— Где ты шляешься, братик-дурак, мне одиноко!
— О, Семеро, — прикрыл лицо ладонью Дарк.
Его партнёры по игре в мяч все рассмеялись. Даже Виктор, и тот позволил себе короткое “хохо”.
— Такова селяви.
— Твоя свобода закончилась вчера!
— Это кара за мою почти целую пачку орешков.
Даркен беззлобно показал товарищам неприличный жест.
— Друзья ещё называются. Злые вы. Уйду я от вас.
— Скатертью по хребтине!
— Каблук!
“Номер один” улыбнулся им.
— Нет. Просто заботливый старший брат. Девочки таких любят.
От этих типично пацанских насмешек на душе стало тепло. Почти даже удалось забыть о том, что за беда ожидает впереди.
Даркен двинул к дому. Взор его вновь был обращён к небу. Он был не уверен, кажется ли это ему или вправду облаков стало чуть больше, а сами они обрели тяжесть, какой всего полчаса назад не наблюдалось.
Иронично. Небеса были главным ориентиром в вопросе предсказания дальнейших действий Перловки. И пусть они могли менее чем за минуту полностью сменить своё настроение, какую-никакую связь, всё же, давали. В конце концов, Тёмная Лешая не отличалась особой стабильностью, необходимой для идеального контроля эмоций.
И именно поэтому ласковое солнце казалось столь фальшивым, наверное. Ведь это не ему, не Даркену оно светит своими лучами. Оно отмечало будущее, что зрит для себя Перловка.
А её безоблачное грядущее для всех жителей Праги — хтонова бездна.
— А я — её страж…
— Что? — не поняла Морозница.
Даркен мотнул головой.
— Я это вслух сказал?
— Возможно, — хитро прищурилась девоглавая птица.
“Номер один” хищно усмехнулся.
— Ах ты, ехидная дрянь…
— Ну я же витра. Витра обязана быть ехидной дрянью. За это меня и любят.
— Аргумент.
— Так о чём ты говорил?
— О том, что я идиот, который много на себя берёт.
— За это тебя и любят, Даркен Маллой. За то, что ты много на себя берёшь. Но, кажется, до этого момента ты вытягивал.
— До этого момента я всего лишь подставлял плечо Броне, моя дорогая ехидная дрянь. И даже в этом состоянии я показал себя плохо.
— Разве?
— Она постоянно оступалась и падала. Её личность буквально разбита на осколки…
— Но падала она тогда, когда это уже не критично. Выполняла задачу, а потом — мордой в асфальт.
— Больше ей падать нельзя, — мотнул головой Даркен. — А это значит, что я должен выйти в полный рост и всё сделать сам. Так, чтобы ей даже не пришлось подыматься…
— Или просыпаться?
Молодой человек не сдержался от улыбки.
— Или просыпаться. Она, кстати, так и не открыла глаза?
— Нет. В храме очень надеялись на то, что она очнётся, но… Илега и твоя будущая тёща сейчас вынуждены облачать в свадебное платье безжизненное тело.
— Так даже лучше, — кивнул Дарк. — Не люблю, когда тёплая и дышит.
Шутки шутками, а на деле, молодой человек надеялся, что Броня и правда не очнётся. Опыт предыдущего раза показывал, что богиня вполне способна решительно оттолкнуть от себя ласковую Гатею и вернуться в этот мир, дабы спасти смертных от гибели. Именно это ведь и произошло тогда. Именно потому Лешая не успела завершить перестройку.
Значит, если Даркен окажется достаточно эффективен, его невеста будет спать спокойно. Она откроет свои синие очи уже полноценной, а не собранной на коленке пани Маллой.
— Всё шуткуешь? — улыбнулась птица. — Это выдаёт твои волнение и неуверенность.
— История говорит, что больней всего ошибаются как раз те, кто во всём уверен.
— Ты убеждаешь меня или себя?
— Я констатирую факт.
Последние слова были сказаны таким твёрдым голосом, что Морозница будто бы ударилась о них лбом. Ударилась и замолчала, не решаясь более спорить с юным паном Маллоем.
Так в молчании они и добрались до беседки, где его ожидала сестра.
Гиа выглядела чрезмерно печальной. Её голубые глаза не выражали надежды. Они смотрели вперёд и чуть вниз, но видели, кажется, что-то извне этого мира. Что бы не предстало пред её взором, отражалось оно ледяной коркой на радужке.
— Отлично выглядишь в этом платье, сестрёнка! — поприветствовал её с порога Дарк, спуская витру на перила. — Ты что, решила затмить собой обеих невест?
И правда, одеяние у Гиацинт Маллой было шикарным. Пышное длинное платье из множества слоёв. Каждый следующий — короче предыдущего, а самый длинный был частично прозрачным, открывающим вид на изящные туфельки с ма-а-а-а-ахоньким каблуком. Плечи открыты. Но никакого декольте, и даже спину полностью окутывала ткань. Идеальное сочетание, подчёркивавая разом и невинность юности и тот факт, что сей цветочек уже начал цвести.
Девушка улыбнулась. Одними лишь губами. Затем слегка вздрогнула, сбрасывая с себя оковы неуверенности и страха.
— Затмишь Броню. Как же? Мы с матушкой знали, что на свадьбе будут очень и очень важные дамы. Наряд твоей невесте подбирали такой, чтобы выдерживал соревнование с ними.
Даркен понимающе кивнул. Он постоял так пару секунд, а затем уселся рядом.
— Большая часть знакомых мне женщин мужчин сегодня не замечают. А ты прямо захотела видеть меня. Нужен совет? Поддержка?
— Да что ты сейчас посоветовать-то можешь? — закатила она глаза. — Поддержка мне нужна
Молодой человек мягко обнял сестрёнку за плечико и подтянул к себе, давая достаточно времени, чтобы девушка могла извернуться и поберечь творение стилистов, сплетённое из её волос. Та же прильнула головой к его груди, не выказывая никакого опасения за причёску. Привычка, оставшаяся с предыдущей жизни “номеру один” ныне, в обществе некромагичек, была не особо нужна.
— Смешно, да, Дарк? Я хотела стать поддержкой для вас, а всё равно сама в ней нуждаюсь. И вроде бы не со мной происходит самое страшное, но почему мне так больно? Слабачка.
— Напротив. Нужно много силы, чтобы разделять с другими их страдания и кошмары. Проще о них просто не думать, — он сделал небольшую паузу. — Ты ведь сейчас в храм поедешь?
— Да. Я и матушка. Им там сейчас нужна помощь. Бесчувственная Броня… это вам не манекен облачить. Даже хуже. Нужно будет придумать, как её доставить к алтарю, сохранив её величие, если она так и не проснётся. Думаем о худшем…
— О лучшем. Ей этот тип сна был нужен давно. Она не добрала. И пусть момент несколько неудобный… лучше так, чем иначе.
— Понимаю, о чём ты, Дарк. Но Перловка…
— Возьму её на себя. Ты мне веришь или нет?
— Да какие тут могут быть сомнения? Если в мире и есть смертный, достойный богини, так только тот, что носит фамилию Маллой. А поскольку дедушка слишком дедушка, а папа уже женат…
— Остаёмся мы с тобой.
Они оба рассмеялись. Причём Даркен развеселился ещё больше, когда Гиа начала его кулачками по груди дубасить.
— Гад ты! Гад! Всё лирическое настроение испортил! Я же так красиво страдала!
— А разве не для этого ты меня позвала? — подмигнул молодой человек, впрочем, не переставая хохотать.
— Для этого! Но ты всё равно гад!
Она ещё несколько раз стукнула Даркена, а затем сменила “гнев” на “милость”.
— Кстати, как там прошла ваша ночёвка с Ганнибалом?
— Ростинкой. Называй её Ростинкой.
— Чтобы потешить твою гомофобию?
— Чтобы душа рыжули побыстрей отслоилась, — совершенно серьёзно ответил молодой человек. — У неё сейчас проблемы с проклятьем.
— Поэтому ты взял её к себе в спальню?
Дарк закатил глаза. Ох уж эти слухи. Разносятся по дому быстрей, чем запах свежих булочек доходит до носа магуя-корсиканца.
— Да-да-да, утешил тем способом, какой недалёкие мужчины полагают лучшим решением всех проблем.
— Спел песенку? — хихикнула Гиацинт.
— Дважды, — поддакнул “номер один”.
— Может и мне споёшь?
Даркен улыбнулся.
2.
По традиции мужчины появляются в месте проведения церемонии пораньше, чем женщины. Нет, никто не запрещал кавалерам сопровождать своих дам и наоборот. Просто… “так исторически сложилось”.
