— Тогда прости меня за то, что я нанял Мэри Сью, я просто не мог найти никого, кто бы решился пойти по твоим следам. Похоже, теперь я понял, что такое настоящий Мастер Зельеделия.
Тем же вечером Альбус Дамбльдор вышел прогулятся на границе Запретного Леса. Погода выдалась чудесная, и это была давно не подворачивавшаяся возможность немного отдохнуть. Учебный год подходил к концу, все ученики и учителя, в кои веки, находились вне опасности. Вернулся на работу Северус Снейп, покинула школу Мэри Сью Блэквэлл, и, похоже, даже Драко Малфой и Гарри Поттер потихоньку находили общий язык. По мнению Дамбльдора, жизнь в Хогвартсе наконец–то наладилась.
Он шел, глубоко вдыхая прохладный свежий воздух, и размышлял о уходящем учебном годе. Это был год, полный волнений, происшествий и тревог, и иногда директору даже казалось, что это все — слишком, и добром не кончится. Но ведь кончилось. Северус, похоже, многое извлек из пережитого, Альбус проникся к нему еще большим уважением, чем раньше, и он сам, наконец–то, стал понимать Слизерин; ученики, кажется, прониклись к Мастеру Зельеделия особым уважением и, может быть, может быть юный Малфой был на самом деле вовсе не так плох, как старался показаться.
Внезапный шорох и шипение прервали ход мыслей Альбуса и напугали его. Он замер и приготовился вступить в бой с неведомым чудовищем.
Три маленьких создания на мгновение показались из–за ближайшего куста, но, по–видимому, решили, что на опушке им делать нечего, и быстренько убежали обратно в лес.
Альбус засмеялся над самим собой. Единственный чародей, которого опасался сам Темный Лорд, только что испугался выводка ежей. Он пошел дальше, качая головой и улыбаясь при мысли о ежихе–матери и ее детишках.
На середине шага Альбус замер. Он развернулся и еще раз подошел к тому месту, где заметил ежей, но они уже исчезли. Ему показалось, или он и в самом деле только что видел зеленого ежонка? Нет, быть не может. В мире существовал всего один зеленый еж, и он был уже вполне взрослым экземпляром. Наверное, показалось. Просто игра света.
Покачав головой еще раз, Альбус Дамбльдор повернулся и направился обратно в замок. Пора, пожалуй, идти спать, если уж ему начинают видется зеленые ежи.
Эпилог
Тук, тук, тук!
— Профессор Поттер! Профессор Поттер!
Тук, тук, тук!
Сабрина Поттер тяжело вздохнула и приостановилась перед дверью, чтобы кое–как зачесать назад непослушные каштановые кудри. Буйные волосы всегда были отличительной чертой рода Поттеров. Насколько было известно, ни одному Поттеру еще не удавалось привести непокорные волосы в состояние, приближенное к приличной прическе. Возможно, это были последствия наложенного на семью кем–то проклятия.
Тук, тук, тук–тук–тук….
И вечная нехватка времени — тоже, видимо, древнее проклятие, издавна лежащее на посту главы Гриффиндора. Сабрина вновь тяжело вздохнула и подошла к двери. Было 8 сентября 2345 года, и она занимала этот пост вот уже неделю как. Она уже раскаивалась в том, что приняла предложение от нынешнего директора профессора Ли. Ей вполне хватало забот и на посту преподавателя Чародейства.
— Профессор Поттер! Профессор Поттер!
Сабрина отперла дверь и беззвучно застонала. Тот, кто додумался назначить старостой Лизу Локонс, должно быть, был в тот момент, пьян или окончательно сошел с ума. Юная блондинка была невообразимо глупой, возможно даже, самой глупой из всех, когда либо встреченных Сабриной, и, к тому же, ее практически невозможно было заставить умолкнуть. Она не переставала беззаботно болтать даже на экзамене, во время опроса. И то, о чем она щебетала, имело обычно очень отдаленное отношение к заданному вопросу.
— Мисс Локонс, два часа ночи, не могли бы вы обьяснить мне, что привело вас сюда в такое время? — рассерженно поинтересовалась глава Гриффиндора.
— О, профессор Поттер, профессор Поттер!
— Да, это я. А теперь обьясните мне, почему вы не спите. Как староста, вы должны бы подавать хороший пример младшим.
— Ой, это ужасно, так ужасно! Я прямо не знаю, что делать!
— Может, вы все же скажете мне, что случилось, или иначе пойдете обратно спать? — предложила Сабрина, внутренне борясь с желанием отвесить девчонке оплеуху.
— Что вы потеряли на этот раз? Помаду? Любимую накидку? Туфли? Нет, подождите–ка! Опять все домашние задания и учебники, а?
— Я поднялась в спальню, проверить, все ли спят — а их никого нет!
— Проверять, спят ли дети — это не ваша задача, мисс Локонс. А моя, и я уверяю вас, что полчаса назад все спали.
— А теперь их нету! — всхлипнула Лиза.
— Кого? Кого нету? — рявкнула Сабрина.
Окрик несколько отрезвил Лизу.
— Первоклашек! Я потеряла первоклашек!
— Которых? — потрясенно переспросила Сабрина. — Всех??
— Нет–нет, только троих девочек. Ой, это так ужасно. Так ужасно. Что же мне делать?
— Каких именно троих? Скажите их имена! — потребовала Сабрина.
— Не знаю. Они здесь только первую неделю, я еще не запомнила из имена. Ой, что же мне делать? Что делать?
— Вы можете мне их хотя бы описать? — попыталась Сабрина.
— Не–е–ет! Другие девочки из их спальни сказали, что они пошли в Запретный Лес, о нет, нет, не–е–ет!!
Интересно, законно ли хватать ученицу за плечи и встряхивать ее? Навряд–ли, к тому же Сабрина сомневалась, что это возымеет воздействие на Лизу. Лиза не билась в истерике. Она просто была сама собой. Встряхивание не способствует логическому мышлению там, где его в принципе нет. Тут до нее дошел смысл Лизиных слов.
— Запретный Лес! Надо скорее сказать директору! Идем!
— Нет! — взвизгнула Лиза. — Ни за что! Я не взяла с собой помаду! Мне надо вначале накраситься.
— Ладно. Я схожу к профессору Ли сама. Возвращайтесь назад, спать, и…и проследите, чтобы мы не растеряли остальных.
Сабрина помчалась к кабинету директора, в надежде, что Лиза в виде исключения поняла, что должна делать. «Еще три года, всего–навсего три года, а потом она закончит школу, и потом какое–то время — никаких Локонсов», — напомнила она себе.
Спустя полчаса все учителя были подняты по тревоге и, разбившись на группы, по двое отправились в Лес на поиски. Сабрине, к ее величайшему неудовольствию, выпал преподаватель Защиты от Темных Искусств и одновременно глава Слизерина.
Иногда ей хотелось просто взять и задушить Лазаруса Лонгботтома. Она терпеть не могла этот извечный слизеринский сарказм. Увы, профессор Лонгботтом был к тому же заместителем директора, а это значило, что нападать на него она не имеет права.
«Те, кого мы ищем — наверняка окажутся слизеринскими детками», мрачно подумала она.
