Нашего прихода Эльтор не заметил. Когда Икуар втащил меня в помещение, его надрывное дыхание перекрыло звук наших шагов. Икуар прикоснулся к панели управления на одной из консолей. Каркас, удерживавший Эльтора, пришел в движение, и в следующее мгновение он уже был повернут ко мне лицом.
– Икуар! Не надо! Я не хочу, чтобы она видела меня таким!
Владыка эйюбиан приблизился к каркасу и улыбнулся.
– Я привел тебе подарок!
По лицу Эльтора ручьями струился пот.
– Не делай этого! – умоляюще посмотрел он на своего мучителя.
– Ты хотел увидеть ее. Ты ведь сам просил меня об этом.
– Хотел, но не так.
Окружающий мир поплыл вокруг меня. Сухие розетки! Я вспомнила, как Икуар совсем недавно находился в состоянии наркотической эйфории и прямо-таки корчился от наслаждения, которое ему поставляли согласно его воле. Мне захотелось сию же минуту пронзить его насмерть. Не раздумывая, я бросилась на него с кулаками.
– Как ты смеешь мучить его, ублюдок! Негодяй!
Икуар без труда схватил меня за руки. Улыбки его как не бывало.
– Посмотри, могучий принц! То, что было твоим, теперь мое! – Он резко развернул меня к Эльтору.
Мне показалось, что слова моего мучителя сопровождались зубовным скрежетом.
– Пять столетий твоя семья делала из нас посмешище! – продолжил он. – Хватит! Теперь пришло наше время!
– Мы не делали вам ничего плохого, – прохрипел Эльтор.
– Неужели? Нас вывели как особую породу для вас. Твоя семья, уступающая нам по развитию, призванная по праву обслуживать нас, аристо, сделала таких, как я, всеобщим посмешищем в твоей Сколийской Империи! – Икуар встряхнул меня с такой силой, что зрение мое слегка помутилось. – Вот, смотри! Вот она, твоя новая, свежая жизнь! Символ новых начинаний, по крайней мере для одного человека! Твоя обожаемая наложница! Так что умолкни, несчастный! Сейчас ты увидишь, как я использую ее, выпью ее до последней капли, а потом выброшу за ненужностью!
В ответ Эльтор принялся изрыгать в адрес Икуара жуткие проклятия, отчаянно пытаясь вырваться из каркаса, но тот крепко держал его в подвешенном состоянии.
Выражение лица Икуара снова изменилось, сделавшись нежным, как у влюбленного. Его голос прозвучал негромко и ласково.
– Дариус, возобнови стимулирующий цикл!
«Нет!» – готово было сорваться с губ Эльтора короткое слово.
Но не сорвалось. Вместо этого все его могучее тело буквально окаменело.
А затем он закричал.
Мне показалось, будто вся вселенная превратилась в хаос, в ней стоял только этот крик, крик моего любимого Эльтора. Я бросилась к нему, желая освободить, но Икуар безжалостно отшвырнул меня в сторону. Затем схватил меня за руки, опрокинув на лабораторную скамью, прижал спиной к ее поверхности и принялся срывать с меня платье.
Мое сознание наполнили крики Эльтора, сливавшиеся в один безумный вопль:
– Нет!
У Икуара был такой вид, словно он, вколов себе самый мощный из всех наркотиков, воспарил в своей дикой эйфории в такую немыслимую высь, что казалось, будто уже никогда не вернется на грешную землю. Каждый новый крик Эльтора исторгал из его груди вопль восторга и похотливого наслаждения.
ДЖ-А-А-А-А-Г!
Ментальный крик острой сталью пронзил вату, которой был туго набит мой вялый разум.
ЗАЩИТИ!
Включаю систему аварийного пробуждения! отозвался Джаг.
Глава 17
МЕСТЬ МОЛНИИ
Мой разум широко распахнулся. Вернулись эмоции и ощущения. Я почувствовала, что падаю – не иначе, как в ту дыру, где, должно быть, находилась способность Икуара к состраданию. Меня со всех сторон ударяло и подбрасывало, как пробку в водовороте, омывавшем зловонную сточную трубу его разума.
Нейроны мозга Эльтора подобно сигнальным лампочкам высвечивали одно и то же: боль. Его Излучающее Тело Кайла усиливало и передавало это ощущение дальше. Патологически чувствительное Принимающее Тело Кайла Икуара жадно впитывало сигнал, а таламус пересылал его дальше, в оргастические центры мозга. Эльтор и Икуар оказались замкнутыми в кошмарное неразрывное кольцо, симбиоз рона и аристо, эмпата и антиэмпата, Источника и садиста.
Я поймала на себе магнетический взгляд Икуара – его лицо было искажено экстазом.
– Ты! Ты одна из них!
Я едва расслышала его крик. Лабораторию неожиданно наполнил шум: крики Эльтора, рев сирены, прочие звуки, которые мой мозг различил в этом хаосе. Приборные доски и стены вспыхнули, замигав яркими огнями – красными и янтарными, словно пробил час какого-то безумного карнавала. Вскоре я уже не могла различить, что происходит в действительности, а что лишь плод моего воображения.
– Дариус! – взревел Икуар. – Прекратить цикл!
Крики Эльтора неожиданно оборвались. Однако шум в лаборатории не утихал. Икуар что-то крикнул в микрофон на наручном браслете, и ему ответил чей-то невидимый голос. Затем и он оборвался, и Икуар на какое-то мгновение застыл на месте, удивленно глядя на браслет. Было вовсе не обязательно знать чужой язык, чтобы понять: где-то в Цилиндре по какой-то неведомой причине произошло нечто из ряда вон выходящее.
– Это все ты! – рявкнул на меня Икуар, почти перекрывая воцарившийся в лаборатории шум.
Он сдернул меня со стола и потащил к приборной доске. Оторвав от лабораторной раковины трубу, Икуар привязал меня за запястья к петле на консоли.
– Ты мне заплатишь за это! – Икуар вытянул вперед руку, указывая на каркас, в котором был заключен Эльтор. В подрагивавшем свете его лицо приняло зловещее выражение. – Испытаешь на собственной шкуре! Будешь болтаться часами!
С этими словами он поспешил на выход и вскоре скрылся в восьмиугольном проеме. Мембрана сомкнулась за ним, и мы с Эльтором оказались запертыми в лабораторном отсеке.
– Тина! – прохрипел Эльтор. – Помоги мне освободиться! Я рванулась к нему, но путы не пускали меня.
– Не могу. Он привязал меня к консоли!
В следующее мгновение до меня долетела его мысль, исполненная физическим страданием.
Ты связана с Джагом?
Да!
Он вышел из-под контроля! Он открыл огонь внутри станции из всех видов своего оружия, предназначенного для релятивистского боя! Ты должна заставить его прекратить огонь, иначе вся станция будет разрушена! Мы погибнем вместе со всеми!
Я представила себе гнев Джага, холодную ярость, не сравнимую ни с одним из человеческих чувств.
Джаг! позвала я его. Остановись! Ты погубишь нас всех! Ты погубишь Пилота!
И тогда перед моим мысленным взором вновь появилась решетка. Джаг вошел в контакт с моим оптическим нервом, и решетка заполнила собой всю лабораторию, наполняя ее золотистым сиянием.
