— Да, выскочка Крактлин умудрился оскорбить Гравелина, хотя старик и так, и этак пытался сохранить единство… А затем Крактлина побили в Малых горах. Послушай-ка, — король воровато огляделся. В кабинете никого не было, кроме них с Гезнуром, но привычка есть привычка — и король оглянулся. — Я открою тебе секрет. Мы завели тайные переговоры с Гравелином. Он хочет поладить с малогорскими мужланами, чтобы его пропустили в отцовскую вотчину без боя. Если дело сладится, он обещал мне, что оставит берега Золотой и тайно, не предупреждая Крактлина, уведет своих гномов на запад. Вопреки воле Грабедора, разумеется… И это тоже хорошо. Но нам важней другое — когда уйдут гномы Гравелина, у нас появится шанс в южной Фенаде.
— Снова перейти Золотую? — граф потер подбородок. — Перейти Золотую и завладеть там несколькими замками, а? Подготовиться к осаде, пока Крактлин подоспеет… Неплохо.
— Да, неплохо, но это большая война, сынок. А войско наше обескровлено предыдущей битвой. К тому же на носу конфликт с мальчишкой Алекианом. Мы ведь объявим о разрыве вассальной присяги.
— Именно сейчас?
— Да, потом будет поздно. Это значит — не исключена война с Ванетом и всеми, кто поддержит Алекиана. Но и на Фенаду следует напасть не откладывая. Едва Гравелин уведет свою дружину — мы должны переправится через Золотую.
— Где думаешь взять армию? У тебя ведь что-то есть на уме? Выкладывай, отец.
— Герцоги Дрига и Андруха согласны заключить союз.
— Союз?
— Да, для них это лучше, чем вассальная зависимость от нас. Союз с нами — сперва против Фенады, а потом и против Империи! Правда, придется обуздать наших сеньорчиков, обожающих устраивать набеги на Дриг и Андрух… Я думаю, тебе это удастся. Герцоги предоставят отряды своих людей… но этого мало. Если бы у нас были деньги, войско удалось бы увеличить… но денег нет, все ушло на фенадскую кампанию… и нам не удалось обогатиться из-за вмешательства гномов, Гангмар их разрази! Итак, Гезнур, теперь твоя очередь. Что ты нашел в Могнаке Забытом?
Гезнур задумчиво потер подбородок и опустил глаза.
— Что? Ты не хочешь говорить?
— Могнаком правят колдуны, последователи Проклятого Принца… Но… боюсь, отец, ты мне не поверишь…
— А ты попробуй, скажи, — подбодрил король.
— Ну, хорошо. Ты уже знаешь, что со мной был Ингви, Альдийский демон. Когда мы тайно проникли в Могнак юга, с севера туда вступил сам Гериан.
— Проклятый Принц? — Гюголан поднял брови. — Ты рассказываешь мне сказки. А мне нужна армия… хотя денег у нас нет.
Гезнур сдержал усмешку, хотя его позабавили обороты, выбранные отцом: «армия нужна мне», но «денег нет у нас».
— Я знал, что ты не поверишь. Гериан вернулся и напал на колдунов, которые, как оказалось, были самозванцами… О, это вышло довольно весело… Сейчас в Могнаке может снова появиться армия — страшная армия… И если мы правильно поведем переговоры с ее главнокомандующим, то он станет служить нам, не требуя денег.
— А что же он потребует?
— Тела. Ну и еще посулим ему, что поможем погубить Мир. Но это так, для вида… А тела ему придется дать по-настоящему.
— Тела? Хм-м-м… Не вижу никаких препятствий. В нашей Геве очень мало душ… зато тела имеются в избытке.
Совет собрался под вечер в том же тронном зале. Гвардейцы не успели обследовать Валлахал, они и сейчас продолжали с факелами обходить темные галереи и анфилады заброшенных залов в поисках затаившихся заговорщиков. Старая часть дворца, перестроенная из комплекса эльфийских зданий, изобиловала узенькими коридорчиками, тайными лазами и секретными комнатками, там молодой император не мог чувствовать себя в безопасности. Собраться в большом зале, расположенном в относительно недавно возведенной части Валлахала, казалось куда надежнее. По приказу маршала солдаты и гонзорские ополченцы заняли примыкающие к тронному залу комнаты, а стены обширного помещения увешали факелами — так что стол, за которым собрались вельможи, оказался посреди широкого и довольно ярко освещенного пространства. Вынужденная мера из опасения перед злодеями, совершившими недавний переворот.
Выбор царедворцев, приглашенных Алекианом, также был результатом вынужденной осторожности. Далеко не всем можно было доверять. Не попал в число участников сэр Валент из Гранлота, потому что императору показалась подозрительной его симпатия к Альдийскому демону. Не было послов от правителей имперских провинций, не пригласили даже герцога Неллы, единственного из правителей такого ранга, явившегося нынче к Алекиану. Менгрон Маултонский, потерявший ныне всякое влияние при дворе, накануне был отправлен в Гонзор, чтобы занять второстепенную должность в провинциальной администрации — зато за столом оказались рыцари Войс и Кенперт. Оба при прежнем монархе были на вторых ролях и исполняли не слишком ответственные поручения, но теперь оказалось, что под рукой имеется вовсе не так уж много людей, обладающих достаточно широким кругозором и разбирающихся в политике. Так что рыцари, неожиданно для себя, оказались в числе малого совета Алекиана.
Вообще, двора пока не существовало, Алекиан совещался с теми немногими, кто хоть что-то смыслил в государственных вопросах, и был вне подозрений в связях с мятежниками и правителями провинций. Пока армия двигалась к столице и решались лишь вопросы, касающиеся текущих дел, за столом императора собиралось куда больше народу… а теперь все изменилось. Присутствовали нынче, разумеется, маршал и Гиптис, занявший место придворного мага. Шортиль, отодвинутый ныне в тень более именитым и талантливым собратом, остался, впрочем, вполне доволен постом главного колдуна Гонзора и отбыл с Менгроном. Так что стол, приготовленный для заседания совета, оказался чересчур велик для пятерых участников. Возможно, поэтому члены малого совета долго молчали и переглядывались, не решаясь начать. Обилие незанятых мест производило гнетущее впечатление.
Молчание нарушил Алекиан. Первый малый совет, проведенный его императорским величеством в Валлахале, был открыт историческими словами:
— Коклос, пошел прочь!
— Это нечестно, прогонять меня! — возмущенно буркнул шут. Голос прозвучал глухо. — Ты ведь не видишь, где я прячусь!
— Под столом, разумеется, — пожал плечами Алекиан.
— А вот и нет, я был под стулом, — объявил карлик, вылезая из убежища. — Ты не угадал, поэтому я остаюсь.
— Коклос, проваливай, я слишком устал, чтобы выслушивать твою ерунду.
— Братец, позволь мне остаться, — заверещал шут, — ибо я наивернейший твой вассал! Я обещаю: со всех секретов, подслушанных здесь, какие я только сумею продать врагам, я уплачу церковную десятину и налог в казну! Подумай, братец, кто еще честен, как я? Другого такого не сыскать — никто ни гроша не платит в казну. А ведь предают все! Все!
