Но раньше, чем силы оставили обоих, пока еще не стали подгибаться колени, Берест рванулся и перебросил себя через поручни моста, потянув за собой и своего врага-чародея. Оба неприятеля, не в силах разжать железной хватки, рухнули с моста в реку и в доспехах камнем канули в воду.
Тишина была такая, что раздавшийся всплеск прогремел, как гром. Тогда войско демонов и дружина Пристанища, опомнившись, с ревом и яростью кинулись друг на друга.
Ирица, стоявшая за рядами воинов, метнулась к самой кромке мутной воды и замерла в зарослях прибрежного камыша. Глаза ее были широко открыты, но она не видела ничего — такой взгляд бывает у мертвых или заглянувших за грань жизни.
На мосту закипел бой. Все смешалось. Хассем, сбитый с ног цепью в руке демона, сейчас же поднялся. Рычащий Зоран поверг наземь подземного воина. Снодрек заменил Береста. Это он вел дружину. Он хорошо знал, что делать: «Защищай друг друга, не беги, не бросай своих!». Когда-то Берест говорил это десятке рабов. С ним те, что слабее, одолели тех, что были сильнее. Снодрек никогда не забывал этого. Рядом с ним в первых рядах держался Аллес, теперь — его оруженосец.
Демоны, даже раненные, не чувствовали боли и шли вперед. Люди, более уязвимые, падали под ударами их бичей и, обливаясь кровью, бились на ржавых крючьях темных тюремщиков. Но Князя Тьмы больше не было с ними. Туча, закрывавшая небо над местом боя, редела все больше. Тень от нее рассеивалась.
— Мы побеждаем! — сорвавшимся голосом крикнул Снодрек, чтобы ободрить остальных. — Держитесь, мы побеждаем!
Как только бой перекинулся за мост, женщины, которых Илла собрала в санитарный обоз, выбежали на берег реки, чтобы подобрать раненых.
— Мы побеждаем! — вырвалось у Иллы, но ее голос утонул в шуме битвы.
Застигнутые светом открытого неба, демоны в ужасе скалили клыки, их горящие глаза слепли. Израненная дружина Пристанища смела их с моста и теснила к катакомбам…
…Ирице казалось, что прошли часы, а на самом деле несколько мгновений. Еще был далек переломный миг боя. На мелководье у самого берега, где склонялись к воде старые ивы, она опустилась на колени среди осоки, аира и камышей и протянула над водой руки. Ее глаза мерцали, взгляд был устремлен на поверхность реки, неподвижную, словно остановилось даже течение.
И будто в ответ на призыв Ирицы гладь реки всколыхнулась, дрогнули листья кувшинок в заводи, хотя не было ветра. Из глубины поднялась волна, с силой ударила в берег и отхлынула. За ней медленно вздымалась вторая, третья, а Ирица все протягивала руки к реке. Самая сильная волна окатила стоящую на коленях Ирицу с головой, и все затихло. Ирица откинула с лица мокрые пряди. Берест в доспехах лежал вниз лицом прямо перед ней на мелководье. Река отдала ей тело мужа.
Ирица увидела сестер-побережниц, чьи распущенные волосы мелькнули в волнах, но ей некогда было благодарить их. Она с усилием перевернула Береста, поддерживая его голову. Он умер, снова отправив в Подземье дух Князя Тьмы. Подземный властелин, воплощенный в человеческом теле, точно так же захлебнулся водой, как и Берест, который не отпускал его до самого конца.
Ирица изо всех сил сжала ледяные пальцы мужа. Его душа уже уходила во тьму вслед за своим врагом. Мрак готов был поглотить Береста, нить его жизни натянулась и грозила порваться. Но Ирица ощущала, как этот мир, который породил ее и которому она навеки принадлежит, помогает ей удержать Береста на пороге мрака, на пути в человеческое посмертие. Река, берег, камыши и осока, ивы за ее спиной были с ней едины. Горячие слезы текли по ее щекам.
И тогда поток живой силы мира и ее любви захватил душу Береста и вынес на эту сторону бытия, как волны реки, подчиняясь побережницам, вынесли на берег тело. Берест вздрогнул, словно от сильного толчка, закашлялся и начал дышать. Его ледяные пальцы стали теплеть, и Ирица почувствовала, как он крепко сжимает ее ладонь.
