Наконец они вылезли — тихие и задумчивые, подошли к командиру и вскоре вернулись, после того как он на них гаркнул «указав на будущие недостатки». Госпитальники попросили знакомого им уже Хелега и пару сержантов, помочь установить им две палатки: большую-для лазарета полевого, поменьше-для своего проживания и пока их жилища устанавливались-стали доставать из своих сумок кувшинчики и с ними подходить к бойцам меченосцев, которые благодаря лёгкости ранений оставались после взрыва на позициях.
Проходящий мимо Хелега санитар, стал объяснять почему почти весь дым и пыль развеялись и теперь на позициях, вновь хорошая видимость: «Так ведь, брат рыцарь-не хотят бомбардиры пока стрелять…боятся! Говорят, что нужно подумать-как бы безопаснее «жечь». Завеса здесь была из-за них, бомбардиров, а раз перестали-да море с ветерком близко, вот всё и унесло…так то вот.»
Побродив немного по расположению «артиллерийского " отряда, рыцарь-лекарь пошёл к командирской палатке, увидев что возле неё начинается движение. Как оказалось было решено: раз обстрел не приносит скорого результата, а копать минный ход под скальную крепость — сложно, значит, надо попробовать просто установить бочку с порохом — возле воротец цитадели и взорвать. Если ворота взрывом «вынесет»-атаковать, а вот если нет…пока плана не было.
Сержанты приволокли тележку из под овощей, с которыми торговцы ходят и взгромоздили туда вместительный бочонок, а сверху него миску с открытой «огневиной». Бочонок должны были докатить двое дюжих сержантов — под самые ворота, а стрелок из арбалета, запустить болт с горящей паклей в «огневину», после поджига последней последует взрыв.
Пять щитоносцев взялись прикрывать бегущих с тележкой сержантов и весь небольшой отряд начал движение: сразу стало ясно, что явно недостаточно было пяти двуручных щитов, да и обстреливать цитадель, с бойницами явными и скрытыми повсеместно-крайне неудобно даже из катапульт: двоих с щитами меченосцев вывели из игры первым же залпом из арбалетов-попав в ноги, а когда они присели за свои щиты — то их обстреливали до полного уничтожения. Тележка с бочонком всё таки достигла ворот, однако сержантов её тащивших-облили «варом» из отверстий над небольшими воротами и пока они вереща катались под стенами, добили. Оставшаяся тройка щитоносцев, присев и стараясь прикрыть друг друга, кое-как дошла до своих позиций.
Первый выстрел горящей паклей по бочонку с порохом, который видимо пока не приняли за опасность разбойники-не дал результата: «огневина» в миске залитая «варом», видимо отсырела. Кляня всё на свете, командир Конрад приказал просто стрелять раскалёнными на огне, болтами-прямо в бочонок и третьим выстрелом его удалось подорвать.
Взрыв!!! — Вновь жуткий грохот: комья земли и каменные осколки — полетели во все стороны. Первая дверь оказалась вырванной и застряла в решётках, что как оказалось — были между ней и ещё одной кованной дверью. Стало ясно, там на входе может быть до нескольких ещё дверей решёток, судя по размерам цитадели и с каждым разом труднее будет пытаться их взорвать, да и возможный завал из камня был помехой, или засаду-возле этого места, пираты вполне могут быстро устроить.
Пока Конрад «костерил» всех своих лейтенантов, а храмовники подошедшие поближе, лишь ухмылялись-всё успокоилось и поняв что приступа не будет, многие из меченосцев стали расходиться по позициям своих отрядов.
К командиру Конраду подошёл капитан храмовников и Хелег стоявший близко, услышал: «Братья госпитальеры хотят предложить свой вариант, надеюсь меченосцы-не обидятся?»
Командиру меченосцев видимо очень хотелось направить храмовника по крайне длинному и извилистому пути, но он, после долгой паузы и пыхтения-лишь вздохнул и проговорил: " И Каков же план у наших, братьев госпитальников?»
— Они сделают — «потравную бомбу», что может духом своим клубящимся в дыму-отравить всех, кто сделает более десятка вдохов. Говорят, что все части составные для этого плана-имеют при себе. С них-бомба, с братьев меченосцев-её установка! Обдумайте, где может максимально быть такая бомба полезной и давайте «выкурим» разбойников из их убежища: кто сдохнет от отравы, а кто-сам на нас выскочит.»
Стали шушукаться и наконец порешили: возле позиций с катапультами-ставят большую палатку. Госпитальеры привозят свои эликсиры и готовят «начинку» бомбы.
Уже через час, быстро пролетевший благодаря полевой кухне и небольшой порции пива розданной меченосцам-появились госпитальеры и начали устанавливать свой шатёр. Чуть позже прибыли три телеги, и сержанты и служки с них стали переносить — сундуки, ящики, бочонки и мешки в палатки и шатёр госпитальников. Наконец вышел старший из госпитальеров, что готовили «отраву» и попросил их не беспокоить, пока они сами не выйдут и не покажут сделанное.
В связи с тем что солнце стало уже заходить, капитан Конрад вызвал комендантскую роту. В отличие от остального города, где комендантами были храмовники, все лагеря меченосцев охраняли сами «братья меча» и назначив пароли и определив места для «скрытых братьев», то бишь небольшие засады вокруг лагеря, на случай внезапной вылазки пиратов-отправился отдыхать.
Хелег же, как и многие с ним из меченосцев, уселись метрах в тридцати от шатра госпитальеров и стали смотреть как в нём суетились изготовители «потравы пиратов»: в наступающей темноте шатёр отлично изнутри освещался большим костром и тени мечущихся лекарей радовали новизной происходящего зрителей вокруг.
— Гляди ка-да они псалмы читают и чего то там делают…ну, руками! — вдруг возвестил сосед Хелега и указал рукой на одну из сторон шатра.
И действительно, госпитальеры стали водить хороводы и громко, явно что бы слышали в лагере-распевали гимны. Потом двое из них взяли колокольчики и стали в них звонить, а самый толстый, как казалось по его тени-мерно отбивал удары на небольшом барабане.
— Ахаха, ну точно-орден «братьев шаманов», — расхохотался Хелег, примерно представлявший для чего нужен весь этот «театр» и начавший догадываться, почему госпитальеры не участвовавшие особо в событиях в городе, сейчас всячески хотят привлечь к себе внимание и показать свою значимость в походе. Для этих то целей и отправили показушную группу: работавших не в удобных корабельных лабораториях-где их бы никто не видел, а полевых условиях и шатре, при сотнях свидетелей из иных орденов.
— Зря ты так…сие: мудрость великая и перст Божий! — неожиданно сказал один из старых сержантов и поднял палец, указывая на пасмурное ночное небо.
Ещё несколько часов госпитальеры: что-то «варили», звенели, кружили хороводы и пели гимны. В конце концов меченосцы разбрелись по своим спальным местам, чаще всего в соседних захваченных домах-где оставались многие их хозяева, обеспечивавшие утренние трапезы солдатам.
