– Ну а, кроме того, Марнерийская Купеческая Ассоциация собрала десять тысяч золотых на припасы и снаряжение для армии. Первый обоз из сорока груженых фургонов уже отправлен к Посиле, второй выступит в течение дня. Это позволит организовать нормальное снабжение наших сил.
– Что немаловажно, – одобрительно заметила Лессис. – Сытое войско лучше воюет. И людей, и коней, и уж, конечно же, драконов необходимо хорошо кормить.
Ведьма обернулась к банкиру:
– Спасибо, мастер Уилиджер. Не сомневаюсь, что собрать столь значительную сумму в столь сжатые сроки оказалось возможным лишь благодаря вашему влиянию.
Финансист выглядел польщенным.
– Кстати, как дела у вашего сына? Знаете, я ведь имела удовольствие встречаться с этим храбрым молодым человеком во время кампании на Эйго.
Уилиджер невесело кивнул: к сожалению, военная служба у Делвилда не задалась.
– Возможно, он не слишком преуспел, командуя драконами, – продолжила Лессис, желая приободрить банкира, – но в трудный час выказал подлинную отвагу.
При этих словах Уилиджер раскраснелся от гордости.
– Наша семья всегда почитала за честь служить отечеству. Что же до Делвилда, то он постепенно приходит в себя. Порой он становится таким, как прежде.
– Доблесть его никогда не будет забыта. Всем ведомо, что Делвилд Уилиджер приложил руку к падению самого Херуты.
Банкир покраснел еще сильнее. Лессис тем временем навела простенькое заклятие, способствующее поднятию духа. Воздействие его немедленно ощутили на себе все, даже закаленная Эвилра. Акснульд – и тот несколько приободрился.
– Генерал, – обратилась ведьма к Ханту, – каковы последние донесения из Посилы?
– Командор Урмин стоит под городом, но избегает контакта с неприятелем. Невозможно идти на штурм, имея всего тысячу человек. Аубинасцы установили на стенах катапульты, а это, помимо всего прочего, прямая угроза для драконов.
Лессис кивнула. Они не могли позволить себе терять драконов, тем более что в действующей армии их насчитывалось всего десять.
– Как скоро мы сможем увеличить число драконов?
– Ну… полагаю… трудно сказать определенно. Половина Стодвадцатого уже выступила из Далхаузи. Командиру Стопятьдесятпятого, что расквартирован в Голубых Холмах, тоже направлен соответствующий приказ.
– Нам необходимо собрать под Посилой как можно больше драконов. Ресурсы врага весьма и весьма велики.
– Все будет сделано. Но сейчас командору Урмиру остается лишь маневрировать, сдерживая неприятеля и в тоже время избегая сражения.
– К сожалению, это значит, что инициатива не в наших руках.
– Что правда, то правда, но всего на несколько дней. Как только мои люди соединятся с Урмином, обстановка существенно улучшится.
Лессис должна была удовлетвориться этим. В конце концов все оборачивалось не так уж плохо. Успешные действия Урмина в Аверийском лесу позволили выиграть время. С прибытием войск генерала Трегора легионеры смогут на равных помериться с аубинасцами силой в открытом поле. А если удастся увеличить число драконов, соотношение сил несколько изменится.
Совещание Комитета подошло к концу. Элвира произнесла благословение и накрыла лежавшую на столе огромную книгу. Все поднялись и через ризницу вышли на запыленную лестницу. Первыми, завернувшись в плащи, шли генералы, за ними Акснульд с Элвирой, а последними Лессис и Глэнвис. Сверху, из главной ротонды храма, доносилось услаждавшее душу молитвенное пение.
Увы, усладе этой не суждено было продлиться долго. Человек в коричневой униформе торопливо подошел к Глэнвису и вручил свиток с донесением. Начальник стражи пробежал записку глазами и тут же взял Лессис за локоть. Та впилась глазами в послание. В нем говорилось, что Лагдален из Тарчо подверглась нападению и была похищена вместе с Эйлсой, наследницей вождя клана Ваттель. Сердце ведьмы упало, по спине пробежал холодок. У нее не было сомнений в том, что это его работа. Стоило ей пройти сквозь Черное Зеркало и объявиться в городе, как она сразу же ощутила чуждое, призрачное присутствие. Враг наблюдал за ней и проследил за ее визитом к Лагдален. Лессис проклинала себя за допущенную беспечность: стоило задуматься о том, не слишком ли она стара для такой работы.
Враг, разумеется, оставил след и прекрасно знал, что она по этому следу пойдет. Пойдет, понимая, что ждет ее в конце пути. Рибела предупреждала о такой возможности. Новый противник был гораздо опаснее, чем Мач Ингбок или Херута Великий. Это он уже доказал.
ой ночью в Аубинасе дождя не было, зато прочие марнерийские провинции мокли под нескончаемым ливнем. Напротив роскошного особняка Вексенна, на другом берегу Бегущего Оленя, у опушки леса, собрался народ. Цепь вооруженных стражников сдерживала любопытствующих, толпившихся перед большим костром и насыпанным позади него высоким курганом.
Вексенн намеренно прибыл позже других и направился к линии караульных, прокладывая дорогу в толпе именитых граждан Аубинаса. С легким содроганием он отметил, что стражники носили оружие и униформу имперских легионов. Это действительно были легионеры – из числа попавших в плен под Красным Холмом. Глаза их были пусты, лица словно окаменели. После того что проделал Величайший с Портеусом Глэйвсом, Вексенн понял: для лорда Лапсора человеческие души подобны податливой глине.
В тени под курганом Вексенн приметил могучую фигуру и помахал рукой, стараясь привлечь к себе внимание. Однако задумавшийся о чем-то Лапсор никак не отреагировал на этот знак, а стражники не позволили магнату подойти поближе. Вексенн предпочел не настаивать, ибо опасался, что это может привести к еще большему унижению. Поджав губы, он отступил и смешался с толпой.
Все это сборище Вексенн организовал по просьбе самого Лапсора – Величайший вознамерился явить себя народу Аубинаса. Разумеется не всему, а тем, кто обладал влиянием и властью. Вексенн разослал приглашения во все мало-мальски значительные семьи, и приглашения эти по большей части были приняты. У реки собрались не только жители Неллина, люди приехали из Белланда и даже с гор. А значит, скоро легенда о Лапсоре облетит весь Аубинас.
Вексенн знал, что произойдет, ибо уже был свидетелем подобного действа, когда встретился с Величайшим впервые. Поначалу Фалтус принял его за джинна или демона и лишь потом начал понимать, что имеет дело с существом еще более могущественным.
