Неразлучная четверка учеников, в очередной раз севшая мне на хвост (интересно, а лодку они где взяли? Неужто, разъездной бот Школы умудрились увести?), диковинной гроздью облепила несчастную березу и теперь тихо подвывала от ужаса. М-да, что-то совсем запредельное творится на полигоне, если мощь призыва вызывает такой страх. Эти волны заставляют дрожать от напряжения даже мою неслабую защиту, что уж говорить о наших чаромутах, не имеющих вообще никаких щитов? Ну, не учат подобному в Школе. И как мне теперь кажется, совершенно напрасно… Черт!
Придется идти на прорыв. Судя по тому, как бесятся узоры учеников, еще немного и они попросту сойдут с ума… Причем первыми, кажется, на эту темную дорожку встанут парни. Мила еще как-то держится. Дочь Леса, все ж таки. А вот Эль… Ох, ни фига ж себе… Слышал я про наложенную защиту, но вижу такое в первый раз. М-да, уже лучше конечно, но если я правильно понимаю, парням от этого легче все равно не станет.
Ладно. Исследования потом, а сейчас… Я закрепил в навершии шеста тихонько мерцающий "остролист", огляделся и, не приметив поблизости ни одной неупокоенного, соскользнул на землю.
Глава 4. Выйду на улицу, солнца нема…
Рыжей следопытке с трудом удалось уговорить друзей на очередную авантюру. Прилепленный "уборщику" маячок, упрямо показывал, что "объект" находится в лаборатории некрономики, и это не давало Эль покоя. А уж когда тот выбрался на улицу и направился за пределы Школы… Сего странного вояжа, любознательная девушка пропустить никак не могла. Тем более, что интуиция так и вопила…
Вот теперь и сидит она вместе со своей дурной интуицией и тремя матерящимися друзьями на какой-то березе, под дождем, на кладбище. Черти бы драли эту чертову наследственную черту, ее чертового любопытного папочки! Рыжая услышала шорох и глянула вниз. Под деревом крутилась пара темных гончих. Учуять замаскировавшихся чаромутов они не могли, но то, что порождения некронома смогли выйти с заколдованной территории полигона-кладбища, испугало Эль не на шутку. В ту же секунду, по телу девушки прошла волна ледяных иголок, а от друзей пахнуло таким всепоглощающим страхом! Рыжая взглянула на однокашников и тихо выругалась, в очередной раз наплевав на нравоучения отца.
Радомир и Турн, резко побледневшие, с заострившимися скулами, еле держались побелевшими пальцами за ветви дерева. Зрачки превратились в точки и резко пульсировали от накатывающих волн ужаса. Парней просто трясло от страха. Мила выглядела гораздо лучше, правда как-то резко погрустнела, словно впав в сильнейшую депрессию. Эль хлопнула себя по лбу, отчего чуть не свалилась на головы темным гончим. Конечно! Это же не их страх! Его кто-то внушает. Мила — лесная дева, на нее такие штуки не действуют, разве что в тоску вгоняют, у самой Эль щиты разума поставлены мастерами папиной службы, да и детский оберег "от всего" на шее висит. А вот ребята… Рыжая бросила взгляд на сходящих с ума друзей, на мгновение задумалась, но тут же тряхнув головой, сняла с шеи кулон, и быстро обмотала запястья парней цепочкой, благо ее хватило. Старый детский амулет, не раз спасавший свою хозяйку, послушно принялся за работу, поглощая накатывающие волны ужаса, и лица ребят постепенно начали принимать осмысленное выражение. От произнесения всех приличествующих слов благодарности Эль, друзей отвлек шум, раздавшийся от соседнего дерева, и фосфорецирующие от действия "кошачьего глаза" взгляды, устремились на сидящего в ветвях "уборщика". Немой вытянул какой-то флакончик, одним махом выпил его содержимое и, навернув на шест жало клинка, одним слитным движением скользнул на землю. Ратовище сухо ударило в камень ближайшего надгробия, тут же раздался треск раздавленного флакона, и над кладбищем поплыла еле заметная дымка. Даже не туман, лишь его смутное обещание
— Призрачный снег. — Прошептал обожающий алхимию Радомир, и пояснил недоумевающим друзьям. — Зелье из легких снежного волка. Сильная штука. Теперь всякая, имеющая материальное тело тварь, будет передвигаться значительно медленнее. "Снежники" так загоняют добычу.
— А на самого "уборщика", оно не действует? — Поинтересовалась Мила.
— Вряд ли. — Пожал плечами Радомир. — Специально для таких случаев в зелья вплетаются ограничивающие чары.
Тем временем, Немой заряженный мощным тонизирующим зельем, несущийся огромными скачками к центру кладбища, уже успел привлечь к себе внимание нескольких тварей. Это было последнее, чем заинтересовались зомби, прежде чем осыпаться прахом от мощных ударов "остролиста". Зачарованный клинок с недовольным мерцанием высосал то подобие души, что подселил в разлагающиеся тела своих созданий неизвестный некроном, и уборщик полетел дальше. Встретившиеся на его пути косторезы и вооруженные древними ржавыми мечами скелеты, разлетелись в стороны костяным крошевом, но тут Немой неожиданно замер на месте. Из-за ближайшего надгробия вылетели уродливые полупрозрачные зеленоватые кляксы, испускающие гнилушечный свет.
— "Пожиратели". — Угрюмо прокомментировал Турн. — ****ец котенку.
— Почему? Они такие сильные? — Опять спросила Мила, весьма далекая от боевых заклятий некрономов.
— Пожиратели — это воплощенный ментальный удар. Они питаются чужим разумом, набирая таким образом силу. — Ответила Эль. О пожирателях она немного знала, точно такой же охранял кабинет отца в его отсутствие. Хороший защитник… может пробить почти любой щит разума. Турн прав, Немому конец. От одного пожирателя еще можно убежать или заманить в специальную ловушку, а трое, верная смерть… Даже если у тебя есть защищающий разум артефакт. Что это?!
Уборщик, стоявший напротив своих убийц, как-то странно дернул головой и недосущности, резко оплыв, растворились в воздухе. Эль была в шоке. Одно время она изучала эти создания (уж очень хотелось пошарить в папином столе), и во всех книгах прямо указывалось, что с пожирателями НЕВОЗМОЖНО справиться голыми руками! Только при помощи сложнейшего ритуала или специального артефакта, экранирующего разум чародея, и то, при условии что пожиратель один! Мра-ак.
Дальнейший путь, Немой проложил себе шестом и огнем, вспыхивавшим там, где скапливалось больше всего противников. Сталь разваливала умертвий на части, с хрустом врубалась в костяки ходячих скелетов, а окованный серебром тупой конец шеста молниеносно проламывал черепа темных гончих, тут же тающих черным дымом. Чавк, хруст, скрежет и невообразимая вонь разложения отмечали путь Немого к месту призыва. Заляпанный дурнопахнущей слизью, парень вломился в склеп, избранный колдунами для проведения ритуала.
