Она застала Энтрери в одиночестве.
— Где Тазмикелла?
— У них с сестрой имение недалеко от Хелгабала, — пояснил убийца. — Они оставили его замаскированным, полным ловушек и под хорошей охраной, но, видимо, наша подруга решила проверить сохранность сокровищ. В конце концов, она — дракон.
— Сестры охотно согласились полететь с нами, а потому я догадывалась, что здесь их могут ждать другие дела, — сказала Ивоннель. — Наверное, будет даже лучше, что её здесь нет, когда Дзирт присоединиться к нам.
— Кейн согласился?
— Он закончил свою работу с Дзиртом, — пояснила Ивоннель. — Он знает, что ничего не вышло и он мало чем может помочь.
Лицо Энтрери омрачилось.
— Он подарил Дзирту внутренний покой, — сказала Ивоннель, чтобы смягчить свои слова. — И это уже немало. Но я уже говорила тебе — недуг Дзирта не то, что можно просто оттолкнуть прочь. Он ранен, эта рана реальна и она не будет исцелена, если он не станет доверять, позволяя лечению коснуться своего разума.
Теперь Артемис Энтрери очень хорошо понимал свою роль в подведении Дзирта к этой точке. С мрачным лицом, он кивнул в знак согласия. Руки убийцы инстинктивно легли на оружие.
— Скоро мне придется позвать Киммуриэля, — сказала Ивоннель. — Надеюсь.
Энтрери снова кивнул, после чего отказался от своей мрачной сосредоточенности.
— Есть еще дело, — сказал он.
Ивоннель не была рада услышать о каких-либо осложнениях, и потому позволила беспокойству ясно проступить на своем лице. Но Энтрери надавил.
— В Дамаре что-то затевается, судя по словам Тазмикеллы, — пояснил убийца.
— Что? Это нас касается?
Энтрери пожал плечами.
— Она только сказала, что видит нечто такое, чего не можем мы. Что её драконий взгляд подсказал ей что-то. Она пообещала рассказать подробнее, как только вернется из Хелгабала.
Ивоннель не стала вникать в этот вопрос. На самом деле, ей было все равно. Дроу полагала, что забота Тазмикеллы о каком-то мелком человеческом королевстве совершенно не касается её. Она кивнула, давая Энтрери понять, что он выполнил свой долг, проинформировав её, и на этом разговор закончился.
— Значит, мы будем просто ждать здесь? — спросил Энтрери.
Ивоннель встала у края деревьев, глядя вверх по склону холма, на главные ворота Монастыря Желтой Розы.
— Мне кажется, он скоро будет тут, — сказала она. — Ты понял свою роль?
— Полностью.
— Дзирт не должен знать о моем присутствии. Ты понимаешь?
Энтрери фыркнул, и Ивоннель резко развернулась к нему.
— Ты даже не представляешь, по какому краю ножа ты идешь, — заявила она. — Ты, вероятно, умрешь сегодня.
— Знаю.
— Я сотворила множество заклинаний и могу тебя заверить в одном — я не уверена, что Коготь Харона, вне зависимости от того, насколько сильно он продлил некогда твою жизнь, твой большой друг. Раскол закончился, если меч вообще когда-то помогал тебе.
— Знаю.
— Ты, вероятно, умрешь сегодня.
— Знаю.
— Или убьешь этого дроу, которого зовешь другом.
— Знаю.
— Да ладно, серьезно? — потребовала Ивоннель, шагая вперед. — Если ты промедлишь, если будешь не слишком честным и искренним в бою, то все будет напрасно. Ты потерпишь неудачу и умрешь, а Дзирт ничего не получит. Такая досадная ошибка с твоей стороны способна обречь его на века страданий.
— Какая тебе разница? — рявкнул на неё Энтрери. — Кто ты вообще такая? Мне сказали, что ты — дочка Громфа, но ему, кажется, плевать. Он даже телепортировать нас сюда не захотел. Мне говорили, ты могла бы стать Матроной Матерью Мензоберранзана, жестоким гласом богини демонов…
— Язык твой — враг твой, — предупредила Ивоннель таким тоном, что Энтрери чуть унялся.
— Зачем матроне матери заботиться о Дзирте До’Урдене? Еретике. Павшем, — спросил убийца.
— Я не матрона мать.
— Но могла бы быть ею.
— В самом деле. Мне достаточно одного слова. Но нет. Это само по себе должно кое о чем тебе сообщить.
Энтрери пожал плечами, расстроенно вздыхая.
— Почему тебе не все равно?
— А тебе?
— Ты не можешь просто ответить?
— Ответ в твоем собственном вопросе. Уверена, наши причины схожи.
Это вызывало растерянность. Энтрери отступил на шаг, качая головой и пытаясь увидеть в происходящем хоть какой-то смысл. Он переживал, потому что Дзирт поднял перед ним зеркало, заставляя убийцу взглянуть правде в глаза.
Ему было не все равно, потому что именно пример Дзирта помог Энтрери взглянуть на свое отражение без ненависти, которую он испытывал каждый раз, глядя на него прежде.
Мужчина внимательнее присмотрелся к Ивоннель. К этой могущественной дроу, которая могла бы командовать армией из двадцати тысяч темных эльфов, которая могла создавать самые мощные божественные заклинания своей расы, которая владела тайной магией не хуже Громфа Бэнра, и одновременно, казалась такой маленькой.
Взглянув мимо неё, Энтрери увидел, как одинокая фигурка вышла из монастыря. Как только путник вызвал единорога и двинулся вниз по склону, Артемис Энтрери понял, что настал его момент истины.
— Вот он, — прошептал он.
— Помни свою роль и причины появления здесь, — сказала Ивоннель. Развернувшись, она ушла, исчезая в лесу.
Энтрери вызвал собственного скакуна, кошмара из обсидиановой статуэтки, и двинулся вперед, ожидая, пока Дзирт подъедет ближе.
— Что ты здесь делаешь? — спросил испуганный дроу, стоило ему поравняться с человеком.
Энтрери показалось, что Дзирт слегка дрожит. Эта дрожь началась прежде, чем он заметил под деревьями убийцу.
Энтрери сплюнул.
— Все это происходит из-за тебя и ты так и не смог понять правду? — спросил он насмешливым тоном. — Я разочарован, Дзирт До’Урден.
Дзирт отшатнулся.
— О чем ты?
Энтрери соскользнул с коня, освобождая кошмара взмахом руки. Жестом он пригласил Дзирта присоединиться.
Дроу уставился на него с любопытством, даже с подозрением, но повиновался, отсылая Андахара прочь. Двое мужчин встали друг напротив друга. Их разделяло лишь несколько шагов.
— Почему ты здесь? — настойчивее спросил Дзирт. — Ты в…
— Мне не нужны союзники, — прервал Энтрери.
— Тогда, это просто совпадение?
— Я не верю в совпадения, — сказал убийца. Он произнес это так, как делал много-много десятилетий назад, чтобы найти отклик в Дзирте. Эта фраза уже звучала в Митрил-Халле, когда дроу Мензоберранзана впервые выступили против короля Бренора, а Артемис Энтрери ходил среди Дзирта и его друзей в образе Реджиса.
