- Вот же пьянчуга, - зло сказала мама Мабуса и перестала улыбаться, - Что это ты тут каркаешь? Ты что, ведунья Хамуса, что ли, что бы мы тебе верили?
- Да-а-а, ведунья! - Нгац снова понизил голос и заскрипел, точно не смазанная телега, - а она предсказала... Помните? Помните, что она видела на празднике Золотых Колокольчиков четыре года назад? Коней, закованных в железо, видела она. Вот тут, на наших улицах, у наших храмов. Кони в железе! Бойтесь их, люди!
Из дальнего угла поднялся молодой веселый моряк, обнял за плечи Нгуца и пробасил, весело и торопливо:
- Пошли, почтенный, выйдем. Ночь теплая, звезды высокие. Пойдем, вознесем молитву духам. Я проведу тебя до дома, пошли.
Нгац уперся, но моряк, не смотря на ласковый голос, обладал недюжинной силой. Сопротивляться ему было бесполезно.
- Благодарность тебе, Дарик, - тут же спохватилась мама Мабуса, - забери ты этого болтуна, иначе того гляди - переругаются все тут.
Малышка, жмущаяся в углу у прилавка, тихо спросила Нок:
- Он всегда так?
- Нет, напился. Что-то нашло на него. Не к добру это, видать, не к добру. Завтра на рассвете две галеры поднимают якоря. Капитаны галер сейчас в этом зале, и это плохой знак, что перед отплытием кто-то вспоминает о прошлом. О Моуг-Дгане, например. О нем не принято вспоминать на ночь глядя. Или о рыцарях. И ты молчи, не задавай вопросы, иначе получишь тумаков от мамы Мабусы. Не вздумай ее ни о чем спрашивать. Делай вид, что тебе все понятно.
Малышка торопливо закивала и провела пальцами правой руки по браслетам.
Да, не к добру это - вспоминать на ночь глядя о Железных Рыцарях Ордена. Нок это хорошо знала.
Дурные предчувствия одолели ее, едва она вернулась к себе в хижину. Вспомнился странный Незнакомец, что глазел на нее сегодня днем. Вернее, уже вчера, потому что ущербная, половинчатая Аниес опустилась за холм, и только Маниес, кособокий, набирающий полноту, висел над бухтой.
Скоро утро, и надо отдохнуть хоть пару часиков. Обычно Нок и Еж спали в полуденное время, но вчера не удалось, потому что бегали в храм, после купали Малышку и задержались на пляже. Потому сейчас просто валило с ног от усталости. И вздумалось этому глупому Нгацу болтать ночью о страшном. Накаркал, проклятый, на ее судьбу. И все плохое. Нет, надо, надо непременно проснуться на рассвете и сходить к ведунье Хамусе, она обещала кинуть кости для нее. Кости, предсказывающие будущее. Чтобы знать наверняка, так ли будет благосклонна судьба к ней, девочке Нок, как была благосклонна всегда.
Никто не познает ее любви... Вот что сказал глупый Нгац. Черная юбка, черное покрывало на голове. Это цвета смерти. Черными флагами покрывают моряки трупы врагов, когда скидывают их в море. Черное - знак рыбьего короля Гусса, что поднимает волны, опрокидывает корабли и требует от рыбаков живой дани. Что может быть ужаснее черного цвета? Ничего...
Не к добру это все, ох, не к добру... Как же приманить добро в свою жизнь?
Нок торопливо плескалась водой во дворе, около колодца, стирая еле заметную черную подводку с глаз. Вода брызгала на пальцы ног и от этого, почему-то, бежали мурашки по коже. Сад тонул в темноте. Большая шелковица заслоняла ветвями звезды и чуть слышно шелестела, точно листья ее переговаривались сами с собой. Что знают ветви шелковицы? Что они видели в своей жизни?
А вдруг страшный Незнакомец притаился где-то тут, в темноте сада, и смотрит сейчас на Нок, ожидая, когда она скинет тунику, чтобы смыть с себя дневной пот и морскую соль? Вдруг он только и жаждет того, чтобы вытянуть из нее все жизненные соки и всю красоту? Недаром он так странно смотрел на нее сегодня вечером...
Страх, точно миллионы черных муравьев, задвигался внутри, расползаясь по всем венкам и жилкам. Дрожащими руками Нок поливала себя водой, тряслась и все оглядывалась и оглядывалась. Прикасалась к браслетам и шептала:
- Да сохранят духи... да сохранят духи...
Наконец, вытерев тело грубой хлопковой тканью, она накинула тунику и кинулась к хижине напрямик, через редкие грядки с помидорами и смородиновые кусты. Споткнулась о выложенную камнем дорожку, зашипела от боли, но не остановилась.
Уже на пороге услышала тихий голос Ежа, рассказывающий Малышке:
- Одиноких Королевств всего два, ты знаешь. Верхнее, где правят Маги, и Нижнее, где правит Орден Всех Знающих. А когда-то было по-другому.
Скрипнув дверью, Нок нагнулась, прошла через низкий проем и села на край деревянной, хлипкой кровати. Всего кроватей в хижине было две - для Ежа и для Нок. Травка спала в ногах у Нок. Малышка, видимо, будет спать с Ежом, больше-то негде. Это пока. Пока старшая Нок не уйдет в храм Набары.
Еж продолжил свой рассказ:
- Давным-давно в Нижнем Королевстве поклонялись тоже духам Днагао, и храмы у них стояли. Но случилась война, и Верхние Маги напали на королевство. Верхние Маги были когда-то сильными, и победить их никто не мог. Колдовство у них было сильное.
Нок снова дотронулась до своих браслетов. И чего это Еж разболтался ночью? Не спится, что ли болвану? Скинула тунику, нисколько не смущаясь своего друга. Да и кто ее разглядит в кромешной тьме хижины? Окна, выходящие в сад, не закрытые ставнями, зияли темнотой, а Маниес и Аниес оставались где-то в небе, над крышей. Ни одного луча не проникало в дом.
Грубая серая рубашка длинной до колен, в которой Нок ходила днем, когда помогала маме Мабусе, отлично подходит для сна. Натянув ее на себя, Нок села на кровать и, сузив глаза, всмотрелась. Травка уже спала, свернувшись в клубок на другом конце набитого травой тоненького матрасика.
- И вот тогда разразилась страшная война. Верхние Маги умели убивать, не вытягивая мечи из ножен. Только одним колдовством высасывали они жизнь из людей. Там, где они проходили, оставались мертвые деревни. Все боялись Верхних Магов, и никто не мог им противостоять. И в этот момент появился Маг Моуг-Дган. Он пришел с северных земель, оттуда, где живут проклятые. Он победил всех Верхних Магов и всех проклятых. Он оказался таким сильным, что его колдовство поглотило и колдовство Верхних Магов и злобу проклятых. Он восстановил мир и сказал, чтобы все люди работали и делали добро. Тогда война не вернется. А уже после земли Нижнего Королевства захватили Рыцари Ордена Всех Знающих. Построили свои храмы, и до сих пор строят. И требуют, чтобы им подчинялись, и на них работали. И еще требуют, чтобы все поклонялись только их Знающим. И говорят, что остальные боги - это плохие боги.
- Я знаю, - еле слышно шепнула Малышка.
