Огненный монстр едва не снёс дверь в собственные апартаменты. Вместо того чтобы бросить в гостиной — а ведь так полагается поступать с теми, кого не желаешь видеть, верно? — дотащил до спальни. И уже там, отпустив руку, минут пять пытался что-то сказать, но так и не смог. Он был невероятно, сверхъестественно зол.
Наконец, рванул ворот камзола. Красивые, выпуклые пуговицы посыпались на пол. А в мою ладошку впихнули знакомую связку с фигуркой тойтерьера.
— Эрик, — жалобно позвала я. Но предательская улыбка снова всё испортила.
Принц стремительно развернулся и помчался прочь.
«Шар попроси!» — выпалил Верез.
— Мне нужен шар! — крикнула я.
Высочество замерло, развернулось.
«Какой шар?»
«Шар из розового хрусталя. Из моих вещей. Чтобы образы нападавших записать!»
— Мне нужен шар из розового хрусталя, — послушно повторила я.
— Какой ещё шар?! — проорал огненный неврастеник.
— Розовый.
«Из вещей Вереза!»
— Из вещей Вереза.
«Я запомнила нападавших.»
— Я запомнила нападавших.
«Хочу записать в шар плетения.»
— Хочу… — блин, он что, думает, что я совсем рехнулась и сама уже не помню? — Я хочу закачать в шар плетения этих, как их там…
В сознании раздался стон.
— Что? — Эрик уже не орал, но… видимо рассчитывал услышать нечто иное.
— Закачать образы плетений… ну… ну сердце ауры. Я его запомнила.
Принц воздел глаза к небу. В сознании ему вторил Верез. Мужчины… чёрствые, бессердечные! Ну я разве виновата, что не могу справиться со своими эмоциями? Разве они не понимают — я очень-очень счастлива! И ни о чём другом думать попросту не могу!
— Будет тебе шар! — рыкнул Эрик. — Всё, что захочешь будет!
А потом развернулся и всё-таки сбежал. И дверью хлопнул так, что уши заложило.
Какой он, однако, нервный…
Намёк про связку, конечно же, поняла, но к гардеробной даже не приблизилась. Хотя желание сбегать домой и принять душ было велико — да, тут тоже водопровод есть, но насадки для душа ещё не придумали. Да и кофе в прекрасном королевстве Фаргос не растёт, а я по нему ужас как соскучилась.
Моё благоразумие было вознаграждено скорым появлением горничной. Девушка принесла поднос с завтраком и заявила, что ей приказано срочно привести меня в подобающий вид. Выглядела она при этом нервно, будто приказывал ей не абы кто, а один невоздержанный красноглазый принц. Лично.
— Подобающий чему? — осторожно спросила я.
Девушка жалобно округлила глаза и развернулась в явном намерении пойти и уточнить. И задрожала при этом так, что я невольно себя вспомнила. Боже, неужели со стороны моё поведение казалось столь же нелепым?
Горничную я, разумеется, вернула…
Пока девушка готовила ванну, я поглощала бутерброды. Ела и искренне жалела, что не уделила должного внимания мясу, которое готовил Эрик — я даже вкус той зверушки не осознала, так была увлечена мыслями о минувшей ночи. А ведь это был первый раз, когда парень готовил для меня… Чёрт, как обидно. Даже обидней, чем забыть про секс.
О том, что предпочитаю мыться сама, горничная была осведомлена, но помощь всё равно предложила. Я отмахнулась и направилась в ванную, а когда вышла, обнаружила на кресле полный комплект местной одежды, вплоть до чулок. Недоверчиво взглянула на золотисто-алое платье — у меня такого не было, а девушка смутилась и пояснила:
— Вчера от портнихи два сундука прислали. Только мы их в ваших покоях разложили… не знали же, что вы сюда съедете.
Я не могла не улыбнуться — в столице меня, определённо, ждали. Боже, как всё-таки приятно, когда тебя ждут! Когда о тебе помнят…
Спустя полчаса я превратилась из замухрышки во вполне приличную девушку. Платье, сшитое личной портнихой королевы, сидело идеально, вот только корсаж… Чёрт, я так привыкла, что моим корсажем занимается Эрик, что не сразу сообразила, зачем горничная просит повернуться спиной.
И с причёской в этот раз возились дольше обычного — поздно заметила, что придираюсь к скромнице в форменном переднике… Впервые за долгое время мне было не всё равно, как выгляжу. Хотелось быть красивой. Очень хотелось.
Едва в волосы вонзилась последняя шпилька, раздался приглушенный стук в дверь. Я замерла и затаила дыхание, на губы снова прыгнула счастливая улыбка. Горничная юркнула в арочный проём, спустя полминуты вернулась и доложила о посетителе.
Чёрт. Эрик решил встать в позу? Раньше он даже не стучался, а теперь… нет, мужское самолюбие — штука страшная.
Я расправила плечи и направилась в гостиную, но, увы, ожидал меня вовсе не принц, а синеглазый Турт.
Брюнет был одет в чёрную форму подобную той, какую всегда носил Кардер. В руках держал прозрачный, розоватый шар. Уголки его губ красноречиво дрожали, но улыбаться мужчина не смел. Видимо, крепко ему за ту, прошлую, улыбку досталось.
Я с самого начала хотела извиниться перед Туртом. Что бы ни говорил Эрик, уверена — никаких дел у брюнета не было, его попросту отослали. Но взгляд на форму выбил эти мысли из головы, я сказала другое:
— Есть вести о Кардере?
— Есть, — помолчав, признался брюнет. — Кардер прибыл около часа назад. Немногим позже вас.
— С ним всё в порядке? — несмотря на благую весть, меня охватило беспокойство.
— Почти. Он ранен, но это излечимо. — И добавил с грустью: — Снип ранен куда серьёзнее.
Ох, Снип… Я, бессовестная, о нём и не вспомнила.
— Зато они взяли пленного. И захватили ещё один накопитель.
— Вот как?
Турт протянул мне шар.
«Тебе понадобится время,» — встрял Верез.
— Мне понадобится время, — спопугайничала я. — Вам, видимо, лучше снаружи подождать. А то… Эрик может неправильно понять.
И всё-таки брюнет не удержался, растянул губы в улыбке.
— Разумеется, — учтиво сказал он.
Повинуясь указаниям Вереза, я села в глубокое кресло, прижала шар к груди и начала вспоминать битву. Сперва память подсовывала привычные, понятные образы — изумрудная трава на поляне, угрожающая стена деревьев, Эрик с пылающим взглядом. Потом, постепенно, из глубин памяти начали выплывать картинки, которые видела магическим зрением — вспышки во тьме, сияющие фигуры, кружево «сердец». Игра сознания поглотила настолько, что я вновь почувствовала холод земли, колючую траву под ладонями и запах гари, разлитый в воздухе. Я снова оказалась там, в неизвестном лесу королевства Фаргос, в окружении врагов, на волосок от смерти.
Финалом моих видений стал образ Эрика — человек, сотканный из огня, серебра и золота. Он был таким родным, таким желанным…
