— Как тебя зовут? Или звали, пока ты был жив?
Зеленые глаза смотрели так, что мороз пробирал до костей. Взгляд достойный существа, разменявшего Вечность.
— Доктор Загреба.
* * *
За свою недолгую в общем-то жизнь Треф Позвоночник по долгу службы навидался всякого. Хватило бы на десяток мемуаров. Рассказанного было бы достаточно чтобы удивить какого угодно молодца, из числа, любителей трепать языками о виденных чудесах. Например, как ему, самому молодому сыщику Темной Канцелярии довелось вместе с десятком старших товарищей расследовать исчезновение хутора у южных границ Оси. И столкнуться там с вырвавшимся из-под контроля какого-то из Владык (они до сих пор не знали кого именно) сумеречным отродьем. Из десятка вернулась только половина. Тогда же Треф заработал свое первое повышение. За презент — особенно ценный амулет, который он сумел в пылу схватки выкрасть из логова твари, пока гибли товарищи.
Или тот случай когда неподалеку от Альсидара хитрый и наглый маг — ренегат из комитета Грамматиков, сумел захватить хранилище артефактов и попытался навести на город магическую чуму. Чтобы поставить заслон малиновым пришлось прибегнуть к жертвоприношению. За спокойствие Города Храмов, отдали жизнь полторы сотни его сынов и дочерей.
А уж сколько всего пришлось увидеть во время визита в Преисподнюю, куда Треф отправился дабы разыскать для руководства несколько очень важных реликвий. Ну, и попутно разрешить кадровые вопросы, связанные со своеволием отдельных Геройских Рот.
Каждое такое зрелище оставляло рубец в памяти. Время сглаживало эмоции, впечатления. Но здесь, в Герстене, он впервые по-настоящему осознал, что если ему суждено дожить до старости и написать-таки эту проклятую книжку, он ни слова не напишет об увиденных вещах. Не для сохранения тайны. Не из чувства профессионального такта.
Из-за стыда. Потому что он не герой. И никогда не мог что-то исправить в подобных ситуациях.
Треф видел как тень, пятном накрыла центральную часть Герстена. Слышал как утихал, словно отрезанный скальпелем, рев и плач перепуганной толпы. Борк, сидевший рядом держался молодцом. Наемник хладнокровно смотрел как умирает целый город. Дрогнул он чуть позже. Когда в отдалении у южного выхода, под покровом вечерней мглы стали строится люди. Мертвые люди, изображающие стройные ряды легионеров в походном порядке. Безликие фигуры, издали похожие на полчище муравьев, замерли в ожидании. А из Герстена плавным потоком прибывали все новые и новые подкрепления.
— Как думаешь, — пониженным голосом спросил Борк, — что там стряслось?
— На твоем месте, — не сводя с мертвых рядом взгляда, ответил Позвоночник, — я бы думал сейчас о том, что стрясется дальше.
Полчище нежити глядело на южный тракт. Не в направлении Крессима. В сторону главной дороги соединяющей Крессим с Альсидаром. Туда где было очень много не защищенных даже простеньким тыном маленьких городков.
'Интересно, как СМБ собирается скрывать это? И собирается ли?'
Отчего-то сыщику показалось, что он присутствует при событии исторической важности. И едва ли к нему можно подступиться с обычной для малиновых присказкой 'несчастный случай', как они делали всякий раз, когда за катастрофой угадывалась рука кого-нибудь из Владык.
Весь оставшийся вечер от наемника не было слышно ни одной остроты. Ни одной шуточки про женщин, мужчин, дерьмо и прочие дико смешные вещи. Короткое оживление постигло Борка только когда с улиц Герстена в небо ударил слепящий столп света, а затем стали рушиться дома.
— Наша краля-то похоже с норовом. Представляешь какие чудеса она в постели вытворяет? — только и заметил он.
А потом уже не было ничего. Кроме идущего с неба снега, укрывающего город в котором конец света наступил немного раньше, чем в прочей Оси.
… Мессию они увидели издали. Лицо и руки девушки, не скрытые одеждой светились в ночи, когда она шла по улице, быстро приближаясь к чердаку на котором скрывались наблюдатели. Треф с Борком поспешили спуститься вниз, по опасно тонким деревянным сходням.
— Ну! — с хищным нетерпением спросил наемник. — Ты прикончила его?!
Вместо ответа девушка извлекла из-за пазухи кожаный мешочек.
— Здесь доказательство.
Борка между тем заинтересовало кое-что иное, мелькнувшее в разрезе Её плаща.
— Эй-эй, да у тебя там кажется одежда порванная! — эмиссар Магистрата расплылся в ухмылке. — Он на тебе шмотки что ль драл? Вы что там трахались что ли?
— Тяжело пришлось? — спросил Треф, все это время внимательно высматривавший на Её лице следы усталости. Мессия задержала на Позвоночнике взгляд и, почему-то улыбнувшись, сказала:
— Хороший противник. С ним покончено. Герстен может спать спокойно. Вечным сном.
— Скажи, что случилось в городе?
Она показала рукой на амбар, в котором они заперли лошадей.
— После. Сейчас давайте убираться из города. Пора отчитаться перед моими работодателями.
Скакуны идею покинуть городок восприняли с не меньшей охотой чем ездоки. Их даже не пришлось подгонять шпорами — достаточно было на другом конце длинной улицы показаться бросающему в дрожь силуэту с длинным носом и черным цилиндром на голове.
Вокруг мелькали голые поля, окрасившиеся снежной шапкой. Иногда вдали виднелись огоньки. Некоторые движущиеся — наверняка принадлежали дорожным разъездам или путникам, другие нет — придорожные костры. Но их кони долго не знали остановок. Лишь спустя два, а то и три часа выматывающего пути, за которые им не встретилось ни души, впереди замаячила дикая роща и Мессия предложила сделать перерыв.
— Если не будем медлить, через пару часов окажемся у Дивиса. Сможем задержаться там до утра, — определяя дорогу по закутанному облаками небу сообщила Айвери.
Рядом с Дивисом имелся вход в Преисподнюю. Оттуда можно будет переправиться в Альсидар.
— Чего ж мы тогда тут встали? — недовольно поглядывая на ветвистые заросли ясеня спросил Борк, доставая из чехла снаряженный арбалет. — Неприятностей поискать?
— Для человека, который носит главную свою неприятность в заплечном мешке, ты слишком впечатлителен.
— А? Э? Ты про кого? Про нашего милого тряпичного попутчика? — похлопал по клади наймит. Оттуда донеслись потешные кукольные угрозы.
На этот вопрос Мессия отвечать не стала.
— Мне нужно отойти, — терпеливо сказала Она, слезая на землю. — Ненадолго.
Борк проводил её попку внимательным взглядом, в котором не было ни капли преклонения перед высоким статусом. А когда девичья фигура скрылась за деревьями наемник перекладывая арбалет на локоть подмигнул Трефу:
