– Не знаю, – штаб-капитан пожал плечами, – или тинэйджеры балуются, или фон Зейл испытывает очередной наплыв инженерного фанатизма.
Эрлкег поправила свою растрепанную стрижку пшеничного цвета.
– Уф… Я давно хотела спросить: что конкретно его так зацепило?
– Летающие тарелки, – таинственным тоном отозвался Корвин.
– Это ты про макет старой дисковидной ракеты янки?
– Ну, макет «Pye-Wacket» послужил пусковой кнопкой идеи. А сейчас фон Зейл ставит вопрос шире: раскрутить еще один клон мифа о «Базе-211», или «Оазисе».
– Что за База-211?
– Гитлеровская секретная база в Антарктиде, созданная перед Второй Мировой войной, конкретно – в Новой Швабии, которая теперь называется «Земля Королевы Мод». Там, согласно мифу, был форпост военной науки Третьего Рейха, продолжавший работать, несмотря на поражение Германии в 1945-м. Миф утверждает, что одной из основных моделей оружия Базы-211 были летающие тарелки, и что в 1947-м эти тарелки разбили эскадру ВМФ США, которая шла к Антарктиде под командованием адмирала Берда.
– А что дальше? – спросила Эрлкег.
– Дальше База-211 так и существует в антарктическом оазисе.
– Кэп, это какой-то совсем неадекватный миф.
– Эрлкег, а какая доля адекватной информации в TV-потоке в США и ЕС?
– Это я не учла, – призналась она, – да, миф годится для TV, но как все это применить?
– Не знаю, но если проанализировать наиболее успешные мистификации на эту тему за последние лет двадцать, то, ответ можно найти.
– Хм… А полноразмерная летающая тарелка нужна, или и так сойдет?
– Фон Зейл считает, что такая тарелка нужна, иначе он не зависал бы в лаборатории.
– Кстати, вот он! – объявила Эрлкег, – и Махно с ним, что интересно. И у них вовсе не тарелка, а модель обычного авиалайнера. Кэп, в чем тут прикол, а?
Комэск Улат Вук Махно взмахнул ладонью и приветствовал Саммерсов в стиле Li-Re:
– Дышите свободно, друзья.
– Дыши свободно, комэск, – в тон ему отозвался Корвин.
– Чаю хотите, парни? – спросила Эрлкег.
– Так точно, фройляйн, – подтвердил Хелм фон Зейл, – мы с Махно как раз думали: как тактично напроситься на приглашение к чаю?
– Считай, Хелм, вам это удалось. А игрушечный авиалайнер зачем?
– А это для разговора, – пояснил флит-капитан INDEMI.
– Уже интересно, – сказала она, и поставила на циновку еще две чашки.
– Узнаешь машину, штаб-кэп? – спросил Махно, устроившись рядом с Корвином, а на середину циновки поместив макет авиалайнера, наскоро изготовленный на фаббере.
– По ходу узнаю. Это какой-то клон советcкого AN-124 «Руслан» образца 1982 года.
– Да, это JL-400, индокитайский клон. Его надо аккуратно уронить на аэродром Науру.
– Аккуратно в каком смысле? – спросил Корвин.
– В смысле, чтоб никто не заметил, – пояснил комэск Махно.
– Хэх! Уронить 400-тонный самолет, чтоб никто не заметил? Это к Гэндальфу.
– Имеется в виду имитация несчастного случая, – уточнил флит-капитан фон Зейл.
– Ну, это меняет дело. Когда надо?
– Следующей ночью, – ответил Махно, – весь график полета JL-400 точно известен от Манилы до Науру, позывные тоже известны, мы будем видеть его постоянно.
– Тогда сделать реально, – сказал Корвин, – а кто участвует и какая боевая техника?
– Участвуем мы двое, и ты, если согласишься. А техника – «йолоптеры». Они отлично подходят: верткие, бесшумные. Короче говоря, есть мнение, что птичкам, которых ты удачно вывел в реальный мир, пора попробовать крови. Как ты думаешь?
На этот раз Корвин задумался, прежде чем ответить.
– Хэх! Науру в 750 км к зюйд-зюйд-ост от нас. Три часа полетного времени. Мы легко долетаем, пристраиваемся к мишени перед лэндингом, отрабатываем, и?..
– …И, – договорил Махно, – уходим на морской аэродром в 40 км от Науру.
– На какой еще морской аэродром?
– Новый катамаран Ашура Хареба. Там на юте полоса полста метров, и предусмотрена страховочная сетка на финише.
– ОК, – Корвин кивнул, – погода будет тихая, можно садиться и на морскую платформу. Проблема в другом: как уронить JL-400, куда намечено. Ведь на йолоптер не поставишь мощную пушку. Только пулемет или ампульный огнемет. У кого-то из вас есть идеи?
– А как, по-твоему, зачем мы сделали макет самолета-мишени? – спросил фон Зейл.
– Ясно, – штаб-капитан снова кивнул, – типа, идею еще надо сгенерировать. E-oe?
– E-o, – подтвердил Махно.
– Хэй, парни, – вмешалась Эрлкег, – а это дело не слишком ли рискованное?
– Нет, – ответил Корвин, – проблема не в риске, а в выполнимости. И еще, я бы хотел в начале понять смысл. Мы разобьем и этот самолет, и полосу аэродрома Науру, и что?
– И, – произнес комэск, – группировка противника в Центральной Полинезии окажется отрезанной от азиатских баз снабжения материальными и людскими ресурсами.
– Но почему? – Корвин развел руками, – На аэродроме Науру свет клином не сошелся. Противник может проводить транзит из Азии через аэродромы янки на Маршалловых островах: Кваджалейн или Маджуро. И, кроме того, противник не обязательно должен снабжаться из Азии. Он может снабжаться из США через Американские Гавайи.
– О, нет, – Махно покачал головой, – не так все просто, посмотри на ситуацию глазами противника. Хелм, дай штаб-кэпу пояснения. У тебя получится лучше, чем у меня.
Флит-капитан INDEMI кивнул, и негромко хлопнул в ладоши.
– Я начну от корней. Противник, в частности, ООН, видит Меганезию, как мозаику из политически-разнородных слабо-организованных земель. Примерно как Афганистан, в котором правительство контролирует только Кабул и ближайшие окрестности. Другие провинции – под контролем разных этнических, религиозных, и криминальных команд. Пуштуны, узбеки, таджики и белуджи. Талибы и ваххабиты. Хозяева опиумных полей, наркоторговцы, контрабандисты, и простые бандиты. У каждого перевала, и у каждого колодца есть неформальный хозяин с вооруженной бандой. И если иностранные силы вторгаются туда, это нарушает баланс, и приводит к дикой войне всех против всех. В подобных случаях мировой оффи-клуб знает лишь один путь: подкупить центральное правительство и взять под контроль столичный регион и, начиная оттуда, приучать нецивилизованную нацию к кока-коле и кредитам. В Афганистане это агломерация Кабула, а в Меганезии это атолл Тинтунг, еще несколько пунктов на Островах Кука, и кусочек земли на западе Полинезии: остров Науру, брошенный жителями еще зимой.
– Подожди, Хелм, – перебила Эрлкег, – при чем тут какой-то Афганистан?! Достаточно приехать на любой населенный остров или атолл, чтобы понять…
– Минутку! – перебил разведчик, – Ты права: чтобы понять, достаточно приехать. Но не приехав, не поймешь. Я по глазам вижу, что ты хочешь спросить: «А что, у Запада нет агентов-информаторов в Меганезии?» Ответ: эти агенты есть, но у большинства из них существует четкий личный мотив передавать «дезу». Кроме того, те, кто принимают и суммируют данные, заинтересованы представить картину, которая выгодна спонсорам. Многие деятели крупного бизнеса Первого мира неслабо наживаются на особенностях Меганезии, и им невыгодно, чтобы объективные данные от честных агентов достигали центров принятия политических решений. Если какой-либо агент своими правдивыми рапортами начинает нервировать влиятельных персон, то его тихо сдают нам, а мы эту проблему решаем методом неизбежных трагических случайностей.
