Но как бы там ни было, Живорез не мог себе позволить лично возглавить погоню. Девчонка являлась лишь частью добычи. Куда важнее было завладеть Ключом и доставить его Тлену. Посему Живорезу следовало немедля посетить Каспара и забрать у него Ключ. А девчонка все равно никуда не денется. Рано или поздно он ее поймает. Слишком уж она приметна, чтобы долго от него скрываться. Есть что-то необычное в ее взгляде, во всей манере держаться. По этим приметам он без труда ее отыщет, когда придет срок.
Он легко взбежал на холм, толкнул незапертую дверь домика и громким голосом позвал колдуна. Поскольку Каспар не торопился с ответом, нетерпеливый Отто прошел через гостиную к лестничной площадке и стал подниматься в купол. Он заметил повсюду осколки стекла и представлял себе, какое зрелище ждет его наверху. Но вид, в каком предстал перед ним хозяин домика, явился для него полной неожиданностью. Каспар стоял посреди круглой площадки под разбитым куполом в нижнем белье, носках и запачканных грязью ботинках и пялился в усеянное звездами небо. Его одежда мокрой и грязной кучей валялась на полу.
В неглиже вид у него был еще более отталкивающим, чем в бананово-желтом одеянии.
— Ключ, — произнес Живорез.
— Да-да, — кивнул Каспар и, подбежав к груде тряпья на полу, стал судорожно шарить по всем карманам пиджака и брюк. — Он у меня где-то тут.
— Ты будешь вознагражден, — пообещал Отто.
— Очень, очень на это рассчитываю, — отозвался Каспар, протягивая ему Ключ.
От взора Живореза не укрылось, что все его коротенькое тело сотрясала дрожь.
— Что это с тобой?
— Ох, и не говори! — плаксиво ответил Захолуст. — Помимо всего, что ты и сам видишь, — он описал рукой круг, указывая на разбитый купол, осколки и комья грязи, которыми был завален пол, — меня еще кое-что сильно тревожит. Девчонка.
— С чего бы это?
— Ее появление в Абарате не случайно. Ты хоть это-то понимаешь?
— Ну-у, может, так оно и есть. Хотя навряд ли. Да тебе-то что ж за дело?
— Слишком легко ей это удалось.
— Что именно?
— Привыкнуть к нашей жизни. Приспособиться. В прежние времена, когда гавань еще существовала...
— Но тебя тогда и на свете не было, Каспар.
— Конечно, не было. Но я ведь умею читать, Отто. Представь себе, авторы всех книг о тех временах сходятся в одном: приезжим из Иноземья требовался немалый срок — дни, недели, а то и месяцы, чтобы пообвыкнуть к жизни на Абарате. А если не дать им времени приспособиться, они запросто сходили с ума. Их куцее воображение не могло вместить того, с чем они здесь сталкивались на каждом шагу.
— Ну да. Ясное дело, — с ухмылкой кивнул Отто. — Слабаки они.
— Ничего-то ты не понял, Отто, как всегда. Я ведь о девчонке тебе толкую. Об этой Кэнди Квокенбуш. Вот ей все оказалось нипочем. Даже колдовать не побоялась, как будто с этим родилась. С этим родилась, Живорез! О чем это нам говорит?
— Да откуда мне знать! — раздраженно бросил Отто.
— Ну я тогда скажу тебе, о чем это говорит мне.
— Ну?
— Она здесь бывала прежде.
— Хм. Вот пусть Лорд Тлен над этим голову и ломает. Я ему доложу.
И Живорез устало махнул рукой, показывая собеседнику, что эта тема его нисколько не занимает.
— Тогда давай решим насчет меня, — предложил Каспар.
— Насчет тебя?
— Ведь это я отыскал Ключ. И девчонку.
— А после ты же ее и упустил. Не справился с этакой малявкой.
— Позволь, разве это была моя вина? Спроси за нее со своих безмозглых грязюк! Они-то запросто могли ее сцапать. В любом случае, ты всего две минуты назад пообещал, что я буду вознагражден.
— Так то было прежде, чем Ключ очутился у меня в руках.
У Захолуста задергались губы.
— Ты...
— Ну-ну, Каспар! Не кипятись. Признай свою ошибку. Ты взял на себя ответственность за девчонку и упустил ее.
— Но что я мог поделать? Она настроила моего раба против меня. Он сломал мой посох.
— Не ожидал от тебя такой беспечности! — Отто покачал головой. — С чего бы это тебе вздумалось доверить рабу свой посох?
От Каспара не ускользнула нотка сарказма в голосе Отто.
— У них было численное превосходство! — заскулил он.
— Ты имеешь в виду, что девчонка и тылкрыс превзошли тебя числом?
Захолуст поджал губы и, ткнув толстым пальцем в сторону Живореза, процедил:
— Я знаю, к чему ты клонишь, Отто.
— И к чему же? — с насмешкой отозвался Живорез.
— Ты хочешь повернуть все так, чтобы лавры достались тебе, а вина пала на меня!
— Мысль, достойная такого сверхподозрительного типа, как ты, — пожал плечами Отто.
— Но именно так ты и собираешься поступить, правда? — не отступал Захолуст.
— Очень возможно, — осклабился Живорез. — Но не станешь же ты утверждать, что поступил бы иначе, если б мы вдруг поменялись ролями?
Захолусту нечего было на это сказать. Испустив протяжный вздох, он заканючил:
— Ну ты хоть расскажи Тлену, как я здесь страдаю. Мы ведь когда-то были друзьями, Отто. Сделай же для меня хоть что-нибудь. Пожалуйста.
— Боюсь, Повелитель Полуночи слишком практичен, чтобы заниматься твоими проблемами теперь, когда он уже получил от тебя все, что ты мог ему дать. Забудь о нем. У него есть дела поважней.
— Но это же несправедливо!
— А жизнь вообще несправедлива, Каспар. Тебе ли об этом не знать? У тебя был раб. Он служил тебе верой и правдой долгих... сколько?
— Двенадцать лет.
— И что, ты был к нему справедлив? Разумеется, нет. Ты его колотил, когда бывал не в духе, и от этого у тебя на душе становилось легче. А когда тебе делалось лучше, ты снова его лупил.
— Думаешь, умнее всех, да, Живорез? — всхлипнул Каспар. В глазах у него от бессильной ярости закипали слезы. — Но послушай меня! Настанут и для тебя скверные деньки, уж поверь! Если ты мне не поможешь выследить и укокошить эту девчонку, она доведет тебя до такой беды... — Он выразительно кивнул на осколки и грязь, покрывавшие пол, и на разбитый купол. — Все это только начало, вот увидишь.
Живорез направился к лестнице.
— Любишь корчить из себя пророка, верно? Еще со школьных времен.
Захолуст ухватился за эти слова как за последнюю надежду.
— О, школа! Отто, помнишь, как мы с тобой дружили в те годы?
— В самом деле? — Живорез вопросительно изогнул брови.
Но при очередном взгляде на жалкую, поникшую фигуру Каспара что-то, какая-то искра сочувствия вспыхнула в глубине его души.
— Ладно, так и быть. Попытаюсь что-нибудь для тебя сделать. Но обещать ничего не могу. Времена нынче тяжелые. Паршивые, смутные времена, Каспар.
— Так это ж ведь к лучшему! Ловкому и небоязливому человеку самое что ни на есть раздолье!
