— Он уже тогда начал играть сознанием людей и подправлять по мелочам своё окружение, — кивнула я.
— Нет. Тогда всё ограничивалось только им, — покачал головой мистер Фарроуч. — Не забывайте, что он всё же человек, и его искра, даже полностью раскрытая, не сравнима с нашей.
Мои глаза распахнулись от внезапной догадки:
— Значит, своими способностями он обязан…
Мистер Фарроуч вскинул ладонь, предупреждая мои вопросы:
— Обо всём по порядку.
Я послушно умолкла и даже отставила чашку.
— Увы, графа не слишком заботил матримониальный статус женщин, с которыми он… — рассказчик бросил на меня быстрый взгляд, — вступал в связь. Поэтому неудивительно, что однажды за это пришлось поплатиться. Явившийся в замок разгневанный муж имел милое хобби: практиковал чёрную магию. В тот момент я тоже оказался в комнате…
Мистер Фарроуч ненадолго умолк, взволнованный этим воспоминанием.
— Если бы он попал в графа, то почти наверняка убил бы его. Вместо этого он выжег мою искру. Заклинание ударило в ногу, отрикошетило, и один осколок угодил в графа, так что моя лояльность дому, — мистер Фарроуч постучал по чистому запястью, — перешла к нему. Поэтому и удавалось всё это время скрывать использование магии: её относили на мой счёт, а не на его. С того дня способности графа приобрели совершенно иные масштабы. Ну, вы уже знаете какие.
Поддавшись неожиданному порыву, я накрыла его руку своей.
— Вы, наверное, ненавидели в тот момент графа?
— В тот момент я ненавидел всех. И безбожно солгал бы, сказав, что перенёс новое положение стойко. Всё было с точностью до наоборот: первые полгода со мной невозможно было жить под одной крышей. И единственным, кто находился всё время рядом, был граф. К тому же только его способности могли немного ослабить боль, точнее, помочь мне о ней забыть. И именно он сделал всё возможное, чтобы я привык. И постепенно я не то чтобы привык — смирился.
— Почему вы не уехали, когда немного оправились?
— А где и кому я был такой нужен? — пожал плечами мистер Фарроуч. — По факту, я уже давно превратился из гувернёра в личного помощника, просто теперь статус стал официальным. К тому же, признаюсь, я не мог покинуть Ашерраден, зная, что в нём остался осколок моей искры. Он будто держал меня.
— Значит, с тех пор всё так и продолжалось, без изменений?
— Напротив, всё изменилось в самом скором времени, с появлением леди Фабианы. Видите ли, у них с графом случилась любовь, страсть, зависимость — называйте, как хотите, — с первого взгляда. Они и порознь быть не могли, и вместе едва уживались, обожая друг друга, но при этом и ненавидя за ту власть, что один имел над другим. Ведь их природный дар в некотором роде схож, и они привыкли подчинять своей воле остальных, а не подчиняться сами. Каждый стремился доказать своё превосходство… нередко за счёт чужих судеб. Не облегчало положения и то, что графиня принадлежала к другому виду, но до недавнего времени я и не подозревал, насколько большое значение она этому придаёт. Неоправданно большое. Она действительно не имела никакого отношения к плану, но, узнав о нём от Ваухана, не устояла и пришла в подземелье за вашей искрой — чтобы разделить её с графом.
— Неужели она думала, что это решит все их проблемы? — удивилась я, но тут же поняла ответ на свой вопрос, вспомнив последний ужин в замке, вернее, слова, брошенные леди Фабианой в пылу ссоры.
— Видимо, да, — подтвердил мистер Фарроуч. — Ну, или большую их часть.
— Но ведь это неразумно! Разве в отсутствии искры истинная причина их разногласий?
— Мы часто ищем причину вовсе не там, где нужно… а большинство бед и вовсе надумываем. К слову сказать, леди Эрселла талантливая девочка, и граф к ней искренне привязан. Как бы то ни было, в начале знакомства леди Фабиану и его всё это мало волновало. Осознав, что связаны до конца жизни, они поженились. Часть истории про императорский запрет вам уже известна.
Какое-то время я раздумывала над его словами.
— Но, если, как вы говорите, вашу искру выжгли, то как она к вам вернулась?
— Я всё это время ошибался, — просто ответил мистер Фарроуч. — Когда что-то болит, ты не всегда знаешь, что это из-за застрявшего внутри осколка. Но, как оказалось, даже ничтожной частички искры достаточно, чтобы вновь раздуть пламя.
Мы одновременно переглянулись и, смутившись, поспешно отвели глаза.
— Одного не могу понять: почему моя искра снова горит? Я помню, как вы влили её обратно, но я ничего не почувствовала.
— Да, тут к слову придётся рассказ о практике на мертвых зверьках и посещении кладбища…
Я приподняла брови.
— Видите ли, когда пропала Матильда, я совершил глупость. Вспомнив о том, при каких обстоятельствах потерял искру, я решил попробовать освоить это, гм, искусство, в надежде, что оно поможет мне вернуть мисс Лежер к жизни… если удастся найти её не слишком поздно. Признаю, затея была обречена с самого начала.
— Но как такое вообще пришло вам в голову? Неужели вы всё-таки верите в некромантию?
Он вдруг широко улыбнулся.
— Не в часть про пожирание младенцев и суровые черные плащи. Но эта область несколько перекликается с моими… природными способностями.
Я немного подумала над его словами и поражённо уставилась на него.
— То есть раньше вы воскрешали людей?
— Там много нюансов, — поморщился мистер Фарроуч, — и один из важнейших — успеть, пока ещё работают мозг и сердце. Но, если огрублено, то да.
— Значит, это вы заново вживили мою искру?
Мистер Фарроуч кивнул.
— Когда я подберу подходящие слова, я вас непременно поблагодарю, как должно, — пообещала я. — А пока: спасибо, мистер Фарроуч.
Мне самой показались очень глупыми эти слова, но он снова кивнул.
— А что же граф? — спохватилась я, — он теперь расстанется с леди Фабианой?
— Расстанется? — удивился мистер Фарроуч. — Я ведь уже сказал: они связаны до конца жизни.
— Вы хотите сказать, что он не оставит супругу, несмотря на её изменившееся положение? Ведь у неё больше нет над ним власти.
— Не оставит, — очень серьёзно сказал он. И вы ошибаетесь насчёт власти: её голос — это не она сама. К тому же, способности графа, гм, вернулись к его человеческому уровню.
— Что вы хотите этим сказать?
— Когда моя искра снова зажглась, застрявший в нём осколок погас. Так что теперь они с леди Фабианой будут привыкать к общению… без масок.
Он сделал паузу, и тут до меня дошло: ведь графиня тоже никогда прежде не видела настоящее лицо супруга, а в нынешней ситуации обходить запрет он больше не сможет.
