— Не-ет, — проблеял Цагуц. Известие о том, что человек, с которым он откровенничал — "волк", напугало его чуть ли не больше, чем встреча с разбойниками.
— Вот и прекрасно. При случае, я обязательно упомяну, что граф Цагуц вполне благонадежен. Спите спокойно.
Он с трудом удержался, чтобы не похлопать перепуганного графа по плечу так же как капитан — его самого, а затем перешагнул скамью и пересел за другой стол. Сидя с солдатами, слушая их военные истории, большая часть которых произошла еще в темные годы Энгарна, Ялмари улыбался, но душу тяготил неприятный осадок от происшествия с графом. Он не первый раз сталкивался с неприязнью, которую испытывают граждане страны к тем, кто служит Поладу, но иногда, как сейчас, от этого становилось особенно мерзко. Вроде бы сделал доброе дело, но что-то подсказывало, что граф нескоро забудет эту встречу, и, возможно, еще несколько лет будет вздрагивать по ночам от резких звуков, считая, что на этот раз пришли за ним. "Прав ли Полад, что внушил людям такой страх? Время рассудит". Он не отвечал за Полада. Только за себя.
…Ялмари отвели лучшую комнату в замке — капитан сам проводил гостя туда. В комнате пылало несколько факелов — Ялмари предупредил, что любит свет. Он удовлетворенно бросил взгляд на бочку с горячей водой — то, что нужно перед сном. Скинул куртку.
— Давай сюда, подлатаем, — предложил капитан, и лесник безропотно отдал ее. — Ялмари, — спросил капитан, перед тем как оставить посланника одного, — скажи, парень… Подробностей мне не нужно. Объясни: что-то серьезное?
В этом тоже проявлялся закон стаи: они жили одними проблемами, одними горестями и радостями. И все, что касалось одного — касалось всех. К тому же получить звание капитана в Энгарне очень сложно. Их лично проверял Полад, поэтому каждому можно доверять. Он решил быть предельно откровенным.
— Есть сведения, что Кашшафа готовит нападение. А может, уже захватила один приграничный замок.
— Не может быть! — ахнул капитан. — Какой? Я там всех капитанов знаю…
— Из замка Иецера нет вестей. Три "волка", пытавшиеся пробраться туда — не вернулись.
— И теперь ты? — взгляд капитана изменился, в нем сквозило и уважение, и сомнение. Надо быть смелым человеком, чтобы пойти в одиночку туда, где погибли уже трое. Но справиться ли такой молодой — он говорил в таких случаях "не слышавший звона мечей" — там, где не справились другие?
— Мне надо просто проверить слухи. Узнать захвачен замок или еще держится, а кашшафцы просто окружили его.
Капитан усмехнулся. Чтобы проверить слухи, золотой знак не дадут — медным обойдутся. Посланники такого ранга встречаются редко, получается, дело нешуточное.
— Если еще какая-нибудь помощь нужна — скажи, — капитан еще помедлил на пороге. — И сменил бы ты шляпу, — сморщился он. — Кто же догадается, что ты "волк", когда ты такое… на голове носишь?
— Далась всем моя шляпа, — пробормотал Ялмари, стягивая сапоги. — Мне и не надо, чтобы каждый встречный знал, кто я.
За шесть дней до этого.
Илкер шла по Небесной галерее, несла стопку чистого белья в покои госпожи, чтобы поменять все к ее приезду. Она не торопилась, с интересом осматривалась вокруг. Ей нравилось во дворце всё: галереи с высокими потолками и большими окнами, украшенные зеркалами и картинами; салоны с дивными люстрами и изящной мебелью замечательных расцветок, спальни с гигантскими кроватями и великолепными балдахинами; зал совета — она не представляла, как там можно совещаться: ей все хотелось рассмотреть и потрогать. Даже кабинеты были роскошными и утонченными одновременно. Небесная галерея называлась так, потому что и стены и мраморный пол походили на темно-голубое небо, какое бывает только ранней весной, с белыми облаками — легкими, перьевыми и несущими в себе дождевые воды.
Девушка знала о темных временах Энгарна по рассказам отца и не могла в полной мере прочувствовать тот ужас, что царил в стране, когда захватчики вырезали всю королевскую семью вплоть до грудных детей, для того чтобы навсегда сломить дух энгарнцев и обезопасить себя от переворотов. Если нет претендента на престол, заговор бессмыслен. Маленькая принцесса смогла спастись благодаря преданности кормилицы, положившей в колыбель дочь кухарки, тем самым, подставив ребенка под меч палача. Так была спасена единственная наследница престола — в Энгарне престол наследовался по женской линии. В последующие двадцать лет принцесса ожидала благоприятного момента, чтобы заявить права на корону…
И все же, служа во дворце, который захватчик строил шестнадцать лет, Илкер иногда приходила крамольная мысль: королева должна быть благодарна за такой щедрый подарок. Говорят, когда герцог Кашшафы, увидел старый замок, до сих пор возвышавшийся в центре Жанхота, он сказал: "В каком же дерьме живут эти энгарнцы!" И немедленно отдал указ о строительстве нового дворца примерно в двух юлуках от столицы. За время строительства город опять подобрался к дворцу, так что теперь до окраины еще добрый юлук. Но главное — дворец построили с присущим кашшафцам размахом. Совет ни за что бы не позволил истратить королеве столько денег на свои прихоти.
Послышался нарастающий шум — кто-то мчался навстречу Илкер. Наверняка знатные особы забавляются. Не смотря на то, что галерея была достаточно широка, Илкер отступила к окну. В таких случаях лучше проявить предосторожность: господа не любят, когда слуги путаются под ногами. Вскоре появился лорд Сорот. Длинноногий красавчик и в стремительном беге казался безукоризненно элегантным. Пурпурный, расшитый золотом колет, в прорези рукавов которого белела шелковая рубашка, не смялся, не расстегнулся. Красиво подчеркивает широкие плечи и тонкую талию. Волосы не растрепались, зачесаны назад волосок к волоску. Серые глаза весело сверкают из-под черных бровей. Он приостановился недалеко от Илкер и оглянулся. Следом за ним летела принцесса.
Что это было за зрелище! Вот уж где ни капли изящества: платье растрепалось, подскакивает на бегу так, что видны подвязки ниже колен. Недавно принцесса придумала новую прическу — подвязывать волосы на затылке лентой. Теперь лента сбилась, волосы болтались где-то сбоку. А что она говорила! Королева должна бы покраснеть за дочь:
— Герард, ублюдок! Стой. Остановись немедленно, скотина, я волосы выдергаю тебе! Рожу расцарапаю!
Сорот расхохотался:
— Лин, как тебе не стыдно? Ты ругаешься как сапожник!
Внезапно он схватил Илкер за плечи и прикрылся девушкой как щитом. Подбежавшая принцесса, подскакивала, пытаясь через горничную достать до волос Сорота.
