Шус и не представлял, что в результате действий директора Сэйлэнара происходят такие катаклизмы в душе человека в другом мире. Этого, может, даже сам Сэйлэнар не знал.
– Действительно вкусная эта сырая рыба. Вы правы, директор, учитель не всегда прав.
– Наелся?
– Да.
– Тогда говори, что у тебя за дело.
– Понимаете, дело в том, что учитель послал меня собирать вещи. И в списке, который он мне дал, указаны слезы дракона, а они есть только в медчасти, а доктор Карсыкса не дает их без вашего письменного разрешения. Так что я пришел за разрешением.
– Постой, Шус, скажи мне, что тебе нужно: дурацкая бумажка или слезы дракона?
– Ну, так я же говорю…
– Заткнись! Шус, я повторяю: «тебе нужна дурацкая бумажка или слезы дракона?»
– Слезы дракона.
– Ну так лови!
Сэйлэнар, типичным движением фокусника, достал из воздуха скляночку и бросил Шусу. Тот перепугался и бросился ловить ее, но почему-то в противоположную сторону. Пузырек, не долетев до пола каких-нибудь нескольких сантиметров, повис в воздухе и мягко опустился на пол. Приземление Шуса было менее мягким.
– Спасибо, – поблагодарил Шус, потирая ушибленный бок и поднимая баночку с пола.
– Не за что.
– А откуда это у вас?
– Из шкафа Карсыксы, будь проклят тот день когда я к ней пошел лечится!
– А вы можете заболеть? – не поверил Шус.
– Конечно. Я что – не человек? Всякий может подхватить насморк.
– И что же?
– После ее лечения я не переношу вида всего, что хоть отдаленно напоминает о врачах и таблетках. Ладно, иди. Тебе ведь много еще чего осталось собрать.
– По правде говоря, я только начал.
– Иди, хотя нет, еще кое-что. Если тебе еще что-то понадобится, заходи ко мне.
Когда Шус добрался до своей комнаты, уже стемнело. «Поразительно, как быстро летит время, – размышлял Шус. – Пока что я нашел только одну вещь из всего списка, а всего в нем пунктов… десять, двадцать, двадцать пять… еще лепешка бараномамонта. Интересно, а у Втри дела получше чем у меня? Наверное они уже давно с господином Холдаром сидят в кабинете учителя, а что сделал я?!»
– Выпустите меня! Выпустите!!! Я студентка Университета, а этот… лежащий в углу, немного выпивший человек – личный телохранитель его величайшего величества халифа Хул-Дул-Гур-Бур-Фур V…
– Ой, больше-е со-олнце-е-е, Ой, большое со-о-олнеце! Как тепло при десяти миллионах градусов, Ка-а-ак тепло при ни-и-их!
– Да помолчите вы, господин Холдар, я…
– Слушайте, вы оба, заткнитесь, – перебил Втри охранник, – сейчас придут и разберутся кто здесь кто, а пока помолчите! По-моему тот, который горланит песни – просто пьянчуга, а ты…
Все это происходило в камере для заключенных в окружном отделении городской милицейской самообороны. Втри и Холдар сидели в довольно тесной камере без окна, с двухэтажной кроватью, стулом, рукомойником и унитазом.
– Кто я?
– Ты…
– Нет, не говори! Вначале я скажу все, что я думаю о тебе. Ты жирный, тупой, безмозглый, жирдяй!!!
– Ах ты!!!
Охранник встал, хоть и с трудом, со стула и хотел что-нибудь нехорошее седлать этой мерзкой девчонке. Правда он сам не знал – что, поскольку применять к заключенным какие-либо телесные наказания запрещено. Его очень оскорбило то, что его назвали жирным, во многом потому, что это было абсолютной правдой. Он мог претендовать на главный приз на сельскохозяйственной выставке свиней. Вообще, люди не очень любят правду. Ведь она так неприятна и больно режет слух. Большинство людей хотели бы слышать исключительно приятные для себя вещи. Наконец он придумал, что с ней сделает, и готов был немедленно привести свой план в исполнение, но ему помешал скрип решетки. В нее вошел невысокий, почти облысевший мужчина с трубкой в зубах и серыми ясными глазами. Таких иногда называют законсервированными. То есть, его возраст колебался где-то между сорока и семьюдесятью. Охранник выпрямился и попытался переместить часть жира из области живота в область груди.
– Так, так, так. Кто у нас здесь?
– Девица и мужчина. Девица заявляет, что ее зовут Втри и что она студентка. Требует, чтобы ее выпустили или дали поговорить с самым главным. Пьянчуга ничего не завялят, только горланит песни, господин комиссар!
– Да я спрашивал не у тебя, болван. Отведи их в мой кабинет…
Тут Холдар промычал, что-то нечленораздельное и господин комиссар изменил свое решение.
– Хотя нет, отведи только ее, а его пусть обольют холодной водой.
Втри сочла за благо промолчать, вдруг ее тоже оставят. Не зря же она уже третий час требует правосудия. Жертва издевательств над людьми с излишним весом повозился с ключами и открыл решетку. Он грубо схватил Втри за руку и почти выволок ее. Хотя Втри и решила вести себя хорошо, терпение ее быстро лопалось и неизвестно, чем бы это закончилось, тем более, что силы к ней уже частично вернулись, но положение спас комиссар.
– Не держи ее. В конце концов, мы в цивилизованной стране, а она не преступница.
Втри вырвалась из хватки толстяка и гордо пошла впереди него, изобразив на свое лице что-то вроде гримасы великомученицы, идущей на костер. Они поднялись по лестнице, прошли через зал для посетителей, поднялись на лифте на два этажа и оказались в коридоре. Когда добрались до двери в конце коридора, комиссар отпустил конвоира.
– Садитесь! – резко проговорил комиссар, показывая Втри на стул около своего стола, после чего сам сел за стол. Это был типичный стол комиссара, какой можно встретить в сотнях мирах.
– Так, так, так, ну и кто вы?
– Я же кричу об этом уже часа три! Я…
Комиссар направил свет настольной лампы с ДЖИНом в лицо Втри и выдохнул в него же клуб дыма. Втри закашлялась.
– Да, я знаю, что вы кричите! Из-за того, что вы кричите, меня вытащили из-под одеяла. Подумать только. Студентка Лендальского университета разгуливает в пьяном виде ночью по одному из самых грязных кварталов порта, Керленду.
– Порта? Так я была около порта? А я и не знала.
– Еще и не знала… Нет, конечно же вы, студенты, довольно часто залетаете к нам из-за опасных для жизни и грозящих уничтожению города опытов, из-за магических дуэлей, из-за… но это…
– Так вы знаете, кто я?!
– Да знаю! Мы отправили запрос и нам ответили, что такая студентка есть, а еще я узнал, что вы уже не раз попадали к нам и спасались только благодаря заступничеству, но теперь вы не уйдете так просто, раз вы попали ко мне. Я добьюсь, что вас исключат, а пока вы будете сидеть здесь ближайшую дюжину дней!
– Вы что, с ума сошли? Двенадцать дней!!!
– Именно так.
