Он ощущал, как клекочет ярость в его груди, чувствовал, как гнев захлестывает его волнами с головой, видел перед глазами все те смерти, что принес в эти миры, и желал лишь одного – мести.
Он вновь погрузился в водоворот огня и воздуха, переносясь в другой мир и замечая на себе пристальный взгляд рыжеволосой женщины, которая, возможно, только что подарила ему волю к победе.
Часть 2
Его выбросило обратно в тронный зал прямо к ногам эльфа, стоящего в нескольких метрах от облепленной плотеедами Денны. Опасаясь, что хозяин нападет, не дожидаясь, пока он восстановит дыхание после очередного пространственного переноса, Безымянный еще в «полете» подмял под себя меч и стиснул в кулаке странный перстень с костью, скрючившись в позе эмбриона.
- Где ты был? – разгневанным и обеспокоенным голосом сразу же встретил его эльф, стискивая кинжал в кулаке так, что костяшки его пальцев заметно побелели.
Крылья его носа угрожающе раздувались, глаза буквально метали молнии, а лицо сплошь покрылось кроваво-красными пятнами, становясь одновременно смешным и до чертиков страшным.
- Где ты был?! – уже громче спросил хозяин, толкая его ногой.
«Сейчас!» - взревело все внутри.
Перехватив покрепче левой рукой рукоять Кровавой Орхидеи – он все еще не мог поверить, что будет сражаться таким легендарным оружием, - он рывком перекатился на спину и коротко взмахнул длинным клинком, целясь в место между кадыком и подбородком.
Сталь запела свою предсмертную мелодию, обрекая жертву на неминуемую гибель, лезвие хищно блеснуло в бледном сиянии шара и прерывистых пульсациях пентаграммы, а рука твердо вела меч вперед – к цели, к смерти…
Но эльф оказался намного проворнее, чем он думал.
В последнюю секунду он рывком отклонился назад, и в его глазах на миг промелькнуло удивление. Потеряв равновесие, хозяин отшатнулся и перенес вес тела на заднюю ногу. Безымянный, не желая терять преимущества неожиданности, оттолкнулся одной ногой от пола, а второй, развернувшись, сделал короткую подсечку, заставляя эльфа вскрикнуть и свалиться на пол рядом с ним.
Перекинув звенящий Эйнариколь в правую руку, Безымянный оттолкнулся другой от скользкой каменной плиты и с разворота опустил клинок прямо эльфу на голову, однако тот снова ушел от удара, перекатившись вбок.
В одно мгновение поднявшись на ноги, хозяин снова стиснул правой рукой кинжал, висящий на шее, и громко и четко произнес:
- Повинуйся!
Голос его эхом разнесся по залу, заставляя Безымянного замереть, так и не прыгнув с мечом на эльфа в последнем смертельном рывке.
Безымянный пошатнулся. Шрамы, вновь возникшие на его коже, и цепи, сковывающие серебром движения, внезапно вспыхнули огнем с удвоенной силой. Да, он привык к боли, но к боли привыкнуть невозможно: она всегда лишает свободы, хоть и со временем становится явлением обыденным и привычным.
Превозмогая страдания, он стиснул зубы и поднялся на ноги, ставшие вдруг ватными. Зажимая в одной руке все тот же перстень, он вытянул другую перед собой и занес ее для удара, но лицо хозяина в эту секунду исказила насмешливая гримаса. Проведя острием темного кинжала по вертикали, он что-то тихо прошептал себе под нос, и в ту же секунду разум Безымянного вспыхнул подобно сухой веточке в огромном костре.
Закричав от раздирающей его боли, Безымянный выронил из рук свой меч и схватился руками за голову, с глухим стуком падая на пол.
В ту же секунду он понял, что все пропало. Он промахнулся два раза – такое с ним никогда еще не случалось, - и упустил свой последний шанс на победу. Теперь, когда эффект неожиданности сошел на нет, и хозяин полностью овладел ситуацией, сопротивляться нет смысла. Магия есть магия, он ничего не мог ей противопоставить.
- Признаться, я удивлен, - облегченно выдохнул эльф, обходя его за спиной. – Я еще узнаю, кто тебе помог, но не сейчас... Главное, ты вернулся, да еще и прихватил с собой свой меч – просто прекрасно!
Пересилив себя, Безымянный поднял голову и бросил короткий взгляд в сторону пентаграммы. Жуки утихли, они умерили свой пыл, насытившись кровью и плотью, и подарили бедной девочке короткую передышку: чтобы кровь окончательно свернулась, и жертва не погибла, нужно время – недолго, но все же.
- В твоем состоянии тебе ни за что не победить меня, ведь я владею всей магией в этом мире! И ты будешь служить мне, слышишь? Я буду управлять тобой и заставлю убивать…
Он перестал слушать эльфа. Управлять! Магия! Духи, до чего же он был глуп! Как хозяин управляет им? Через кинжал на цепи! Но как работает этот кинжал? С помощью магии! А всякая магия имеет оба конца.
Безымянный закрыл дрожащие глаза, ощущая, как зубья вилок до боли впиваются в кожу.
Он заставил себя сконцентрироваться. Словно сквозь сон он нащупал разумом ту незримую нить энергии, связывающую его с эльфом, и мысленно ужаснулся, понимая, что именно в этот момент по-настоящему ощущает всю силу магии, сидящую в нерушимой связи Безымянного с его хозяином. Она была настолько велика и величественна, что при одном к ней прикосновении вся его суть содрогалась от паники, и он понятия не имел, как с ней бороться.
Но все же выбора нет.
Все еще не понимая до конца, что делает, Безымянный мысленно дотронулся разумом до незримых нитей, соединяющих его с хозяином через черный кинжал, и попытался заставить поток чар литься в обратную сторону, но ощущение присутствия тут же прервалось, и он вернулся в начало.
Поняв свою ошибку, он вновь заставил себя нашарить призрачные нити энергии и медленно выдохнул, чувствуя, как по каждому дюйму его напряженных до предела мышц разливается живительное спокойствие.
В памяти вспыхнуло давнишнее приятное воспоминание о том, как они с Денной как-то рыбачили на берегу Сивой, и как девушка со всей присущей ей упорностью пыталась научить его подсекать карася, но, в конце концов, плюнула и столкнула его в воду. Что это были за прекрасные дни!..
Он позволил себе улыбнуться уголками губ.
«Все как она говорила. Осторожно, плавно, чтобы рыба не успела сорваться с крючка…»
Секунды тянулись целую вечность, но, в конце концов, он услышал желанный звук. Эльф вскрикнул и испуганно отшатнулся, когда прямо у него в руках внезапно вспыхнул настоящий фейерверк из искр.
Кинжал в с хрустом разлетелся на тысячи осколков – он свободен.
Сглотнув, он вновь поднялся на ноги, протянул пальцы к ошейнику и с легкостью стянул его с шеи, сломав защелку позади. Ошейник безвольно соскользнул вниз и повис на цепях, напоминая о себе лишь круглыми синяками на коже.
