Хорошие мои. Я обняла зверят. Вам-то все равно как я выгляжу. Не то что эти… Засмеют ведь потом. Это они говорят только, что любят не за внешний вид.
Отвар лекарки оказался горьким, но терпеть можно. Выхлебав сразу полчашки, я вернулась в кровать, даже не подумав отпереть дверь – не хочу никого видеть. Рыск запрыгнул ко мне и улегся в ногах, свернувшись большим черным клубком. Мгла устроилась рядом на полу и только голову положила на кровать.
Может Рист проведать? Узнать где они сейчас.
Элхоор послушно распахнул объятья. Только вот как-то неспокойно было на его просторах. Серое небо в некоторых местах совсем низко нависло над землей, я шла и стукалась головой о тучи. Сегодня мир теней был сер и тускл.
– Рист! – эхо, отразившись от низкого неба, пошло гулять по тучам, на миг на их темных боках вспыхивала радуга.
Подруга отозвалась не сразу, а когда появилась, вид у нее был усталый и немного раздраженный.
– Что-то случилось? – спросила я.
Гилонн подняла глаза и ахнула.
– С тобой что случилось?
Я недоуменно посмотрела на себя: тело было серым и почти прозрачным, а в некоторых местах просвечивали рваные дыры.
– Да так, отравилась немножко.
– Что случилось? – нахмурилась Рист. – Кто тебя отравил?
– Никто. Сама по глупости. Напилась настойки на меду.
Подруга тяжело вздохнула.
– Как маленькая, честное слово. Ты же знаешь, что тебе нельзя мед. Или ты специально? – ее лицо приобрело еще более озабоченно выражение.
– Успокойся. Не хотела я покончить жизнь самоубийством, просто не знала, что в этой дурацкой настойке есть мед.
Похоже, гилонн немного успокоилась.
– Как ты себя сейчас чувствуешь? Ты без сознания?
– Нет. Я нырнула в Элхоор, чтобы тебя проведать. А чувствую… Ничего, нормально. Только…
– Что? – насторожилась Рист, заметив мое плаксиво сморщившееся лицо.
– Я сейчас такая некрасивая!
– Тьфу на тебя! Все пройдет. Не расстраивайся. Мы уже скоро приедем.
– А где вы сейчас?
Рист хмыкнула.
– В пути. Ладно. Я не могу долго здесь оставаться, а то еще из седла вывалюсь.
Я помахала Рист рукой, и она исчезла.
А Элхоор потихоньку менялся. Небо вернулось на привычное ему место. Радуги, вспыхивающие при моем появлении здесь, не появлялись, но стало все же повеселей. И тут, соткавшись из ниоткуда, навстречу мне шагнул Фарн.
– Ты?! – я испуганно отступила.
– А ты ждала кого-то другого? – разноглазый ллинни усмехнулся.
– Нет. Я вообще никого не ждала. Но хорошо, что ты мне попался!
– Даже так! – он насмешливо приподнял брови.
– Да! Теперь мне не придется гоняться за тобой по всему Ллинн-Хейму.
– А ты упорная. Преодолеваешь все мои ловушки.
Я тихо зашипела.
– За некоторые из них, особенно за наводнение в Канхваре, тебя и убить мало!
– Какое наводнение? – здоровое ухо самозванца удивленно дернулось.
– Скажешь, что не ты его устроил!
– Синни! Постой! – теперь отступал он, отгородившись от меня раскрытыми ладонями. – Я не знаю о каком потопе ты говоришь!
– Скажешь, что не ты настроил против нас греннов!
– Ну, немного, но только против твоего брата. Вилийцу не место в Ллинн-Хейме.
– Зачем ты вносишь смуту в народы?! Ты хочешь стравить их между собой?!
Тут лицо Фарна похолодело.
– Я знаю, что я делаю! Я хочу блага для Ллинн-Хейма!
– Даже если это благо закончится смертью каждого второго?!
– Я готов и на такую цену!
– А Ллинн-Хейм не готов, – я размахнулась и огрела этого наглеца по физиономии. Рука прошла сквозь ставший смутным образ, кожу опалило, и я оказалась сидящей на своей кровати.
Вот и поговорили. Вот и переубедила, ничего не скажешь. Кончики пальцев пощипывало, они покраснели и опухли, да и вообще кисть выглядела так, будто ее держали в горячей воде.
Дверь задергалась, послышались возмущенные голоса, а потом в окне появилось лицо брата.
– Синни! Ты чего заперлась?
– Отстань! Я никого не хочу видеть, – я накрылась одеялом с головой.
– Синнора, пусти меня!
– Оставь ее, пусть отдохнет в одиночестве, – видимо к Лорину присоединился Яр.
– Но это же твой дом! Как же…
– Пойдем. Найдем где переночевать. Синнору сейчас лучше оставить в покое, вот пройдут пятна, и она снова к нам вернется.
Мгла, повинуясь моему желанию, захлопнула лапой ставню. Спевшаяся парочка расхохоталась и направилась прочь.
Я встала и допила отвар. Ничего! Я потом тоже над вами поиздеваюсь!
Букашка с черными блестящими крылышками лениво ползла по травинке, медленно перебирала угловатыми лапками, поводила длинными усами. Важная-важная. Рыск щелкнул зубами, и путешествие бедняги завершилось. Кот вернул голову обратно мне на плечо. Я погладила пушистое ухо, белую кисточку на нем. Зверюга довольно щурилась. Не возьми брат Мглу с собой на прогулку в лес, эта красавица непременно влезла бы сейчас, хоть как, но втиснулась между мной и котом. Рыск лениво по-хозяйски положил переднюю лапу мне на живот и, прикрыв глаза, засопел. Будто и в самом деле спит.
А завтра приедет Рист. Пять дней пролетели почти незаметно, хоть я большую их часть провела взаперти, но зато выспалась как следует. А как только опухоль спала, под крышей меня удержать не смогло ничто, даже оставшиеся кое-где особо стойкие пятна.
За это время айли еще несколько раз закатывали в честь нашего приезда праздники, но я на них не бывала, отговариваясь нездоровьем.
Кот настороженно поднял уши, потом глухо заворчал. Было видно, что об опасности он предупреждает не меня, а того, кто приближался к нам со стороны деревни. Ветви закачались, потом над ними появились рога, и на полянку выплыл Квэнн.
Повелитель айли улыбнулся, увидев меня. Я торопливо натянула на Рыска уздечку.
– Здравствуй, Синнора.Я встала, приветствуя его.
– Сиди, сиди.
Квэнн опустился рядом со мной на расстеленное покрывало. С того самого вечера, я ни разу не видела Коронованного, впрочем, я никого не видела.
– Вы же хотели о чем-то со мной поговорить?
– Давай попроще, я не столь древний старик, чтобы оказывать мне в речи такие знаки почтения, – карие, похожие на спелые вишни, глаза смотрели на меня хитро-хитро.
– Хорошо. Так о чем ты хотел поговорить?
– О сарино. Я хотел обратиться к тебе за помощью, но ты, похоже, все знаешь.
– Что они еще натворили?!
– Ничего. Наши веселые друзья не натворили ничего. Натворили за них.
Я вскинула уши и пожевала костяшку пальца, внимательно глядя на Квэнна.
– О чем ты?
