что нельзя давать ему опомниться и нужно выбить окончательно, но мне хочется почувствовать боль.
Пока он, пошатываясь, трясет головой, я жду.
— Неплохо, атлан, умеешь размахивать конечностями, — снова весело оскалился он. — Что еще покажешь?
— Звезды.
Несколько отвлекающих маневров руками, и я позволяю ему ударить себя в челюсть. Отвечаю тем же, и мы обмениваемся парой попаданий.
Силен. Это отрезвляет.
Толпа одобрительно свистит и гудит.
— И где же обещанное, атлан? — ухмыляется он.
Я молча обманываю его левой ногой и, глухо щелкнув, разбиваю нос. Он ахает и отшатывается назад. Не теряя времени, беру разбег и прыгаю на его плечи, пережав шею бедрами.
Мы хлопаемся на деревянный пол и толпа затихает.
— Есть звезды? — спросил я пафосно у вырубленного фойре, но он, конечно же, ничего не ответил. — Ясно.
Под гул толпы и подскочившую пышку-целителя, я тихо ушуршал к своему столику и сел на место. Мне подумалось, что сегодня будет единственный день отрыва. Пусть все, кто решит высказаться — выскажется, чтобы потом проще было. Да и я немного расслаблюсь. Одно дело убивать, а другое — кулаками размахивать. В первом случае я только нагнетал свою психику. Чего не скажешь про честный бой.
Может, в этом мире я и не самый сильный в магии, но в размахивании руками немного разбирался.
Под косые и заинтересованные взгляды я опустошил одну кружку и заказал следующую.
— А ты хороший боец, — подсел Рокас. Целительница быстро привела его в норму, и парень выглядел как и до боя, чего не скажешь про меня. — Быстрый, опытный. И движения незнакомые, но вместе с этим простые.
Я вспомнил мастера Гана, который до последнего возмущался топорностью наших движений. Вряд ли бы он оценил мою нынешнюю подготовку.
— Может быть, — сказал я уклончиво. — Или мне просто повезло.
— Везунчики не вырубают меня, — отпил фойре браги и скривился. Все кривились, но пили.
Мы перекинулись еще парой бессмысленных слов, и ушастый отчалил к своим.
Какая-то часть меня надеялась, что поступит приглашение в отряд, но этого не произошло, и допив кислятину, я решил немного подышать свежим воздухом.
Глава 52 — Пятнадцать золотых
Глава 52
На улице было уже темно, а вокруг таверны, в отличие от центра, не было много света. В таких местах обычно зажимаются влюбленные парочки или занимаются более проникновенными делами.
Я присел на одну из стоящих вдоль улицы скамеек и копил силы на дорогу до Двора.
Из глубин Старого Города доносились псиные переговоры, где-то рядом мявкнул кот, и кто-то следом обласкал усатого любителя что-нибудь стащить со стола. Ночные Свидетели настойчиво глазели на мир, а я на них. Оба спутника были испещрены хорошо различаемыми воронками, и если бы не величина блинов и их количество, я бы не смог отличить картинку от земной луны. Астрономия меня мало интересовала.
Решив не возвращаться в таверну, я уже хотел поднять задницу и отправиться в номер, но вселенная была другого мнения.
— Кто это здесь у нас? — послышался знакомый голос.
От входа в заведение, пошатываясь, ко мне подошел администратор, который отказал мне во вступлении из-за Белого сосуда.
Бороды уже не было, и вряд ли он узнал бы меня после одной встречи. Молча поднявшись, я развернулся и пошел прочь.
— Эй, ты, — затопал позади белокурый. — Я тебя знаю!
Я ускорился, пытаясь скрыться за поворотом улицы.
— Стой г-говорю! Ку…куда убегаешь, ты…? — язык заплетался, но он упорно шел за мной.
Повернув за поворот, я вышел на темный переулок и решил затеряться в глубине города.
Он пьяный и мог на утро все забыть. Останется только не показываться на глаза и следить за его режимом работы.
— Думаешь, я не запомнил тебя? — тарахтел он, запинаясь на ходу. — В эту таверну ходят только… ик гильдийцы, а ты не можешь быть гильдийцем — ты Белый! Я точно помню! Знаешь, почему?
Сердце застучало быстрее. Этот вечер не мог закончиться дерьмовее. Хотя, почему не мог? У меня уже был опыт и в более драматических событиях.
— Потому что у меня универсальная память! В администраторы не берут кого п-попало! — горланил он уже прилично, и я остановился. — Тебе не сбежать…ик.
— Что ты хочешь от меня? Я тебя не знаю! — рыкнул я раздраженно.
— Хочу? Хочу сдать дикого мага Псам и получить кучу золота, — зашипел он, брызнув слюной.
— Каких магов? — зашептал я, разыграв карту дурачка.
— Таких, как ты, д-дикий! Никто не может стать Желтым будучи Белым, и это все знают…ик, — довольно залыбился белокурый. — Кроме. Диких Магов.
— Чем докажешь? — спросил я, оглядываясь по сторонам. — За клевету можно и получить!
— Чем-чем. Да хоть словом перед системой лжи! — выпалил он.
— Что еще за система, — скривился я.
Он хохотнул, шатнувшись в сторону:
— Игрушка остроухих умников, считываю…вае…щая ложь в словах! Гильдия полностью доверяет синст…ик… теме лжи!
Твою мать.
Если меня объявят диким магом, не видать мне… да ничего не видать.
— С чего ты решил, что это я? Я вот тебя совсем не помню, — зыркнул я на него.
— Зато я помню, — задрал он подбородок горделиво. — У меня идеальная память на лица, и отсутствие бороды меня не обманет.
В груди стало тяжело, и я спросил с надеждой:
— С чего ты взял, что я был в заведении для гильдийцев?
— С того, что я видел, как ты сидел за столиком и болтал с фойре из группы Николы! — уверенно заявил он.
— Дерьмо, — вырвалось вслух. — И чего ты хочешь?
— Знаешь, сколько за Дикого дают Псы?
Не дождавшись моего ответа, он продолжил, снова задрав подбородок:
— Д-десять золотых!
Его рост был немного ниже, и он тянулся вверх, заглядывая в мои глаза.
— Принесешь мне завтра пятнадцать, я буду молчать!
— Ты умом тронулся?
