Каменный человечек шагнул вперед, на мгновение замер, словно бы раздумывая, не упасть ли, не рассыпаться ли каменным крошевом, – и уверенно зашагал в сторону экзаменаторов.
– Стой.
Голем остановился. Его безглазая голова повернулась к хозяйке в ожидании новой команды.
– Достаточно. – На этот раз Делора Неккер довольно улыбнулась. – Я бы сказала, что урок выполнен.
– В заклинании были допущены две незначительные ошибки, – тихо, так, чтобы слышали только свои, заметила Лейра. – Тем не менее голем ожил. Это можно считать успехом. Как думаете?
– Согласна, – кивнула Танна Идош. – Ошибки вполне закономерны, заклинание сложное и требует постоянной практики.
– Боюсь, что практики у них будет более чем достаточно, – хмыкнул Метиус. – Девчонка молодец. Я в ее годы смог заставить камни только слегка шевельнуться… А мой первый песочник успел сделать целых три шага, прежде чем рассыпаться.
Он встал и чуть громче обычного – так, чтобы Делора разобрала слова, – провозгласил:
– Второе испытание успешно. Кто предложит третье?
Помимо прочего это был знак госпоже Неккер, что и другие должны проэкзаменовать соискательницу.
– Пожалуй, следующей буду я.
Лейра задумчиво посмотрела на девочку, перебирая в памяти заклинания стихийных школ. Разумеется, не следовало давать девушке слишком уж простые задания, это будет неверно оценено…
– «Каменная плоть»… – Она сделала паузу и с улыбкой посмотрела на Бетину. – Справишься?
– Думаю, да. – Бетина выглядела уверенно, хотя ей всего лишь раз доводилось попрактиковаться в использовании этого редкого заклинания.
Говорят, оно было весьма популярно при дворе гуранского Императора лет триста назад. С тех пор сад дворца – чуть ли не единственное зеленое место в Броне – украшает десятка четыре изумительных каменных статуй. По слухам, Император любил прогуливаться по саду и беседовать со статуями – все они при жизни были его врагами, все они после смерти стали его друзьями и поверенными его тайн. В бою каменную плоть практически не использовали, заклинание требовало много времени, а потому его реально было применить лишь в отношении связанного или скованного человека.
Многострадальная овечка снова заняла свое место перед молодой волшебницей. По всей видимости, животное уже осознало, что выйти из этого зала живым ему не удастся, и смирилось со своей скорбной участью. Овца даже перестала блеять, лишь кротко смотрела на Бетину…
– Не слишком ли? – шепнул Гент своей возлюбленной. – Сотворить заклинание она сможет, а вот сумеет ли убить беззащитное существо?
– Гент, друг мой, – столь же тихо ответила Лейра (не сомневаясь, что Метиус слышит каждое слово этой беседы, и говоря это преимущественно для его ушей), – девочка хочет стать боевым магом, а не знахаркой в каком-нибудь селе на краю мира. Для роли деревенской целительницы не нужен ранг мастера. Она пойдет в бой… и должна доказать, что сможет отнять жизнь.
– В таком случае овца – не лучший объект.
– Я не могу дать ей практиковаться на человеке…
– Спасибо и на этом, – усмехнулся Гент, но Лейра перебила его:
– Но если бы у меня под руками был приговоренный к смерти преступник, мы бы обзавелись новой статуей.
Опасения Гента арВельдера были напрасны. Бетина приступила к делу без малейших колебаний – очень скоро овечка перестала дергаться, затем ее шкура начала неуловимо менять цвет, становясь все более и более серой. Прошло минут двадцать, и на полу перед Советом уже лежала довольно симпатичная статуя. Каменные завитки шерсти, ничего более не выражающие глаза…
– Немного дольше, чем следовало, – поджала губы Лейра, хотя в глазах ее читалось полное удовлетворение действиями ученицы. – Но… успешно.
– Позвольте мне, – вдруг подал голос Гент. – Может, и не мое дело давать задания будущей волшебнице, но она собирается стать воином. Я тоже воин, так что в нас есть нечто общее, не находите?
Метиус благосклонно кивнул, и арВельдер повернулся к Бетине:
– Девочка, пусть твой голем встанет вон у той стены. Делора, будьте добры, поднимите купол. Сейчас здесь будет шумно.
– Хорошо. Только пусть девушка поторопится… в мои годы трудно держать купол достаточно долго. Господин арГеммит, в случае чего не сочтите за труд оказать помощь.
Метиус кивнул, и Делора вскинула руки, формируя над экзаменаторами защитное заклинание. Бетина замерла в ожидании команды.
– Убей его!
И в тот же момент с рук девочки сорвалась первая ледяная стрела, за ней еще одна и еще… врезался в цель магический камень пращи, брызнули крошки гранита. Конечно, будь перед ней настоящий боевой голем, огромный и невероятно живучий, все эти айсбельты, летящие булыжники и прочие простейшие атакующие заклинания не оказали бы на колосса никакого заметного воздействия.
Лучше всего подошли бы каменный молот или дрожь – но осколки от удара молота вполне способны зацепить не прикрытых защитным куполом зрителей, а сотрясение может причинить ущерб зданию.
Попадания заставляли голема шататься, во все стороны летело каменное крошево – не долетая до зрителей и отскакивая от незримого щита, удерживаемого Делорой. От очередного удара у магического существа отвалилась рука. Ледяная стрела ударила в стык между слипшимися булыжниками, голем пошатнулся, его голова покатилась по полу – и в следующее мгновение каменная фигура опала, превратившись в кучу обломков.
– Очень хорошо. – Гент дал Делоре знак снять купол. – Я знаю, что для борьбы с големом имеются более эффективные способы. Но мне было интересно увидеть, сумеет ли она действовать быстро… Она сумела. Я считаю задание выполненным успешно.
Он опустился в кресло и прошептал так, чтобы услышала только Лейра:
– Ну не мог же я подставить ей человека в качестве мишени…
Задания следовали одно за другим. Создание ловушек, защитные заклинания, атакующие заклинания, обманные трюки из школы крови… к концу испытаний Бетина едва стояла на ногах, зато экзаменаторы остались довольны. Лишь одна табличка попала в руки арГеммита с отрицательным заключением – Бетина так и не смогла создать приличную тень, прячущую мага от глаз врагов. Несмотря на все свои усилия, девушка осталась видимой… хотя эту неудачу можно было списать на усталость.
Наконец испытания были завершены. Метиус арГеммит громко, так, чтобы слышали все присутствующие, пересчитал таблички с результатами и торжественно водрузил на голову девушки обруч с некрупным синим сапфиром – знак мастера. Зрители разразились аплодисментами – стоило признать, довольно жиденькими. Бетину считали выскочкой, а ее известное всем высокомерие раздражало даже ее немногочисленных подруг.
