательно сломленных горем. Он сидел на полу рядом с разложенной тахтой, закрыв лицо руками. В комнате ощутимо пахло спиртным.
