— Я не… кажется, я тебя не понимаю! — удивленно заметила Богиня.
— Просто. Люди врут, — с отчаяньем сказал Тенгере. — Все врут. Даже мой Учитель. Ты… ты можешь быть какой угодно, если хочешь быть злой — будь! Только не ври… пожалуйста! Я не могу, не могу оттого, что все врут!
Еще миг, и он разрыдается. Я все испортил. Все-все. Сейчас она обидится и уйдет. Совсем уйдет. Дурак. Какой же я дурак! Боги, помогите мне! Сделайте так, чтоб она разгневалась! Пусть творит все, что захочет, только пусть останется!
— Но… я не умею врать, — почти виновато сказала Богиня. — Ты прости. Я ведь не человек. По правде говоря, я не блестяще училась в школе, и спецкурс по человеческим методам воздействия друг на друга попросту пропустила мимо ушей. Кажется, там что-то такое было про вранье. Так что я очень мало знаю про все здесь внизу. Но я думаю, ты расскажешь мне? И я совсем не люблю быть злой. В общем, я остаюсь, да?
— Да! — выдохнул Тенгере и бросился навстречу девушке своей мечты.
Внезапный грохот сотряс Башню с вершины до ее основания. Из стены брызнули осколки кирпичей. Магическая защита со звоном лопнула. Чье-то тяжелое угловатое тело сбило Тенгере с ног, отбросило в сторону.
— Успел! — отдуваясь, прошипел Архимаг. — Еще бы немного… и все…
— Кто это? — с омерзением спросила Богиня, отступив на шаг и рассматривая Архимага, как некую разновидность ядовитого насекомого.
— Черт! — пробормотал Тенгере, приподымаясь с пола и выплевывая кусок штукатурки.
— Черт? — удивилась Богиня. — А с виду ни капельки не похож.
— Успел, — повторил Архимаг. — Ах, вы предатели, мерзавцы, ослушники… ишь, что удумали! Лишить меня такого сладенького кусочка!
— Ишь старый козел! — возмутилась Богиня. — А я с тобой и не собиралась!
— Нужна ты мне! — пренебрежительно отмахнулся Архимаг. — Что, мальчишечка, ускользнуть думал? Прознал небось, что после первого поцелуя ты мне уже не годен? Учитель проговорился? Или нарочно сказал? Старый интриган… нет уж! Вам меня не обхитрить! Я за тебя уплатил — значит, ты мой. Пришел срок.
— Срок? — растерянно проговорил Тенгере. — Какой срок?
— А когда я поглощу его, красавица, тогда можешь меня приласкать, — насмешливо добавил Архимаг, обращаясь к Богине. — Тогда мы уже будем как бы одно существо. Так что, лаская меня, ты приласкаешь и его тоже. Но не раньше, иначе поглощение потеряет смысл. Тогда я очень разгневаюсь. Даже таким красивым девочкам не стоит меня злить.
— Поглотить, — одними губами прошептал Тенгере. — Так вот в чем дело… вот зачем я был нужен… меня выращивали чтобы, потом сожрать…
— Поглотить, — тихо сказала Богиня. — Значит, ты говоришь — поглотить…
Стремительно шагнув к Архимагу, она вдруг с размаху пнула его между ног. От неожиданности он взвыл и схватился за обиженное место. Ему было очень больно. Его еще ни разу не били, тем более — так. Архимагов, как правило, вообще не бьют. Единственный раз, когда это с ним произошло, был так давно, что Архимаг уже успел позабыть те давние ощущения. Теперь они нахлынули с новой силой. В тот раз его побили демоны, охранявшие башню проклятого Зикера… да-да, те самые! Точней, эти самые. Вон они, поганцы — ухмыляются. А ведь Зикер врал, что тех давно уж нет! Однако тогда Архимаг был вполне еще нарисованный, и боль ощущалась не так остро… а кроме того, демоны не догадались врезать ему промеж ног.
Богиня пнула еще раз — по рукам, а потом внезапным толчком вытолкнула Архимага в им самим проделанную дыру. Раздался короткий вопль, а потом земля дрогнула, когда Архимаг со всей имеющейся у него магической силой об нее приложился.
Богиня стремительно подбежала к Тенгере и крепко его поцеловала. Раз и еще раз. И еще…
— Я ему поглощу, козлу старому… — бормотала она.
Если бы настоящий Архимаг упал с такой высоты, он бы получил сотрясение мозгов. Но Архимаг был все же нарисованный, хоть и научился испытывать боль — поэтому в себя он пришел довольно быстро, а вспомнил, что умеет колдовать, и того быстрее.
Одно заклятие — и связь миров была разорвана.
— Я вернусь! Вернусь! Ты только продержись! — исчезая, успела крикнуть Богиня.
Стеная и вопя, демоны лихорадочно восстанавливали магическую защиту башни. Архимаг снаружи командовал магической атакой.
— Ай да дочка! Горжусь! — довольно заявил демон Фарин, заделывая последнюю дыру в магической защите.
— Как думаешь, когда нас возьмут? — спросил демон Арилой, выглядывая в бойницу. — Я к тому, что у нас еще одна бутылка непочатая.
— Никогда не возьмут, — уверенно усмехнулся демон Фарин. — Или я не Бог Войны?! Так что… тут ты прав! Самогону нам не хватит. Придется шефа еще на парочку магических шаров раскрутить. Иначе просто беда. Похмелье замучает.
Проговорив таковы слова, он играючи сбил длиннющее заклинание, запущенное Архимагом короткой злой молнией из ладони. На небе собрались тучи. Басовито заурчал гром.
Привычно колкий холод портала толчком сменило мягкое тепло.
— Ну, вот мы и дома, — сказала королева Шенген.
— Дома… — повторил Эруэлл, удивленно оглядываясь по сторонам.
То, что открылось его взору, было…
То, что открылось его взору, никак не могло быть королевской опочивальней. Никак.
Курт поднял голову и огляделся. Какой-то старик с ножом загородил дорогу его пленителю.
«Вот придурок!» — подумал Курт. — «Разбойничек, твою мать!»
— Ты — предатель! — обрадованно объявил Пожиратель Магии, глядя на Зикера.
— Допустим, — хладнокровно усмехнулся Зикер.
— Его Милость получит тебя живьем, — злорадно пообещал Пожиратель Магии.
— А тебя — вряд ли, — обронил Зикер.
Привыкший, что при его приближении непокорные маги мигом превращаются в дрожащий кисель, Пожиратель Магии не обратил на нож в руке Зикера никакого внимания. А зря. Все, чем он обладал — невероятная, потому что заемная, физическая сила, огромный ресурс здоровья, и, наконец, беспримерная храбрость, проистекающая из бесконечной глупости — все это было ничем по сравнению с тем, чем обладал его противник.
Отравленный кинжал в руках старого злодея, давно смирившегося с постепенно уходящей силой, научившегося обходиться тем, что осталось, обходиться — и побеждать. Отравленный кинжал — и долгий, очень долгий опыт обращения с ним. У Пожирателя Магии не было никаких шансов, но он не знал об этом.
Какой-то ничтожный маг, даже не Великий Магистр, какой-то выживший из ума старик смеет перечить высочайшей воле Его Милости! Смеет мешать планам обожаемого Архимага!
Смести. Растоптать. Уничтожить. В пыль. В кровавую кашу. В ничто.
