Он вышел из склепа и отошёл на такое расстояние, чтобы охватить взглядом пространство перед входом и местом, где раньше был завал. А откуда свалились камни? Да вон оттуда, сверху. Халлек заглянул с одной стороны, потом перепрыгнул через ручей, заглянул с другой. По всему выходило, что завал в прошлом был чем-то вроде навеса над входом в склеп. А значит, пещера это…
Халлек зажмурился, стараясь выбросить из головы то, что уже успело приесться взгляду. Открыл глаза и ещё раз осмотрелся. Вот стены, вот склеп, скол навеса, немного изогнутые обводы по бокам говорили за то, что это были две нисходящие плавными дугами ограды, вытесанные прямо в камне. Тогда ручей мог протекать как задуманная часть всей усыпальницы. А потом случилось что-нибудь, перекосившее здешние места, и гробница ушла под землю. Ни в одной из сохранившихся хроник не было сказано, когда же проходила та война, но первые хенлитские записи отмечены примерно полутора тысячами лет назад. Любая большая битва приводит земли в неустройство на многие годы, а если полыхало повсюду? Халлек не брался представить, сколько времени ушло на то, чтобы возродилось хоть какое-то государство.
Как бы там ни было, гробница оказалась под землёй, её накрыло огромной каменной плитой, от сотрясения обрушился навес, всё перекосилось. И теперь сверху просто степь и засыпанная снегом жёсткая трава. Да где-нибудь неподалёку из-под камней бьёт родник.
Нордхеймец покачал головой. Мысли в неё лезли непривычные, слишком возвышенные. Он поглубже вздохнул и перешёл к более приземлённым размышлениям. Например, как сковырнуть металлическую плиту. Он позвал вожака стаи, развалившегося возле ручья грудой чешуек. Ящерорысь подошла, потрогала саркофаг и отвернулась, покачав головой. Наверное, металл был ей не по зубам, то есть не по ушам. Халлек самостоятельно ощупал все стороны, обстучал рукояткой кинжала и не особенно надеясь на успех, всё же попробовал поддеть крышку с помощью меча. И очень удивился, когда она приподнялась на волосок.
Отложив меч, он провёл кинжалом по свободному от украшений краю плиты. Стальное лезвие оставило на поверхности чётко различимую царапину.
— Занятно, — протянул Халлек и на этот раз уверенно вставил остриё меча в оставленный первой попыткой след. Пошевеливая мечом из стороны в сторону, он углубил его на полпальца. Крышка медленно, но верно поднималась. Поднажав, Халлек повёл меч вверх. Сталь угрожающе изогнулась, но усилие уже передалось на плиту. Та тронулась с места и соскочила с клинка. Он поднажал ещё в двух местах, после чего упёрся в сдвинувшуюся крышку и, попыхтев, столкнул её. Тянула она никак не меньше, чем на двадцать пять пудов, но была явно не из железного сплава — такая плита не подалась бы ему, хоть пуп развяжи.
Халлек убрал меч и поднял повыше два факела. Саркофаг на две ладони от края был затоплен вязкой, какой-то жидкой тьмой. Она колыхалась, подобно воде, слегка облизывая тусклые металлические стенки. Нордхеймец замер, не дыша. Обычное его чутьё на опасность сейчас молчало, но касаться этого вещества он не хотел. Ждал. Рядом, положив лапы на край, заинтересованно сопел вожак ящерорысей — Халлек впервые услышал от него хоть какой-то внятный звук. Но вот тьма зашевелилась и стала изменять свой вид, она приподнималась в середине и становилась похожей на фигуру человека, накрытую тяжёлой тканью. Мужа крепкого, массивного, вогнавшего бы в зависть любого из ныне живущих соотечественников Халлека. В его руках, сложенных на груди, обрисовывалась рукоять меча. Далее тьма спадала складками.
Отовсюду загремел голос, каким только грохот битвы перекрикивать:
— Кто ты, потревоживший моё посмертие?
Халлек назвался. Он чувствовал, что врать этому — себе дороже.
— Сколько лет прошло, что я не ведаю о таком крае?
— Точно не знаю, но полагаю, немало. С Войны Гнева прошло не менее трёх тысячелетий.
По склепу заметался рокочущий вздох.
— Зачем ты вскрыл моё пристанище?
— Я пришёл за Ледяной короной, — честно сказал Халлек.
— Всё-таки знания о ней сохранились… кто сказал тебе о ней?
— Свальбард, бог Севера.
— Я не слышал о таком. Если он и так бог, зачем ему Корона?
— Не ему. Корона нужна мне, чтобы занять твоё место. Стать владыкой.
Повисла глухая пауза.
— Ты знаешь, на что идёшь? И где остальные атрибуты?
Халлек не знал, что такое атрибут, но догадался — речь идёт об Жемчужине, Покрове и Скипетре.
— Два я уже нашёл. Они лежат в моём замке. Знаю ли я? Представляю, скорее.
— Это тяжкая ноша. Ответственность. Могущество, конечно, тоже. Но и оно не спасло ни нас, ни Короля. Кому ты предназначишь остальные предметы? Это должны быть достойные люди.
Вот об этом Халлек как-то не задумывался.
— Они будут ждать своего часа.
— Я отдам тебе Ледяную корону. Но ты должен знать. Она так называется вовсе не из-за внешнего вида
— А из-за чего?
— Об этом ты узнаешь сам, в своё время. Иначе нельзя.
Халлек пожал плечами. Нельзя так нельзя.
— Прими её. И помни: лучше всю жизнь мучаться в сомнениях, надеть или не надеть, чем надеть и потом пожалеть об этом.
Ткань тьмы приподнялась, очерчивая правильный круг с пятью зубцами. Едва он достиг края саркофага, покрывало расступилось, открыв Ледяную корону — тонкий венец из сияющего даже в скромном свете факелов металла, похожего на промороженный долгой зимой лёд. Пять невысоких зубцов были сделаны в виде заострённых листочков какого-то растения, с простой насечкой. На одном из них сверкал десятками граней крупный сапфир.
— Бери и уходи. Вольно или невольно, ты стал моим преемником. Теперь я могу упокоиться окончательно.
Корона обдала пальцы холодом, но это был холод обычного металла, и он быстро исчез.
— Прощай, — сказал он, однако ответом ему было молчание. Ящерорысь шмякнулась на пол и вопросительно уставилась на Халлека.
— Ну всё. Теперь мне надо как-то выбраться отсюда. Выведешь? Правда, я не знаю, увидимся ли мы когда-нибудь ещё.
Зверюга потянулась, царапнув камень десятью когтями сразу. Кошачья природа всё-таки проглядывала в ней. Встретились — хорошо, не встретимся — ладно. Халлек отхватил кинжалом кусок от дорожного плаща, завернул корону и упрятал поглубже в вещмешок. Ящерорысь уже топталась возле неприметной трещины в одном из углов пещеры. Протиснувшись в неё, нордхеймец через полсотни шагов по узкому проходу-разлому вышел на заснеженный склон над замёрзшей речкой. В трёх верстах, на противоположном берегу, виднелись развалины хенлитского форпоста.
Глава 60
Глава LX
Три версты по зимней степи — не расстояние для того, кто вырос среди снегов. Тем более, на этих просторах ветер не давал накопиться сугробам, только возле речки пришлось пробираться почти по грудь. Вскоре Халлек добрался до руин, и там его охватило неясное беспокойство. Не предчувствие опасности, просто что-то было неправильно. По-другому. Немного иначе лежали обломки зданий, кое-где этих обломков было чуть больше, чем когда они несколько дней назад проезжали по заброшенным улицам. Он не знал, как поступили трое его спутников после стычки в подземелье. Дойдя до обособленного строения, где они ночевали, Халлек удивился. Здесь не осталось почти никаких следов их стоянки, только несколько выброшенных тогда вещиц лежали, растасканные то ли зверьём, то ли сильными сквозняками.
До Халлека дошло всё отчаяние его положения. Ближайшее известное ему жильё находилось верстах в пятистах, не менее. Всех запасов, если сильно их растянуть, хватит на десять дней. Улететь не получится, он чувствовал, что драконье обличье ещё не восстановилось. Подумав, Халлек решил, что лучшим выбором будет отыскать какое-нибудь кочевье орков. На поиск подходящей деревяшки он угробил ещё три часа, уже начинало темнеть, когда он вернулся в своё выстывшее убежище. Предстояла сложная работа. Халлек устроился в небольшом помещении с узкой трещиной в потолке, завесил вход одеялом и развёл костерок из нарубленных во время поисков веток и деревцев. Кроме всего прочего, следовало обсушиться.
