Несколько раз с ней пытались поговорить. Король, принц, Главный мудрец. Другие не решались — их статус был для этого недостаточно высок.
Из этих разговоров ничего не вышло. Даша заявляла, что, да, она немного разволновалась, но сейчас уже всё в порядке — и волноваться не о чем. Поскольку Даша продолжала делать всё, что делала раньше, формальных претензий к ней быть не могло. Но она сама чувствовала, что все дела теперь делает почти механически.
Да и как могло быть иначе? Раньше её увлекали реальные дела. Теперь же это дело оказалось какой-то бессмысленной игрой.
Парадокс заключался в том, что теперь ей было в тысячу раз тяжелее. Раньше её морально поддерживало то, что её деятельность приносит пользу окружающим людям. И это давало ей увлечённость и силы. Теперь же всё стало совсем не так…
Что толку было, например, радоваться тому, что она, возглавляя суд, каждый день спасала невинных людей от тюрьмы, если людей этих на самом деле не было и никакая тюрьма им не угрожала…
* * *
Но труднее всего было считать несуществующими именно близких людей. Даша ловила себя на том, что, совершая повседневные поступки, всё-таки считает этих людей настоящими: старается вести себя с ними максимально тактично и боится расстроить.
А потом вдруг опять накатывало ощущение нереальности окружающего мира — и милые её сердцу люди вдруг опять оказывались укутаны барьером несуществования…
Даше оставалось только радоваться, что она ещё не успела выйти замуж и родить ребёнка. Такой двусмысленности в отношениях с собственным дитя она бы просто не выдержала.
Но и так Даше было очень тяжело. Её силы были буквально на исходе.
* * *
Тогда она решила сесть и спокойно всё обдумать.
Да, она находилась в тупике. Но если рассуждать теоретически, у неё было по крайней мере три варианта.
Первый — сделать вид, что ничего не было, и жить в этом мире, как в настоящем.
Сейчас она поняла, что это — отнюдь не худший вариант (что бы там ни говорил этот самый монстр от подсознания). Но вариант этот, увы, был нереален. Она не могла просто отмахнуться от того, что услышала во время посещения Дворца тьмы. И это знание разъедало сердце и отравляло душу…
Второй вариант — поступить так, как советовал монстр. То есть отстраниться от воображаемого мира и сделать всё для того, чтобы максимально благополучным образом вернуться в мир реальный.
Но и это не годилось. Слишком убогим был этот так называемый реальный мир.
Был ещё и третий вариант. Плюнуть на предупреждения монстра и поговорить откровенно с теми, кто был ей здесь дорог: с принцем, королём, главным мудрецом. Вдруг они что-нибудь придумают? Ведь они были очень умны. Или — если смотреть с другой стороны — её сознание придумало их умными.
Преимуществом этого варианта было то, что он предполагал от Даши какие-то активные действия. Потому что тяжелее всего в этой ситуации было пассивно ждать…
Но у этого варианта был и серьёзный недостаток. Дело в том, что Даша заранее просчитала, как в этом случае будут развиваться события. И результат ей очень не понравился…
Вот она расскажет о своих проблемах. И её, конечно, убедят, что окружающий мир — самый что ни на есть реальный. И помчатся один за другим счастливые дни…
Да ведь только себя саму не обманешь — и в конце концов опять придёт прозрение. Но во второй раз это будет в тысячу раз больнее!
Но, несмотря ни на что, Даша уже была готова откровенно поговорить с принцем. Как вдруг в её голове возник ещё один вариант — четвёртый…
* * *
Фактически, четвёртый вариант был модификацией второго. Он тоже предполагал отстранение от окружающего её мира. Но имел в виду совсем иную конечную цель. Не вернуться в оставленный ей реальный мир, чтобы добиться там убогого процветания, — а накопить в окружающем её мире (пусть даже воображаемом) золотой фонд счастливых воспоминаний. С которыми и в психушке очнуться было бы не страшно. А если она в тот мире вообще не проснётся, — ну что ж, тем лучше…
Говоря честно, для большинства людей это вообще не было бы чем-то приемлемым. Но для Даши с её склонности к грустным переживаниям это казалось очень неплохим вариантом. Да, она уйдёт, — но уйдёт красиво! А что при этом будет грустно — так ведь ей не привыкать…
Плюс этого варианта заключался ещё и в том, что у Даши вновь появился стимул выполнять все свои обязанности как можно лучше. Потому что чем успешнее она будет действовать, тем лучше будут её воспоминания. К тому же она сообразила, что проблема реальности / нереальности окружающего ей мира станет гораздо менее актуальной, если от этого мира у неё останутся лишь воспоминания…
Так что Даша с трудом сдержала своё желание откровенно поговорить с принцем — и приступила к реализации четвёртого варианта.
И сразу же почувствовала, как её жизнь снова наполняется смыслом.
Конечно, всё было гораздо хуже, чем до поездки к Дворцу тьмы. Но по сравнению с тем, что произошло после поездки, всё стало просто замечательно! Она просто ожила! Стосковавшись по настоящему отношению к работе, она вновь превратилась в ту неутомимую и изобретательную принцессу, которой была ещё месяц назад.
А во время коротких конных прогулок он жадно рассматривала окружающие её мрачноватые, но безумно красивые пейзажи. Она просто должна запомнить как можно больше — пока то, что она видит вокруг, не исчезло навсегда!
И всё-таки она понимала, что прошлого уже не вернёшь. И что жить в этом мире ей всё равно осталось недолго. Слишком много жизненных сил она тратила на то, чтобы поддержать в своём сердце иллюзию осмысленности.
Так прошло несколько месяцев. А потом Даша опять стала ловить грустные и тревожные взгляды на лицах близких ей людей. И она поняла, что всё-таки медленно угасает. Ну что ж — она сделала всё, что могла…
Только вот всё-таки ей иногда было безумно жаль, что окружающий её прекрасный мир — не настоящий…
* * *
Даше даже не могло прийти в голову, что она стала жертвой жестокого и циничного обмана.
Возвращаясь в один из особенно трудных дней с вечерней прогулки, она даже не могла себе представить, что далеко-далеко, в другой Вселенной, в месте, которое и представить-то себе трудно, говорили о ней.
И самое главное — если бы она узнала, о чём ведётся разговор, в голове её всё бы перевернулось.
Один из участников разговора был ей хорошо известен — это был тот самый монстр, которого она встретила во Дворце тьмы. Но теперь он не прикидывался порождением чьего-либо подсознания. И выражение лица у него было совсем другое — не понимающе-сочувственное, а победно-циничное.
