— Где же ты, Баганган? — пробормотал Бегущий За Ветром. — Что с тобой случилось?
Он лег на койку, закрыл глаза и начал сопоставлять и оценивать собранную в течение дня информацию. Ему не давало покоя то, что прорыв в области овладения энергией пара соседствовал с древними письменами на глиняных табличках, ручным сельским трудом. Пришельцы из другого мира, наверняка, внедрили бы новые технологии во все сферы жизни.
Новая загадка не давала волшебнику покоя. Чтобы отвлечься, он переключился на другую тему — начал придумывать, что скажет завтра в Управлении картографии.
* * *
День близился к концу. И без того довольно скупой свет из окна уже не мог осветить тюремную камеру. Бегущий За Ветром услышал шум в коридоре и увидел в смотровой дверной щели отблески пламени. Из обрывков доносившихся фраз он понял, что пришло время раздачи пищи. Действительно, дверь в его камеру вскоре открылась, и на пороге появился тщедушный старик с ведром и стопкой грубых деревянных мисок. Его сопровождали два дюжих солдата, которые не снисходили для того, чтобы помочь старику тащить тяжелую неудобную ношу.
Один из охранников держал факел, которым по пути зажигал масляные лампы, установленные вдоль коридора на специальных полочках. Этим же факелом тюремщик осветил камеру Бегущего За Ветром:
— Это новенький, он появился только сегодня, — сказал он другому охраннику. — Завтра его надо доставить в Управление картографии.
— Может быть, сломаем ему одну ногу, чтобы он не попытался сбежать по дороге?
Солдаты оценивающими взглядами окинули волшебника. Тот, что держал факел, с сожалением покачал головой:
— Подождем пока. Судье Горбанду этот новенький, вроде, понравился.
Волшебник понял, что Горбандом звали того седоволосого, который вел допрос.
— Ну-ну, — произнес солдат без факела. — Судья Горбанд скоро забудет про новенького. Тогда-то наступит наша очередь.
— Точно! И одним переломом ноги он не отделается! — коротко хохотнул повеселевший тюремщик.
Тем временем старик поставил прямо на пол одну из деревянных мисок и черпаком начал наливать в нее какую-то мутную жижу из ведра. Руки у старика тряслись, работал он медленно и неуклюже. Его полуслепые слезящиеся глаза неотрывно смотрели на Бегущего За Ветром. Волшебник вгляделся в иссохшую от старости фигуру, в морщинистое лицо, похожее на сушеную сливу… Ему показалось, что в чертах старика он увидел что-то знакомое.
Один из солдат, видя, что старик замешкался, ткнул его в ребро концом дубинки и прикрикнул:
— Пошевеливайся, Баганган! Тебе еще надо обслужить восемь пленников.
Старик открыл беззубый рот и прошамкал, обращаясь к Бегущему За Ветром:
— Когда закончишь есть, просунь миску в смотровое окошко. Я еще раз прохожу мимо камер и собираю пустую посуду.
— Пошли! — нетерпеливо рявкнул солдат.
Дверь за посетителями захлопнулась. Волшебник посмотрел на миску с тюремной баландой, потом прислушался к удаляющимся голосам. Следовало ли понимать, что собирать пустую посуду будет один старик, без сопровождения охранников? Был ли это тот самый волшебник Баганган, старый друг Бегущего За Ветром? Это казалось вполне возможным, так как при отсутствии магии Баганган должен был начать стариться, как и обычный человек. Раньше эликсир бессмертия поддерживал его на уровне тридцатилетнего мужчины. Следовательно, катастрофа на острове произошла лет пятьдесят-шестьдесят назад.
У Бегущего За Ветром не осталось магических сил даже на то, чтобы придать пище приемлемый вкус или хотя бы сносный запах. Он закрыл глаза, задержал дыхание и несколькими большими глотками осушил миску. Затем он поставил ее в смотровую дверную щель. Это отверстие было устроено не только для надзора за пленниками и для возвращения пустой посуды. В темное время суток оно являлось единственным источником освещения в камере, так как в него проникал свет из коридора. Смотровая щель была обрамлена глубокой рамкой, так что пленник мог видеть лишь участок стены напротив двери (камеры располагались в шашечном порядке), но не имел возможности посмотреть вдоль коридора.
Через некоторое время чуткий слух Бегущего За Ветром расслышал звук шаркающих стариковских шагов и глухой стук деревянной посуды. Он понял, что старик Баганган на этот раз идет один. Видимо, солдаты не считали нужным сопровождать разносчика пищи, когда тому не требовалось открывать камеры. Волшебник был удивлен уже тем, что для раздачи мисок двери в камеры открывались, а не использовалась та же смотровая щель. Впрочем, вполне возможно, охранники совмещали с разносом еды осмотр камер и их обитателей для обнаружения признаков готовящегося побега.
Шаги Багангана приблизились к камере Бегущего За Ветром. Старик забрал миску из смотровой щели, и до волшебника донесся его тихий, едва слышный шепот:
— Бегущий За Ветром, это ты?
— Да, — так же тихо отозвался волшебник. — А ты — мой старый друг Баганган?
— Увы, это я. Я не могу сейчас долго разговаривать. Меня ждут на кухне с пустой посудой. Я вернусь, когда охрана ляжет спать. У нас будет время побеседовать.
Старик пошел дальше, как ни в чем не бывало. Небольшая задержка возле камеры Бегущего За Ветром не должна была никому показаться подозрительной. Волшебник предполагал, что коридор может просматриваться и контролироваться, ведь не зря же его освещали ночью. Следовательно, Баганган рассчитывал на то, что охранники либо заснут, либо покинут свой пост.
За окном окончательно стемнело. Бегущий За Ветром решил не засыпать, так как боялся пропустить появление Багангана и не услышать его тихий шепот. Кроме того, тяжелый тюремный воздух, перемешанный с дымом и гарью городской атмосферы, царапал ему горло и раздирал легкие.
Миновала полночь, а Баганган все не появлялся. Бегущий За Ветром уже начал думать, что охранники не предоставили старику возможности для беседы. Однако, когда до рассвета оставалось совсем немного, волшебник услышал шепот Багангана:
— Бегущий За Ветром, ты не спишь?
— Да разве тут можно заснуть? — ответил волшебник, мысленно выругав себя за то, что не расслышал шума шагов старика.
— Я пришел, чтобы освободить тебя. Это не нарушает твои планы?
— Пожалуй, нет. Ты расскажешь мне о том, что произошло на острове, так что мне не придется тратить время на собственное расследование.
Скрипнул замок, и дверь открылась. Баганган выглядел лет на двадцать моложе, чем днем, и двигался гораздо быстрее и легче. На удивленный взгляд Бегущего За Ветром он пояснил:
