— Халли!
— Чего еще?
— Там еще несколько подбираются, сзади тебя! Прыгай, ради Арне! Ну не настолько же короткие у тебя ноги!
Халли ничего не ответил: он изо всех сил подпрыгивал и карабкался по черной поверхности утеса, отчаянно хватаясь за камень. Позади со всех сторон слышались приближающиеся шаркающие звуки.
— Ну скорей же, Халли!..
Халли перестал прыгать. Он принял решение. Он развернулся и выхватил меч, отобранный у Рагнара. Взвесил его на руке, оглядел клинок, посмотрел на зазубрины, оставшиеся после сражения в Доме. Посмотрел на цельнокованую металлическую рукоять, обмотанную тканью. Гарда у меча была широкая и прочная.
Халли перехватил меч поудобнее. Сверху что-то еще кричала Ауд, но он ее уже не слушал: в ушах гулко стучала кровь, и это, как ни странно, успокаивало.
Туман сгустился, потемнел: черные фигуры двигались в нем, приближаясь. Очертаний фигур было не видно, просто темные силуэты. Халли показалось, что ростом они примерно с человека, но при этом немыслимо тощие. Ног было почти не видно в скупом свете луны; тянущиеся к нему руки выглядели как сломанные тростинки.
Халли глубоко вздохнул и занес меч.
Фигуры устремились вперед с неожиданным проворством.
Халли, развернувшись, перехватил меч острием вниз и вогнал его в мягкую землю у себя под ногами. Клинок ушел в нее до половины. Мальчик отскочил назад, не обращая внимания на зловещие звуки за спиной, — и прыгнул.
Его башмак уперся в рукоять меча, вгоняя его еще глубже в землю, а самого мальчика толкая вверх.
Вытянутыми руками он ухватился за выступ, потом уперся в него локтями.
Наконец задрыгал ногами, подтягиваясь на выступ. В этот момент что-то ткнулось в подошву его башмака.
Под ногами шумело, двигалось, щелкало, шуршало, клацало зубами, хваталось и цеплялось за крутые бока утеса.
Не останавливаясь, не раздумывая, не обращая внимания на рвущую боль в плече, Халли изо всех сил карабкался, подтягивался, хватался за какие-то камни и трещины и лез, лез, лез наверх. Страх придавал ему сил. Туман поредел; несколько мгновений спустя он увидел над собой на фоне луны поджидающую его Ауд.
Вершина утеса представляла собой широкую, неправильной формы каменную плиту, местами довольно покатую, но по большей части достаточно ровную, чтобы по ней можно было ходить. Длиной она была в три человеческих роста, шириной — в два. С одной стороны скала была выедена непогодой, и ее ломкий, зазубренный край потрескивал, если на него наступить. Остальные края выглядели довольно прочными. Край плиты резко обрывался вниз во всех направлениях. Поспешно осмотрев скалу, Халли с Ауд пришли к выводу, что нападения приходится опасаться в первую очередь с двух сторон: там, где забрались они сами, и еще в одном месте, где скала выдавалась вперед узким клином и стена была не такой крутой.
Утес торчал из тумана, как остров. На севере виднелась вершина Рюрикова хребта, но долина между ними была сплошным морем серебристого тумана, безмолвным и абсолютно ровным: только над Домом Свейна где-то в глубине этого моря поднимались две извилистые струйки дыма. На востоке была отчетливо видна вершина Отрога; на юге смутно виднелся тот небольшой холмик, где Ауд подвернула ногу. Поблизости торчало из тумана еще несколько утесов; вдали слабо светились горы. Они с Ауд были одни здесь под луной.
Волны туманного моря разбивались о скалу в нескольких футах у них под ногами. Поверхность была спокойной, но в глубине виднелись темные твари, теснящиеся у подножия утеса, обступившие его со всех сторон. Шорох и потрескивание слышались приглушенно, но достаточно отчетливо.
Ауд и Халли сидели плечом к плечу у края утеса. Ауд держала наготове свой меч, Халли — мясницкий нож.
Халли сказал:
— Я тут подумал… Предположим, что мы не сумеем сдерживать их до рассвета. Если они заберутся сюда и бежать будет некуда… Я думаю… — Он взглянул на нее. — Я думаю, нам нужно воспользоваться мечом.
— Да.
— Нет, не затем, чтобы драться. Я имею в виду…
— Я тебя поняла, — сказала Ауд. — Я же говорю: да.
— По крайней мере, луна светит, — проговорил Халли после долгого молчания.
— Так же, как тогда, когда Арне и Свейн сражались на своей скале.
— Угу. Немного света, чтобы сражаться.
— Слушай, ты троввов-то видел? — спросила вдруг Ауд. — Ну, там, внизу? Какие хоть они?
Халли вертел в руках нож, так чтобы клинок вспыхивал в свете луны. Он прокашлялся.
— Не видел на самом деле. Только силуэты. Они действительно очень тощие…
Ауд откинула прядь волос, упавшую на лицо.
— Как и говорится в преданиях…
— Да, наверное. — Халли еще покрутил нож. — А в преданиях говорится, что троввы носят одежду?
— Одежду?
— Ну, не настоящую одежду — так, тряпки, лохмотья какие-то… Не знаю, я же их только мельком видел. Я почему-то всегда думал, что они нагишом ходят… Проклятье, что они там делают?
Снизу доносилось пронзительное царапанье, как будто когтями по камню.
— Я бы предположила, что они лезут наверх, — заметила Ауд.
— Это хорошо, — сказал Халли. — А то я соскучился.
— Это фраза Арне, — сказала Ауд.
— Да нет, это Свейн сказал.
Ауд вскочила на ноги. Руки у нее тряслись, зубы стучали, но она ухитрялась говорить ровным тоном.
— Они лезут тем же путем, что и мы. Ну а где же еще?
Она подбежала к клиновидному выступу, заглянула вниз, прислушалась.
— Да, и тут тоже. Я буду караулить здесь. Хочешь меч, Халли?
— Нет, оставь его себе.
— Да я не умею…
— А то я умею! Просто руби всех, кого увидишь, да и все.
Оба развернулись к краю скалы. Над головой яростно сияла полная белая луна, небо было разрисовано черными и серебряными разводами. Халли ждал, пригнувшись, занеся руку с ножом, не спуская глаз с края утеса.
Должно быть, и Свейн с другими героями вот так же стояли и ждали тогда на Скале. Последний момент перед тем, как появились троввы. Не такая уж плохая смерть!
Шум становился все громче; туман внизу словно бы вскипел и вздыбился.
Халли напрягся, готовясь нанести удар…
За спиной завизжала Ауд.
Обернувшись, он увидел, как она взмахнула мечом над темной головой, вылезшей из-за края скалы; меч перерубил шею с сухим коротким треском. Голова отлетела прочь; было слышно, как она упала на землю где-то далеко внизу. А цепкие руки так и продолжали держаться за край утеса. Яростно всхлипнув, Ауд пнула их ногой, раз, другой, и руки исчезли из виду. Снизу донесся тяжкий глухой удар. Из тумана снова послышался шорох и клацанье зубов.
